Возрождение Великой Троицы
Шрифт:
— Это мое дело! — возразила женщина таким голосом, что даже змеиный саннин предпринял попытку отодвинуться на несколько сантиметров подальше в своем кресле.
— Да... староват я стал для такого... — задумчиво пробормотал Джирайя, созерцая опустошенные бутылки, украшающие их столик. Его лицо еще сильнее распухло и стало красным, как помидор. А язык заплетался. Видимо, Великая Троица переоценила свои возможности.
Но никто из них не собирался сдаваться. В руке Тсунаде была полная рюмка. Джирайя решил отбросить в сторону правила этикета
Саннинов сразу узнали в баре, поэтому вся продукция была за счет заведения. С ними поздоровались шиноби, сидящие за соседним столиком, и высказали свою радость от возвращения героев в родную деревню. И вот теперь, когда каждый из Великой Троицы был в состоянии, которое вряд ли можно назвать адекватным, за ними с интересом наблюдали все присутствующие.
— Какой позор, — простонала Тсунаде и, тем не менее, опустошила рюмку.
— Может быть, в баню? — предложил Джирайя, — Тсунаде, мы с Орочимару будем рады, если ты составишь нам компанию в мужской купальне.
Лицо Тсунаде тоже побагровело, только от ярости. Но врезать старому извращенцу, попутно сломав ему челюсть мощным ударом, она в таком состоянии не могла. И поэтому ограничилась простым "Пошел ты!".
Орочимару страдальчески закатил глаза. То ли от выпитого спиртного, то ли от созерцания того, что уже не молодые шиноби, которым уже за пятьдесят, ведут себя как дети.
Позже Великие Саннины начали травить байки, то есть, рассказывать истории с их участием. Как они воевали в Третью Мировую, как спасали Дайме от группировок нукенинов, как один раз победили огромную банду разбойников. Все истории были правдивы, но слегка преувеличены.
Потом Джирайя извлек из рюкзака пачку собственных книг и бесплатно раздал их всем присутствующим в баре, подарив еще и автограф. Когда фанаты творчества писателя попросили зачитать первую главу новой книги, которая отличалась подробностью описания постельных сцен, Тсунаде не вытерпела и разбила Джирайе нос, в результате чего эта часть лица распухла еще больше и посинела.
Прошло еще полчаса. Саннины продолжали поглощать лучший ассортимент бара, прислушиваясь к историям сидящих вокруг людей. Особенно их привлек разговор между теми самыми шиноби за соседним столиком.
— Да ладно... Ты шутишь! — не верил первый росказням.
— Нет, правда! — возражал второй, автор истории.
— То есть, команда генинов укокошила одного из Мечников Тумана? Нет, дружище, ты явно перебрал... — засмеялся третий.
— Да нет же, это правда. Только с ними был Копирующий Ниндзя, Хатаке Какаши, — пояснил рассказчик.
— Ну... тогда это всё объясняет! — протянул один из слушателей многозначительно, — Какаши-сан завалил Забузу, а дети стояли в стороне. Нет в этом никакой их заслуги!
— Нет, я не думаю
— Вот и я говорю! — воскликнул обрадованный рассказчик, — Кстати, я даже помню их имена. Харуно Сакура, Учиха Саске, кстати, последний из клана Учиха, и...
— И кто?
— Ну... демон. Узумаки Наруто.
Повисла тишина, а потом четвертый из группы слушателей пробормотал:
— Молодец парень... Может быть, когда-нибудь заслужит уважение народа. И люди перестанут его ненавидеть.
Разгорелся спор. Все остальные безоговорочно считали Наруто дьявольским отродьем и люто хотели его смерти.
Джирайя, услышав имя Наруто, оживился, собственно, как и его друзья.
— Я не ослышалась? Наруто? Сын Минато? — подала Тсунаде голос.
— Говори тише! — прошипел Орочимару, — Никто не должен об этом знать!
— А ведь я — его крестный. Не думал, что парня так сильно возненавидят в деревне. Если бы я только знал, то никогда бы не покинул Коноху... — с печалью произнес Джирайя.
Тсунаде удивленно подняла бровь.
— Этот парень тебе так дорог? — удивилась она.
— Да. Он — это всё, что осталось от Минато... — вздохнул Джирайя. Разговор на эту тему был для него очень сложным.
Он замолчал. Замолчали и его друзья, поглощая новую порцию "горючего".
— А знаете, что? — спросил жабий саннин внезапно, — Эти три генина подают надежды, если верить тому, что о них говорят. Давайте возьмем их в ученики?!
— Ты что, совсем сдурел, пьяный идиот?! — Тсунаде чуть не вскочила со своего места, — Смотрю, свобода тебе надоела?
Джирайя ухмыльнулся.
— Ну, мы уже далеко не так молоды, как раньше. Обидно будет, если после нас ничего не останется...
Он замолчал и, хитро посмотрев на Тсунаде, засмеялся.
— Тсунаде, давай заведем детей!
Орочимару впервые проронил смешок. Последствия этой фразы могли быть необратимыми. И очень печальными для его товарища. Женщина схватила в руку бутылку и замахнулась. Но Джирайя жестом руки успокоил ее, показывая, что просто шутит.
— Так вот... Почему бы нам не завести преемников? Они унаследуют наши знания, станут лучшими из лучших и будут защищать деревню, — закончил он свою мысль.
Тсунаде покачала головой.
— Не думаю, что это хорошая идея, — ухмыльнулась она и посмотрела на змеиного саннина, — А ты чего молчишь, Орочимару?
Тот немного помедлил с ответом.
— Вообще-то, я согласен с Джирайей. Это достаточно мудро, — прошипел он задумчиво, поправляя рукой вывалившийся изо рта длинный язык, — Старик Сарутоби запретил мне продолжать исследовать запретные техники. Я его послушался, и теперь уже вряд ли создам технику, позволяющую даровать человеку бессмертие. Как ни печально, мы не сможем защищать Коноху вечно.