Шрифт:
Юрий ЕРШОВ
Возьми мою жизнь
1. Испорченный выходной
Ураган налетает внезапно, погубив отличный летний день.
Небо проглатывает черная туча. Солнце выключается, как обыкновенная электрическая лампочка. Зигзаг молнии поселяется в фарах старенького "жигуленка", окнах крошечного садового домика. На крыше играл плохо прибитый лист жести. Катится по двору пустая бочка, промелькнул огромный клок полиэтиленовой пленки, сорванный с чьей-то теплицы.
Буря отправляется дальше. Страшная туча затаилась в тайге, жонглируя раскатами расточительного
На даче сделалось неуютно - сыро, темно и холодно. Поздним вечером, так и не согревшись возле дымной печурки, Инна и Глеб садятся в машину. Пока домой в город.
– Ну надо же, как не повезло, - грустно говорят молодые люди.
Они еще не подозревают, что лишь вступили в полосу невезения. До города всего семьдесят километров, но кофейного цвета "копейке" не преодолеть это космическое расстояние и за целую ночь.
2. Происшествие
Асфальтовое шоссе взбрыкнуло раз, другой и уверенно двинулось сквозь тайгу. Красавцы-кедры подбежали ближе к дороге и приветливо кивают запоздалому автомобилю. Полумесяц старой Луны барахтается в потемневшем океане облаков. Бойко рыдает дождь.
Двигатель сыто урчит. В салоне очень тепло и Инна клюет носом. Глеб, обняв руль, уныло таращится на мокрую полоску асфальта. Только в последний момент он разглядел тень, метнувшуюся с обочины.
– Эх!
– выдохнул Глеб, вдавив педаль тормоза в пол. Заверещали покрышки. Несильный удар потряс корпус.
– Там... там... человек?
– всхлипнула Инна.
Правое крыло "жигуленка" примято, решетка радиатора проломлена. Щупальце света от уцелевшей фары отвоевало у ночи скрюченную фигурку, отброшенную на гравий.
Втайне надеясь, что все происходящее - сон, Глеб наклонился над телом:
– Мужик, может тебе "скорую"?
Человек невысокий, широкоплечий. Лицо превратилось в сплошное кровавое месиво. К счастью, подробностей не видно - лицо прикрывает капюшон. На неестественно вывернутых, переломанных ногах - высокие резиновые бахилы. Скорее даже комбинезон.
Рука в черной перчатке безвольно упала на асфальт. Из складки прорезиненного плаща выскользнула струйка дождевой воды. Тихий всплеск проник в глубину души, осветил самые темные уголки, выставил напоказ потаенные мысли. Обостренные чувства уловили тонкие вибрации, пронизывающие пространство:
"Никто не видел!" - горячо шепчет Лес. "Избавьтесь. Избавьтесь от него!" печатают капли Дождя. "Вы молоды, ваша жизнь только начинается!" - по змеиному шипит Дорога. "Бросьте его. Уезжайте!" - стонет ущербная Луна.
– Что же теперь делать?
Глеб находится не сразу:
– Давай... отвезем его... в больницу?
– А может...
– Что?
– Ничего.
Инна двинулась, как автомат.
Тело отвратительно холодное, очень тяжелое, как-то странно мягкое и неудобное. Инне кажется, что человек шевелится, пытается захватить с собой пригоршню гравия с обочины, вцепиться в трещины асфальта. Она заглядывает под капюшон - надеется услышать дыхание.
Нет. Ни единого звука. Ни единого вздоха. Мертвец.
Глеб воспринимает все происходящее, как сцену из фильма ужасов: частокол мрачного леса, пустынный участок дороги, залитый призрачным светом и два подозрительных субъекта, нависшие над окровавленным трупом. Что они вообще собираются делать с несчастным?..
Безжизненное тело вдруг извернулось с ловкостью пантеры. От резкого удара в грудь Глеб брякнулся на асфальт. Инна отлетела к машине.
Покачиваясь, в свет единственной фары, забирается скрюченная фигура. Капюшон сполз на подбородок. Прорезиненный плащ стал похож на крылья летучей мыши.
– Мужик, да мы тебе помочь хотели!
– обрадовано мычит Глеб.
Но "мужик" не подает голоса, медленно приближаясь. Руки выделывают зловещие пассы. В правой что-то поблескивает.
– Нож!! Уезжай!
– взвизгивает Инна.
Почему Глеб подчинился истерическому визгу - он и сам не понял. Наверное, было нечто несуразное и устрашающее в этой молчаливой фигуре... Или в самой атмосфере повисла угроза?
Коротко хрустнул стартер. Мотор завелся с пол-оборота и машина рванула назад. Пострадавший в аварии вдруг прыгнул - хотя до автомобиля было уже шагов пять, перчатки хлопнули по капоту. Какой отвратительный скрежет.
Колеса попали в грязь, машину развернуло, мигом сбросило с шоссе. Болезненно вскрикнула подвеска. К счастью, насыпь невысокая - не больше метра.
Нащупав заросшую колею, "жигуль" понесся во враждебную тьму. Автомобиль подпрыгивает на корнях, по бортам хлещут ветки кустов, чиркают по краске сухие сучья. Глеб не снижает скорости.
Раненный проводит машину взглядом. Тупо наблюдает, как из разжавшейся руки выпадает кусок пластмассы - обломок хромированной решетки радиатора. А затем, словно приняв какое-то очень сложное решение, быстро исчезает в лесу.
Он идет по свежим следам.
3. Невидимка
Едва различимая тропка дьявольски петляет и вскоре заводит в глубокую низину. Здесь, Глеб остановился, отнял от рулевого колеса руки - они дрожали.
Дождь, наконец, закончился. Наверное устал.
Серп Луны выплыл из-за марева облаков и лучи ночного светила превращает лес в картину обезумившего художника. Между стволами мелькают какие-то размытые силуэты. Из-под корней ползет зловещий шепот. Из чащи несется подозрительное потрескивание. Казалось, сам Ужас прогуливается в этот поздний час по тайге.
Нервы звенят. Глеб вздрогнул, вообразив, что Лес не спит - он смотрит на них. Из-за каждой ели Глебу чудятся любознательные и недобрые глаза. Глеб ясно ощущает присутствие Природы. Природы, как единой силы, способной на многое. Нейтральной, разумной силы, которая принимает абсолютно все - и добро и зло, как должное. Как естественный и вечный круговорот жизни. Что такое Инна и Глеб в великом круговороте? Пыль.
– Ну и перепугалась же я, - натянуто рассмеялась Инна: Глупая. Так за тебя боюсь... А кто это был - сумасшедший?