Возрождение - 2
Шрифт:
— И какая гарантия, что вы не сделаете этого потом? Что вам помешает забрать деньги, а потом меня убить, а ее изнасиловать?
— Разумно… — соглашается Борода. — Кроме моего слова? Ничто. Но это хотя бы избавит вас от мучений. Поверь, когда люди молчат, а я спрашиваю — бывает очень больно.
— Верю… — соглашаюсь и продолжаю говорить шепотом. — С детства ненавижу боль. И зубных врачей.
— Что-что? — бандит непроизвольно наклоняется ниже. — Повтори. Я не расслышал.
Наши глаза встречаются, захватываю
— Перережь себе горло!
Борода вздрагивает, глаза его подергиваются дымкой, рука с ножом медленно поднимается и… я отталкиваю его от кровати одновременно с тем, как лезвие с силой врезается в плоть. Вовремя, а то б всего кровью залил. А мыться негде.
«Поздравляем! Вы успешно использовали навык Убеждение в критической ситуации. Награда: «+1» к Убеждению»
Поворот на левый бок, Глок в руке.
— Бах! Бах! — в небольшой комнате выстрелы звучат как гром, а те двое, что держали Сашку валятся на пол, забрызгивая стены содержанием того, что у них имелось в головах.
— Не надо! Не убивай! — последний падает на колени и закрывает голову руками. — Я не хотел! Мне приказали… Я никого не трогал!
— А вот с этого места поподробнее… — слезаю с кровати, обхожу и присаживаюсь на край, напротив бандита. — Кто приказал? Что именно приказал? А главное, где блондинка? Быстро отвечай!
— Керим! Это все он! Он дал Бороде заказ на вас и сказал, где искать. Сказал, что у тебя много золота. И малолетка симпотная, можно в бордель за хорошие деньги продать. А за наводку потребовал блондинку. Ржавый и Коготь повели ее к нему. Это все, мамой клянусь. Больше ничего не знаю. Не убивай…
— Раньше надо было думать, когда в банду шел. А если б кто другой на моем месте оказался? И как пытают смотрел бы, и девчонку изнасиловать не отказался…
— Нет! Нет! — при виде нацеленного в лоб ствола бандит обмочился и в комнате завоняло аммиаком.
— Бах!
— Сволочи! — плюнула на трупы Сашка, вскакивая с кровати и хватая одежду.
Разумно. Вот только так долго. Одним кликом прячу свое барахло в инвентарь, вторым — надеваю на себя.
— Ленкины шмотки тоже возьми, — напоминаю Сашке.
— Само собой. Мы же ее не бросим? Или бросим? — зависает на секунду девушка. Потом решительно мотает головой. — Не, не надо помочь. Она хорошая. Хоть и шлюшка…
— Прекрати, — ворчу скорее машинально. — Нормальная девчонка. Не повезло только красивой родиться.
Параллельно сгребаю лут с покойников. Ничего особенного. Немного опыта и какая-то мелочь. Даже задание типа «Коллекционер» не активировалось.
В этот момент рывком распахивается дверь, и я с трудом удерживаюсь, чтобы не всадить несколько пуль в необъятные телеса Фаины.
— Что у вас тут происходит? — чуть побледнев при виде пистолета, грозно спрашивает она. — Я полицию вызову!
— Хотел бы задать тот же вопрос. В комнату, за которую, замечу, заплачены неплохие деньги, как к себе домой входит банда вооруженных грабителей, — пинаю окровавленный нож Бороды, так что он с лязгом летит через всю комнату, — а хозяйка собирается вызывать полицию к постояльцам, которые защищали свою жизнь? Вам действительно нужен этот скандал?
— Ну… вообще-то… если никто не будет поднимать шум… — идет на попятную хозяйка. — Можно и по тихому все решить.
— Они, — киваю на трупы, — точно промолчат. А нас, считай, здесь уже нет.
— Хорошо, — кивает Фаина и охает, от приставленного к животу пистолета.
— Верни две монеты! — тоном, не обещающим ничего хорошего, произносит Сашка. Это именно в ее руке пистолет, который упирается в бок женщины. — Попытка ограбления и изнасилования в цену ночлега не входили.
— Да-да, конечно… — рука хозяйки меблированных комнат ныряет в необъятное декольте, и спустя минуту возвращается с парой серебряных кредитов. — Вот…
Сашка одну монету прячет, а вторую бросает на кровать.
— Это за уборку…
Потом поворачивается ко мне.
— Леня! Пошли! Не забыл? Нам еще Ленку искать!
Глава 8
Я уже приготовился высаживать дверь или бить витрину, но Сашка руководясь, каким-то своим чутьем, просто нажала на ручку, и створка открылась. В другой раз, возможно, я бы насторожился и, прежде чем войти, хорошо подумал, но сейчас я был очень зол. С детства терпеть ненавижу, когда без спроса трогают мои вещи. Девушка, конечно, не вещь, но моя.
Небольшой коридорчик, торговая зала… Темно, хоть глаз выколи. Свет, только тот, что просачивается снаружи сквозь глухие жалюзи. А на улице всего пара газовых фонарей пытается разогнать предрассветную серость. И пусто… В магазине, в смысле. Вообще никого. Так бы и ушли, если б не голоса, неожиданно донесшиеся откуда-то из угла, огражденного прилавком. Вернее, один голос — мужской. Вторил ему приглушенный, болезненный стон.
— Что, сучонка белобрысая, не нравится настоящее мужское обхождение? Привыкла, что с тобой все носятся, как с фарфоровой вазой? Получи!
Хлесткий звук удара и опять стон.
— Здесь дверь, — указывает Сашка. Видимо, она лучше видит в темноте. Тьфу! Вот же я тормоз. Быстро надеваю прибор ночного видения, включаю. О! Совсем другое дело. В мире стало слишком много серого и зеленого, зато теперь я не слепой.
Дверь хорошо замаскирована, сразу и не заметишь, если не знать, где искать. Даже не представляю, как Сашка разглядеть умудрилась.
Осторожно нажимаю, и створка подается. В комнате горит керосиновая лампа, так что ПНВ больше не нужен. И без него все отлично видно.