Возьми меня за руку
Шрифт:
– Я не обязана тебе докладывать, Михаил. И это не вещь, а девушка, как ты видишь, – с нотками возмущения начала женщина, которой как раз-таки являлась Ирина Геннадьевна. Без каких-либо сомнений и объяснений.
– Еще как обязана, – прошипел мужчина. – Антон – мой сын. И я имею полное право знать о его судьбе, равно как ты не имеешь даже и трети всего, что я сказал ранее. Ты всего лишь сестра моей бывшей жены и носитель моей же фамилии, – в этот момент я оказалась в невероятном ступоре. Что, простите? Мой желудок ухнул куда-то вниз, отчего я едва поборола приступ подкатившей к горлу тошноты от свалившегося на мою голову такого преизбытка информации.
С того момента как Офелия Алексеевна рассказала мне про то, что Ирина Геннадьевна вовсе не является настоящей матерью Антона, а всего-навсего родной тётей и законным опекуном, я думала, что она приходится сестрой его отцу (так как фамилия говорила сама за себя), но уж такого я ожидать не планировала. Честно. Теперь мне было совершенно не понятно: зачем весь этот фарс, это во-первых, а во-вторых, известно ли Прокопову обо всём этом?
По крайней мере, он мне никогда не рассказывал про свою семью. Только то, что Машка приходится ему сводной сестрой. И то я это узнала от неё же самой.
И даже сейчас вся эта необычная ситуация говорила о том, что мне совершенно ничего не известно о человеке, к которому я поистине питаю искренние, теплые чувства.
– Что ты несешь? – голос директрисы предательски дрогнул, и она всхлипнула от внезапно нахлынувших слез. – Я воспитывала Антона с четырех лет. Именно я, черт возьми! А ты просто взял и ушел к любовнице, от которой у тебя на тот момент уже был ребенок. Ты даже не скорбел по Полине, как следовало бы это сделать её мужу! А я лишь попросила тебя, Михаил, об одолжении. Ты же не захотел видеть своего сына с девичьей фамилией жены. Ведь так? Другого выбора у меня, к сожалению, не было, а оформить подобные документы тебе раз плюнуть с такими то связями. Так что, я, получается, твоя «младшая сестрёнка», да? – она истерически усмехнулась, что как раз-таки и напугало меня. – Я с превеликим удовольствием расскажу ему правду. Пусть Антон возненавидит меня, но я буду знать, что моя совесть наконец-то станет чиста.
– Ты не посмеешь, поняла меня? Не посмеешь! – внутри будто всё похолодело. Я не имела никакого права слушать этот разговор. Но треклятое любопытство победило. Мне уже наконец-таки хотелось раскрыть все тёмные карты прошлого Антона. Неведение постепенно убивало меня. А его оно убьёт вдвойне.
– Еще как посмею, Михаил, – жестко отчеканила директриса, стараясь как можно скорее смахнуть внезапно-нахлынувшее наваждение. Видимо, эта ситуация стала для женщины последней каплей в этом бескрайнем море лжи. Я, конечно, не до конца понимала всю суть, но мне, определенно, было её очень жаль. Безумно жаль. – Любой игре когда-нибудь наступает конец, и вот он уже на пороге. Ожидает.
– Он отвернется от тебя, Ирина, – с его стороны это был очень жестокий выпад, но женщина никак не отреагировала. Она до последнего держала планку, а мне уже хотелось просто убежать отсюда. – Антон точная копия меня в юности. Такой же вспыльчивый и импульсивный…
– Он поймет, – бесцеремонно прерывая его, пробормотала Ирина Геннадьевна, резко опустившись в соседнее кресло, стоящее около окна. – Ведь ты мне выставил условие, а я хотела лучшей жизни для твоего сына, поэтому и согласилась на эту нелепую авантюру. Но я до сих пор не могу понять одного. Зачем? – послышался тяжёлый вздох. – Зачем тебе нужно было делать из всего этого огромную проблему?
– Узнаешь в скором времени, – чуть слышно ответил мужчина. На одно мгновение мне показалось, что вся его высокомерная стена равнодушия дала трещину,
– Мне не нужны твои подачки, – брезгливо бросила она, отчего голос стал в разы жестче.
– Не говори ерунды, Ира. Я прекрасно осведомлен о том, что тебя временно отстранили от работы. Но причины я, к сожалению, не знаю. Хотел спросить тебя, – мне думалось, что за сегодня уже хватит потрясений, но то, что сказал мужчина, было вполне ожидаемо от жабы Клары Васильевны. Не получилось у меня помочь «матери» Антона. Если бы не авария и внезапно навалившиеся проблемы. И, тем не менее, я заставила себя об этом не думать. Слишком больно было.
– Благодарить не буду, говорить причину также не собираюсь. Если у тебя все, прошу, уходи.
– У меня рейс на десять утра, так что да, мне пора, – голос этого мужчины начинал выводить меня из себя, также как и его чудовищное отношение к собственному сыну. – Передавай Антону, как очнется, что я к нему заходил.
Как только дверь за ним захлопнулась, я открыла глаза, пристально уставившись в одну точку на стене палаты.
– Ты ведь всё слышала, верно? – осторожно обратилась уже ко мне женщина и, поднявшись и того самого кресла, коснулась тёплой ладонью моего плеча. Я вздрогнула и перевела затуманенный взгляд на неё. В данный момент она казалась старше своих лет, что было не удивительно.
– Да, – всё, что смогла ответить я, совершенно не двигаясь и не моргая. Для меня это было действительно потрясением.
– С тобой мой мальчик другой. Это я уже давно заметила, – будто не слушая меня и находясь в своем собственном мире, Ирина Геннадьевна кивнула головой в сторону единственной в помещении кровати и натянуто улыбнулась. – Слушай, Лика, я думаю, тебе стоит поехать домой и хорошенько отдохнуть. Рома сказал, что ты давно здесь находишься. Рядом с Антоном… – она снова тяжело вздохнула.
– Нет! – слишком резко выкрикнула я, но извиняться не стала. – Я буду сидеть здесь и ждать, когда он придёт в сознание.
– Так дело не пойдет, – её карие глаза выражали беспокойство и некоторую толику сожаления. – Сделай так, как я тебе сказала, пожалуйста, а как только появятся изменения в его состоянии, я тебе обязательно сообщу, договорились?
– Но, я не могу так…
– Лика, так нужно для тебя и для него, понимаешь это? – голос женщины увядал с каждой секундой, и я всё-таки решила с ней согласиться, так как в глубине души считала её слова абсолютно правильными.
– Вы обещаете? – наивно поинтересовалась я, утирая со щёк мокрые дорожки.
– Обещаю, – Ирина Геннадьевна наклонилась и легко поцеловала меня в лоб, словно утешая маленького ребёнка, и это было то, что действительно мне сейчас нужно.
***
Последние пару дней я ходила, словно зомби. Я практически ничего не ела, лишь усердно продолжала сидеть на больших дозах кофеина, отчего под глазами залегли тёмные круги, и я заметно убавила в весе, что совершенно меня не красило.