Возможности слов
Шрифт:
К ней уже подтирались двое малолеток, поэтому Кирилл подошел ближе, чтобы контролировать процесс. Он видел, что Ксюше нет до тех никакого дела, но малолеткам не всегда все сразу понятно. А потом решил не рисковать с их гормонами и подошел к ней вплотную, тронув за плечо. Обернулась, открывая глаза, улыбнулась как-то пьяно, тут же обхватила его за шею.
— Танцуй давай, тухлая морда! Ты зачем сюда пришел?
Пришлось обнять и прижать к себе. Затем танцевать — мучительно медленно под бешено ритмичную музыку. Пришлось смотреть в ее глаза и мигающие отблески света на лице. А потом наклониться и поцеловать, чтобы она перестала так улыбаться.
Ксюша немного отшатнулась, но даже руки с его шеи не убрала.
— Ты что делаешь? — спросила громко, перекрикивая музыку.
— Проверяю, грохнешься ли ты в обморок, как в тот раз.
— А-а, — она будто даже поверила в эту чушь. — Нет, теперь не грохнусь! Не с тобой.
Кирилл руками затормозил очередное движение ее тела и поцеловал снова, на этот раз уже не останавливая себя. Но теперь Ксюша отпихнула его с силой.
— Ты что делаешь?!
— Первое правило ночного клуба: расслабься! — ответил Кирилл, но даже улыбнуться себя заставить не смог.
— Идиот, да?
Он промолчал. Взял ее руки и закинул на прежнее место, обозначая этим, что она совершенно напрасно отошла от первоначальной версии.
— Кир… — она теперь потянулась к его уху, чтобы не пришлось так кричать. — Ты чего хочешь?
— Хочу, чтобы ты мне ответила.
— Ответила?
До чего же наивная дура!
— Я тебя целую — ты мне отвечаешь. Что тут непонятного?
— Отвечаю?
Проще было показать, чем продолжать эту наиглупейшую дискуссию. Кирилл обхватил ладонями ее лицо и прижался к губам. Ксюша замерла, а потом вдруг расслабилась, как будто отдалась порыву. Он закрыл глаза вслед за ней. Вокруг бушевала толпа, барабанные перепонки трещали от музыки, но внутри стало тихо. Кирилл не смог долго оставаться на поверхности ее губ — нырнул языком, а она открылась. Ответила сразу, не боясь выдать свою полную неподготовленность. Неловко, но совсем смело, без оглядки — точно так же, как и танцевала. А у Кирилла зашумело в ушах от мысли, что она, скорее всего, вообще никогда и ни с кем прежде не целовалась, поэтому и задыхается теперь от волнения. Тогда почему задыхается он?
Кирилл отстранился сам, прижался лбом к ее, но ладони так и не убрал:
— Просто продолжай танцевать, чтобы никто не догадался, что ты натворила.
— Кир…
— Танцуй. Все неважно, когда ты танцуешь.
Она снова закрыла глаза и продолжила плавные движения, но теперь словно не слышала музыки. А когда через пару минут замерла, Кириллу пришлось озвучить вопрос:
— Я отвезу тебя домой?
Целая минута вакуумной пустоты, в которой он, кажется, мог расслышать стук чьего-то сердца.
— Да. Отвези.
И дальше все стало невозможным. Они старательно избегали взгляда друг друга, не знали, что сказать и даже двигались какими-то истерическими рывками. В машине долго молчали, а потом заговорили разом:
— Я твоему брату сообщение кину, что уехали…
— Я не знаю, что на меня нашло…
Кирилл только сейчас смог посмотреть на нее:
— В смысле — что нашло?
Ксюша выглядела растерянной и сильно отличалась от недавней девчонки на танцполе. Она подумала и ответила неуверенно:
— Ну, я как пьяная там была… Даже не знаю… А теперь мне стыдно.
Кирилл усмехнулся и повернул ключ зажигания:
— Второе правило ночного клуба: то, что случается в клубе — остается в клубе.
Она тоже улыбнулась, но еще оставалась слишком зажатой:
— У меня ведь Вадим есть… Такая глупая ошибка!
— Третье правило ночного клуба: никому не говори о ночном клубе. Да не переживай ты, Ксю, с каждым может случиться.
— С каждым? — теперь она почему-то перестала доверять его словам.
— С каждым. Адреналин, танцы, мигающий свет с эффектом гипноза… В общем, давай забудем?
— Давай! Спасибо тебе, Кир.
И на этом все. Кирилл даже не собирался в это вдумываться. С ним в клубах случались танцы и повеселее. А тут вообще ничего такого, о чем бы стоило вспоминать.
Ксюша была так смущена, что даже с матерью говорить не захотела, сославшись на усталость и ранний подъем. А в комнате вцепилась в подушку, словно во всем та и была виновата.
Но позже она смогла себе объяснить, почему это сделала. Девочка, которая с детства мечтала о прекрасном принце, долгие годы была заточена в башне. И вдруг появляется… да кто угодно, хоть дракон! И что же девочке остается, если все накопленные эмоции хотят быть выплеснутыми? Вот и вышло, что выплеснулись они на Кира. Повезло еще, что тот парень понимающий и не осуждающий за такие всплески.
Она смогла себе объяснить, почему это сделал Кир. Тут еще проще. Он — балбес и бабник, и никогда это в тайне не держал.
Эти мысли быстро успокоили Ксюшу, оставив только чувство стыда перед Вадимом. Если вспомнить о нем, то поступок исключительно безобразный. К сожалению, изменить что-то все равно не получится, а больше такого не повторится. И то ли она придумала исчерпывающее оправдание всему, что произошло, то ли слишком устала, но уснула отчего-то совершенно спокойной.
— Ты уверена?
— Уверена. По обрывкам разговоров и по тому, что Ксюша теперь даже в обеденный перерыв не выходит из своего кабинета.
— Почему они ее не любят? Как вообще ее можно не лю…
— Кир!
— Лиз! — теперь он часто выходил из себя без повода. — Хорошо, я увлекся! Увлекся ее тупой пижамой с ракушками, ее всклокоченными волосами… Знаешь, а ведь она ни разу не подошла к зеркалу — так и сидела с лохматыми волосами, как пугало! Тем, что всегда называет вещи своими именами. Глупостью ее увлекся — ведь она должна была бы ненавидеть весь мир, а у нее будто извилины нужной нет! Как она может подпускать таких, как я или Вадим, близко? Доверчивостью ее… Проницательностью. Лодыжками ее, которые только Вильдо и заметил. И тем, как дышит во сне… И тем…