Возрождение Теневого клуба
Шрифт:
Сначала мы ходили в бассейн несколько раз в неделю, но, как и все новогодние обязательства, моя решимость быстро ослабла — я не тренировал Тайсона уже больше трёх недель. Однако сейчас, когда в моей голове царила настоящая неразбериха, я оценил возможность сфокусировать мысли на чём-то ином и потащил Тайсона в бассейн, хотя он всю дорогу отчаянно упирался:
«Холодно!» — «Я устал!» — «Задали много!» — «Кажется, у меня ухо болит!» — и так далее. В отношении учёбы — неважно чему — Тайсон никогда не отличался рвением.
Но сегодня его нытьё не оказывало на меня ни малейшего воздействия.
Наш местный бассейн... О, это было нечто!
Тайсон весьма быстро освоил стиль «барбос обыкновенный» и теперь гордо преодолевал свои шесть отрезков, пыхтя и отплёвываясь, словно лабрадор, пока я, не особо утруждаясь, но весьма эффективно плыл кролем.
— Слушай, ты хочешь научиться плавать или как? — рявкнул я на Тайсона, когда тот попытался выбраться из воды.
— А чем я, по-твоему, сейчас занимался? Я проплыл шесть отрезков!
Я затащил его обратно в воду.
— Шесть отрезков по-собачьи, — поправил я. — Это не тянет даже на один человеческий отрезок, Бобик!
На соседней дорожке, предназначенной для серьёзных спортсменов, кто-то сделал быстрый разворот и послал фонтан перенасыщенной хлоркой воды прямо мне в ноздри.
Я, отфыркиваясь, пытался очистить горящие пазухи.
— Во, так тебе и надо! — обрадовался Тайсон.
Когда я пригляделся, кто меня так обдал, выяснилось, что это был Дрю Лэндерс, наш школьный чемпион. Он бросил на меня быстрый взгляд из-под подмышки, и тут же устремился вперёд, к глубокому концу бассейна.
— Да он нарочно! — ахнул я.
— Ну да, теперь тебе мерещится, что все против тебя! — съязвил Тайсон. — Кажется, ты превращаешься в меня. Аж жуть берёт.
— Точно что жуть.
У Дрю Лэндерса были все основания затаить на меня обиду: всё-таки Теневой клуб прикололся над ним исключительно едко — в первый круг наших розыгрышей, когда всё казалось только забавой и не содержало в себе настоящей опасности. Мы тогда нанесли Дрю полуночный визит, стянули с его ног грязные носки, в которых он спал, накрасили ногти ярко-красным лаком и натянули носки обратно. На следующий день он, так и не поменяв носки, отправился на тренировку и начал переодеваться. Поверьте мне, его ногти произвели неизгладимое впечатление на всю команду пловцов, не говоря уже о тренере — тот сразу записал Дрю на приём к мистеру Грину для отеческого вразумления. Я должен однако признать, что Дрю сумел повернуть ситуацию в свою пользу: вместо того, чтобы снять лак, он накрасил ногти через один белым, гордо изобразив таким образом цвета школьного флага. Он утверждал, что это символ духа нашей школы. Поскольку он был капитаном команды пловцов и одной из самых выдающихся личностей в школе, вся команда последовала его примеру и до конца сезона щеголяла красно-белыми ногтями. Думаю, именно так и рождаются по-настоящему идиотские традиции.
— Давай, — скомандовал я Тайсону, постаравшись выкинуть Дрю из головы. — Я научу тебя плавать кролем.
— Тайсон Макгоу не станет изображать из себя длинноухого трусливого грызуна.
— Тогда Тайсону Макгоу придётся пойти ко дну.
— Ты когда-нибудь видел хоть одного утонувшего пса?
Тут он меня подловил, но я не собирался сдаваться:
— А если я назову это «свободным стилем»? Так лучше?
— Ага. Свободный стиль — это как раз по мне.
Я начал работать с ним над ритмичным дыханием, но снова получил фонтан воды в лицо. Пытаясь отдышаться, я выкашлял, кажется, половину лёгких. Когда зрение прояснилось, я увидел Дрю, стоявшего на краю бассейна рядом с нами и делавшего какую-то замысловатую пловцовскую растяжку с рукой, засунутой за голову; такие трюки делают «люди-змеи» в цирке.
— Гребёшь, как дохляк какой-то, — бросил мне Дрю. — Если Тайсону нужно научиться плавать, пусть лучше обратится ко мне.
— Ага, как же, — съехидничал Тайсон. — Будешь ты со мной возиться.
Дрю лишь плечами пожал.
— Считай это общественной работой. Такие вещи всегда очень хорошо выглядят в резюме при поступлении в колледж.
— Спасибо, но мы и сами прекрасно справляемся, — отбрил я и попытался вернуться к уроку плавания. Я надеялся, что Дрю отвалит и продолжит свою тренировку, но не тут-то было.
— Я слышал, что это ты оттянулся на Алеке Смартце.
Я медленно, глубоко вдохнул и постарался, чтобы вспыхнувший внутри гнев не прорезался в моём голосе:
— У тебя со слухом что-то не то.
— Номер со скунсом был что надо! — гнул своё Дрю. — Это ты впервые? Раньше никому скунса не подсовывал?
— Нет! — отрезал я. — То есть да! То есть ни то, ни другое! Не подсовывал я никому никаких скунсов!
— Эй, ты же знаешь, как говорят: кто запирается, от того и воняется.
— Не-а, — вступился Тайсон, — так говорят, когда пёрнешь.
Дрю опять пожал плечами.
— Да какая разница, от чего вонь — от пердежа или от скунса. — Он задрал руку и снова стал выделывать свои цирковые трюки. — Правда, не сказал бы, что Алек этого не заслужил. Ходит такой весь из себя, как будто он божий дар всему человечеству.
— Если ты так его ненавидишь, — сказал я, — то почём нам знать, что это не ты сыграл с ним шутку?
Дрю натянул обратно свои очки.
— Потому что у меня нет психо-фактора, а у тебя есть. Собственно, если вас обоих сложить вместе, то получится суперпсих, способный натворить таких дел, что о них даже общенациональные СМИ разорутся.
Тут бы мне сказать ему что-нибудь реально мудрое и глубокое или, по крайней мере, такое, чтобы его проняло, но я не успел: Дрю скользнул обратно в воду и уплыл прочь бесшумно, как акула.
— Вот достал, — пробормотал я.
Тайсон кивнул.
— Попробуешь его утопить?
Меня передёрнуло. Должно быть, от холода — ведь половина моего тела торчала из воды.
— Не смешно.
Лупа и микроскоп
Мне пришлось смириться с тем, что в реальном мире нет такого понятия, как презумпция невиновности, то есть «невиновен до тех пор, пока не доказано обратное». Все охотно поверили в мою виновность, так что единственным, кто мог доказать обратное, был я и только я. А для этого нужно было провести серьёзное расследование.