Возрождение
Шрифт:
Вон стоит «История Кертанской резни». Если сравнить этот аккуратный томик, вышедший из типографии четыре года назад, с более ранним изданием, увидевшем свет в конце прошлого столетия, многое становится понятным. Смягчены акценты, кое-что опущено, слегка подправлено количество жертв. И так далее, по мелочам. Но события тысячелетней давности, когда в одну ночь в одной только Кертане погибло почти девяносто процентов людей с относительно чистой «древней кровью», теперь выглядят как банальная междоусобица, ничем, кроме недоброй памяти, влияния на развитие Суонна не оказавшая. Интересно бы почитать первое издание этого труда. Да кто ж разрешит… Инквизиция
Полсотни лет — не возраст для того, кто несет в себе изрядную порцию древней крови. И сотня. И три. А вот Руфус, не принадлежавший ни к одной из Первых семей, уже явственно ощущал на плечах груз прошедшего времени. Какие-то капли субстанции, дающей власть над магическими силами, в нём, безусловно, были — иначе не стал бы экзорцистом, не вышел бы живым из десятков схваток с порождениями Зла. Но долголетие, наряду со многими другими формулами высшей магии — даже теми, что не относились к числу особо оберегаемых Орденом тайн — было ему недоступно. Почти. Так, больше по мелочи — не бояться простуд, относительно быстро заращивать раны, коих в его работе не избежать при всём желании, ну, может, выглядеть в полвека на десяток лет моложе. Сотня — его предел, да и то — если повезёт. Уже сейчас нет былой скорости движений, не та и реакция, да и заклинания даются капельку труднее, чем в юности. При своём не таком уж высоком росте, он несколько располнел, и теперь выглядел уже не крепким, а грузным. Хоть не толстым пока, но… но дальше будет только хуже.
Да и спокойная жизнь сказывается. Лет тридцать назад он плюнул бы в лицо каждому, кто посмел бы сказать, что вечер у камина с книгой куда приятнее, чем яростная схватка с Рыцарем Смерти или выслеживание оборотня в ночь полнолуния. Но проходили годы, и тёплый плед начал выглядеть привлекательнее стальной кольчуги, запах потрескивающих в камине дров радовал больше, чем резкая вонь сгоревшего под лучами «солнечного клинка» вампира, тихий спокойный вечер казался куда предпочтительнее ещё одной победы. Самое забавное, что он мог променять рутину сельской жизни на работу в столице. Мог… да и сейчас не поздно. Только вот не тянет.
Словно в ответ на эти мысли, на столе часто замигал голубым светом хрустальный шар.
Руфус опустился в глубокое кожаное кресло, коснулся шара пальцем и мысленно сообщил о готовности к диалогу. Синева тут же залила хрусталь, а затем разом схлынула, уступив место лицу немолодого мужчины, резкие черты лица которого выдавали человека жёсткого, волевого и, наверняка, не слишком лёгкого в общении.
— Зантор? — экзорцист чуть наклонил голову, губы тронула улыбка. — Давно не виделись. Забыл старика…
— Не прибедняйся, — хмыкнул собеседник. — Тебе до старости, как мне пешком до южного моря. Полсотни лет — не возраст.
— Годы… — вздохнул Руфус, — какой смысл их считать? Важно, как человек себя ощущает.
— Кресло, камин, плед, кружка чая с мёдом, — перечислил Зантор Клумм, третий магистр Ордена и, по роду деятельности, куратор всех сельских экзорцистов Суонна. Ну и старый друг, что немаловажно. — Я ничего не упустил?
— Толстые шерстяные носки, — подсказал Руфус.
— Ах, ну да… очевидно, мой подарок до тебя добрался.
— Я оценил, — хмыкнул Гордон. — И намёк понял.
— Так сделай выводы… —
— Скажи, друг мой, — прервал поток обещаний Руфус, — скольких квесторов ты потерял за прошедший год? Только честно, я ведь и проверить могу.
Собеседник помолчал, по скулам прокатились желваки.
— Одиннадцать. Но, Руф, клянусь, никто из них тебе…
— Угу, и в подмётки не годился. Одиннадцать, значит? Это прогресс, годом раньше потери доходили до двух десятков. Знаешь, мне бы не хотелось пополнять собой эту печальную статистику. Даже если принимать твои комплименты за чистую монету.
— Трусишь? — скривился магистр.
— Не без этого, — экзекутор уже давно вышел из того возраста, когда ведутся на подначки. — В определённом смысле ты прав. Камин, чай с мёдом… слишком много лет прошло с тех пор, когда мне было в радость часами гоняться за ошалелым от крови упырём или долбить ледяными стрелами Рыцаря Смерти. Не могу сказать, что у меня тут слишком уж спокойно, всякое случается, но я привык к этому селу, к людям. И они привыкли ко мне, это ведь тоже немаловажно.
Послышался лёгкий стук, дверь кабинета чуть шелохнулась, словно собираясь открыться, затем прямо сквозь тёмно-красное, натёртое воском дерево просунулась милая девичья головка в обрамлении белокурых локонов.
— Простите, господин, не желаете ли чашечку чаю? Мне послышалось, вы говорили о чае с мёдом…
— Да, будь добра, Ната. И пару зернышек кардамона, если тебя не затруднит.
— Сию секунду, господин.
Девушка исчезла, растворившись в дверном полотне.
— Она так и служит у тебя? — ухмыльнулся Зантор. — Я недавно рассказал об этом в одной компании, так меня подняли на смех. Жаль, надо было поспорить, деньги лишними не бывают.
— А куда ей деваться?
— Ну, не знаю. По логике, призраки должны обходить экзорциста десятой дорогой, тем паче, призраки овеществлённые.
— Почему тем паче?
— Потому что они умнее.
— Ты же меня знаешь, Зан, я не убиваю тех, кто не несёт угрозы. И потом, Ната — не служанка. Она мой личный секретарь и весьма полезна на этом поприще.
— Всё равно она порождение Зла.
— Спорно, — поморщился экзорцист, — более чем спорно. Ната была милейшей девушкой при жизни, такой же осталась и в посмертии. А вот среди людей вполне живых часто встречаются такие, гм, особи, для которых жизнь — незаслуженная награда.
Зантор покачал головой. Не то чтобы с явным неодобрением, к причудам живущих на отшибе экзорцистов и магов он давно привык, и эта прихоть — держать в доме овеществлённого призрака в качестве прислуги — была далеко не самой экзотической. Скорее, сказывались столичные привычки, там на подобные эскапады смотрели косо. Что было вполне объяснимо — случаев, когда от рук (ног, жал, клыков, когтей и так далее) порождений Зла гибли люди, в столице набиралось не по паре в год, как в Сольфелле, а по десятку за декаду [24] .
24
Декада, здесь — десять дней. Каждый сезон состоит из десяти декад, за исключением сезона снегов (7 декад и семь дней). Таким образом, год Суонна равен 377 дням.