Возможно, в другой жизни
Шрифт:
Конечно, Габби тоже было обо всем известно. Я не стала скрывать от нее своих подозрений.
– Думаю, что он женат, – призналась я, глядя в монитор на хмурое личико Габби.
– Я давно тебе говорила, что он женат. – Габби с трудом скрывала раздражение. – Я сказала тебе об этом еще три недели назад. Надо было сразу порвать с ним. Нельзя просто так уводить мужей из семьи. Нельзя, чтобы он обращался с тобой как с какой-то дешевкой.
– Я знаю, знаю. Но я думала, если он женат, то должен сам сказать мне об этом.
– Ханна, пора завязывать с этой интрижкой. Я не шучу. Ты чудесная женщина, но сейчас ты совершаешь ошибку. Пора уже признать это.
Я выслушала ее, но как-то вполуха.
– Нет, – сказала я наконец. – Думаю, тут ты не права. Мы с Майклом встретились в баре, в среду вечером. Ты знаешь, я редко выбираюсь из дома по средам. А уж Майкл тем более! Разве можно назвать нашу встречу случайной?
– Ты шутишь, правда?
– С какой стати? Я говорю о том, что принято называть судьбой. Предположим, он действительно женат…
– Так и есть.
– Мы не знаем наверняка. Допустим, это так…
– Именно так.
– Допустим, он женат. Это еще не значит, что нам не суждено быть вместе. Просто обстоятельства сложились так, а не иначе. В этом нет ничего страшного.
Я видела, что Габби во мне разочарована. Это читалось в повороте ее головы, в недовольно поджатых губах.
– Я даже не знаю наверняка, женат ли он, – добавила я.
Я знала это. Знала, но предпочла спрятать голову в песок.
– Даже если он женат, это еще не значит, что я подхожу ему меньше, чем та, другая женщина. В любви, как на войне, все средства хороши.
А через две недели мне позвонила его жена.
Так уже было раньше, кричала она в трубку. Ей известно о других его любовницах.
А известно ли мне о том, что у него двое детей?
Этого я не знала.
Нетрудно оправдать свое поведение, если не знаешь тех, кому делаешь больно. Нетрудно отдать предпочтение себе, когда этот другой – абстрактная фигура.
Потому-то мне и не хотелось углубляться в детали моего романа.
Я продолжала играть в привычные всем нам игры – «пусть так, но…» и «мы не знаем наверняка». Я смотрела на мир сквозь розовые очки.
А потом их будто сдернули с моего лица, и я вдруг отчетливо увидела, что же я натворила.
Так ли уж важно, что я повела себя достойно, оказавшись лицом к лицу с истиной? Так ли уж важно, что я порвала с Майклом после звонка его жены?
Моя вина уже не является для меня тайной, и я глубоко раскаиваюсь в том, что пошла на поводу у чувств.
Габби считает, что важно. Ей кажется, что тем самым я искупила свою вину. Лично я в этом не уверена.
Стоило Майклу исчезнуть из моей жизни, и я поняла, что с Нью-Йорком меня мало что связывает. Зимы здесь ветреные и холодные, и вокруг – ни единого дружеского лица. Сразу после разрыва с Майклом я то и
А на прошлой неделе неприятности посыпались одна за другой. Девушка, у которой я снимала квартиру, предложила мне освободить ее в двухнедельный срок. Мой босс решил приударить за мной и намекнул, что покладистые девушки могут рассчитывать на самые удобные смены. Майкл продолжал названивать и оставлять сообщения. Он настаивал на встрече. Говорил, что хочет бросить жену ради меня. Стыдно признаться, но от его слов я почувствовала себя чуточку лучше… хоть и ощутила при этом весь ужас своего положения.
Тогда я позвонила Габби. И расплакалась прямо в трубку. Я призналась, что жизнь в Нью-Йорке складывается совсем не так, как хотелось бы. Я сказала, что мне нужны перемены.
– Возвращайся домой, – предложила она.
Лишь спустя пару мгновений я поняла, что Габби говорит про Лос-Анджелес. Я-то уже давно перестала считать свой родной город домом.
– Ты имеешь в виду Лос-Анджелес? – на всякий случай уточнила я.
– Да, – сказала она. – Возвращайся домой.
– Но там же Итан, – заметила я.
– Что с того? Чем тебе может грозить ваша встреча? Итан хороший парень.
– У вас там тепло, – вздохнула я, разглядывая в окно снежное месиво на дороге.
– Это точно, – откликнулась Габби.
– Но смена городов не решит мою проблему. – Я впервые озвучила вслух эту мысль. – Я сама должна измениться.
– Так приезжай сюда и меняйся, – сказала Габби.
Что-то в этом есть, подумала я.
Вот и теперь, не отрывая взгляда от дороги, Габби на мгновение сжимает мою руку.
– Я горжусь тем, что ты возвращаешь себе контроль над своей жизнью, – заявляет она. – Сам факт того, что ты села этим утром в самолет, говорит в твою пользу.
– Ты так думаешь?
Она кивает.
– Лос-Анджелес примет тебя как родную. Просто позор, что мы так долго жили вдали друг от друга. Пришло время исправить эту несправедливость.
Я смеюсь. Пытаюсь убедить себя в том, что мой приезд – победа, а не поражение.
Мы сворачиваем на улицу, ведущую к дому Габби, и она паркуется у тротуара.
Я смотрю в окно и вижу, как из дверей одного дома выходит Марк.
Он высок и по-мужски привлекателен. Сама я всегда тяготела к парням с выразительными глазами и намеком на щетину. Мне казалось, и Габби нравятся такие же. И все же она вышла замуж за Марка, который всегда безупречно выбрит и безукоризненно одет. Он из тех парней, которые ходят в спортзал, чтобы поддержать здоровье. Явно не мой вариант.
Я открываю дверцу машины и хватаю одну из сумок. Габби берет вторую. В этот момент к нам подходит Марк.