Возьми меня в полночь
Шрифт:
Она схватила Лукана за руку, почувствовав силу и твердость.
— Я в порядке.
Сабэль с самого начала поняла, что все за столом смотрят на нее, и покраснела.
— Правда. Кушайте.
Неприятное молчание царило долгую минуту. В основном всегда Брэм вел разговор. Тишина теперь только напомнила ей, что брат не проживет достаточно, чтобы заговорить снова.
Внезапно Герцог прочистил горло и обратился к группе.
— Никто не может заменить Брэма, но кто-то должен руководить нами, пока он восстанавливается.
Маррок покачал головой.
— Я не знаю волшебников и не знаю, как им помочь. Я не владею дипломатичностью Брэма. Те, кто препятствует нашему делу, почувствовали бы только взмах моего клинка, если бы была моя воля.
— Поэтому ты воин, а не политик.
Оливия, его американская подруга, улыбнулась.
Их любовь, как всегда, погрузила их в свой собственный мир.
— Я хочу, если вы этого пожелаете, — вызвался Кейден. — Хотя, думаю, у тебя больше опыта, чтобы провести нас через трудности.
Сабэль согласилась, несмотря на то, что Кейден проявил солидарность.
— Я сформировал группу вместе с Брэмом, — предложил Лукан, затем сглотнул. — Но у меня только что закончился траур. Я психически… не устойчив.
Лукан говорил правду. Его эмоции были ближе к поверхности, чем она когда-либо видела. Он показывал многое своими жестами и мимикой, слишком много, чтобы справиться с руководством сейчас.
— Я был с группой меньше недели, — заметил Тайнан, его серые глаза предвещали, что вот-вот прольется дождевая туча.
Сабэль размышляла о подходящей метафоре. Сам Тайнан был тикающей бомбой замедленного действия.
Все высказались… кроме Айса.
Судорожно вдохнув, Сабэль подобралась, чтобы посмотреть в его сторону. Он все еще пристально смотрел на нее, горячо, намеренно. Что-то в ее животе снова затянулось. Неужели она дрожала?
— Никто не будет слушать сумасшедшего? — Айс бросил вызов с приподнятой бровью.
Герцог прочистил горло.
— Тогда решено. Мы должны возобновить боевые действия и тренировки. Маррок?
— Да. Завтра на рассвете. Все.
Кейден закатал глаза.
— Ооо, черт, снова. Зашибись. Знаешь ли, я не просто так оставил морпехов.
— Сам виноват. С ними приятнее, — дразнил Герцог, потом снова стал серьезным.
— Мы должны обеспечить безопасность дома. Я понятия не имею, как держится магическая защита Брэма, когда он сам находится в ослабленном состоянии.
— Плохо, — призналась Сабэль.
Она чувствовала, как та ускользает ежечасно… точно так же, как и Брэм.
— После ужина мы разработаем новую сеть магической безопасности. Этот дом чрезвычайно важен для нашего успеха. Нам нужно место для встречи, для перегруппировки, для планирования. Без этого, боюсь, мы слишком дезорганизованы для победы над Матиасом. Кто не согласен?
Каждый за столом покачал головой.
Отлично.
— …есть новости? — спросил Герцог.
Ей потребовалось мгновение, чтобы настроиться на него, и Сабэль догадалась, что он спросил о Брэме. Герцог хотел услышать новую информацию, кто как не она в курсе самочувствия брата?
— Брэм отдыхает, но слабеет. Ни Конрад, ни Милли не знают, что его беспокоит и как это лечить. Я понятия не имею, как это остановить, если мы не найдем Эмму.
— Я позвоню Аквариус, — заверила Сидни. — Как только что-то услышу от нее, я дам вам знать. Мы найдем Эмму.
Даже если и так, смогут ли они убедить ее прийти позаботиться о мужчине, с которым она провела ночь страсти и бросила до наступления утра?
Группу снова настигла тишина, прерываемая только звоном вилок и тяжелыми вздохами. Сабэль перекрыла столько мыслей, сколько смогла, и съела еще несколько кусочков ужина, прежде чем признать поражение. Даже от запаха еды стало мутить.
Она встала, чтобы уйти, Лукан остановил ее, положив руку на локоть. Айс рычанием отреагировал на прикосновение Лукана. Айс хотел ее, и в животе снова появилось ответное желание. Он, должно быть, подозревал, что она чувствует. Если Сабэль когда-нибудь окажется с ним наедине… это будет опаснее всего на свете.
— Ты еще не закончила, — проворчал Лукан, хмурясь от вида ее полной тарелки.
— Закончила.
Она сложила салфетку на столе.
— Я должна вернуться к Брэму. Спасибо, дамы, — сказала она Сидни и Оливии.
Прежде чем Сабэль смогла вырваться из захвата Лукана и уйти, по дому раздался колокольный перезвон. Волшебная визитная карточка. Запрос на вход в помещение.
От Анки МакТавиш, бывшей пары Лукана.
Лукан напрягся, на его лице отобразилась мучительная смесь гнева и тоски. Сабэль почувствовала, как его боль захватывает ее грудь, резкая и паническая, словно кто-то задыхается. Несомненно, что бы Лукан ни чувствовал к ней, оно меркло в сравнении с той всепоглощающей любовью, которую он все еще питал к Анке.
Маррок вышел из комнаты и пошел по коридору. Сабэль слышала, как он открыл входную дверь.
— Она одна.
Удостоверившись, что Шок или Матиас и его Анарки не последовали за Анкой, Сабэль отпустила последнюю часть безопасности дома, чтобы гостья могла войти в комнату.
Первая вещь, которую Сабэль заметила, это то, что женщина выглядела здоровее, чем раньше… но не совсем хорошо. Разве Анка не собрала достаточно энергии в постели Шока?
Взгляд Лукана все еще был приклеен к бывшей паре. Отчаяние окутало его мысли, и Сабель переживала за него. Она понимала, что значит хотеть кого-то и не иметь возможности получить.