Возвращайся, сделав круг

Трофимов Александр

Вокруг роились корабли флотилии, десятки, сотни – больших и маленьких, словно водили хоровод вокруг нашего флагмана. Будто хоровод… Я все смотрел на них, все усиливал чувствительность, заставляя корабль высасывать все доступные ощущения, тянулся к этим кораблям, уже понимая, замечая траекторию их движения и пульсацию энергии. Нет… Не может быть…

– Яано! Щиты! Включайте щиты флагмана. Все! Живо!

– Что? Тим, ты…

– Щиты, будьте вы прокляты. Это ловушка. Включайте шиты – они выстроились. Да посмотри же!

– Всем! Код – красный. Щит – максимум. Ближний-сверближний

радиус. Паруса в режим энергосбора. Гравилабиринты – средний радиус. Боевые порты – полная готовность к ответному огню. Только ответный огонь. Приоритет… выжгите им к чертям все боевые порты. Огонь на поражение не вести. Там еще есть наши.

Голос Яано разносился по громкой связи. Я уже не слушал, сорвал датчики, перескочил через Шона, выпрыгнул из тонари, и бросился к выходу.

Через секунду они дали залп. Вся эскадра – по флагману. Корабль содрогнулся.

Я выжал из тела последние силы, пытаясь бежать как можно быстрее, еще быстрее, быстрее… Быстрее…

Весь путь до Сердца Орла мне казалось, что я бежал здесь уже сотни раз. Ходил этой дорогой в школу каждое утро, к колодцу за водой, как будто под ногами – тропинка, знакомая до каждого камешка, до каждого поворота, каждой травинки по сторонам. Тропинка, которой никто больше не ходил. Твой личный путь, по которому ты проходишь каждый день, раз за разом, всю свою жизнь. Так и есть, братишка, я бегу за тобой всю свою короткую жизнь, я пробежал по этим коридорам миллионы раз, пока говорил с тобой, звал тебя – смотрел каменными глазами тонари, и мне казалось, я чувствую, как этот серый пол ударяет по гудящим ногам.

Вот только я постоянно не успевал. Словно кошмарный сон – я бежал и бежал, но никак не мог сделать ни шага. Мне нужно было проделать этот путь куда раньше. Еще раньше, чем по нему прошел ты. Вместо тебя.

Они надули нас, Мон. Тебя переиграли, мой великий шахматист. Эта старая сволочь переиграла вас всех – Ци, техноидов, всех ваших повстанцев.

Корабли эскадры атаковали – значит, там уже не было никого из наших. Как их смогли обнаружить? Только четко настроив сканнер, вычисляя, кто связывается с флагманом во внеочередном порядке. А значит, Лерц заподозрил неладное еще раньше, чем ты пришел к нему и занял беседой – насторожился, и отдал приказ отслеживать все сеансы связи.

Ты думал, Мон, что адмирал будет так рад твоей поимке, что потеряет бдительность, не обратит внимания на исчезновение членов командного состава. А он только еще больше насторожился – сначала ему дают взять принцессу, потом – тебя… Он понял. Отдал приказ всем остальным кораблям вычислить предателей, а сам спокойно дождался тебя и позволил нам «победить». Он не стал поднимать тревогу, не стал улетать, он даже дал тебе, братишка, отвлекать его столько, сколько тебе нужно. Дал тебе предъявить ультиматум, и открыто признаться – для протокола, – что ты, принц Красного Мира, готовил переворот в высших эшелонах Императорского Орла. Теперь он имеет полное право стереть Ци-Шиму в порошок, и никакие Малые Миры или иные расы не вправе вмешаться – он всего лишь нанесет

ответный удар.

И только когда ты насладился своим триумфом, он захлопнул ловушку. Отрезал связь Яано и Герберту, а потом отдал приказ всей эскадре разнести флагман в клочья – ведь, как ты только что сообщил, здесь нет больше ни одного преданного ему солдата. От огромного корабля осталось бы только Сердце Орла, защищенное своими сверхмощными полями.

А потом он повернулся к тебе и, наверное, сказал какую-нибудь ничего не значащую фразочку. Давая тебе понять, что ты своими руками помог ему полностью зачистить флот от предателей и, что еще важнее, вручил ему ключи от Красного Мира, давая карт-бланш на ответные действия… Дал осознать.

И только после всего этого – он убил тебя, братишка.

– Пришел?

Лерц сидел на огромном металлическом шаре – словно огромная рука сняла обшивку с какого-то корабля, как обычную кожуру, и смяла стальной лист в грубый ребристый комок. В одной из переборок зияла рваная дыра, захватывающая и часть пола, и даже кусок клумбы. Похоже, кто-то стрелял из пульсара. Я уже понял, кто и в кого. Из ребристого шара вытекала тонкая струйка крови.

Пульсары все-таки сделали ручным оружием. Проблему преждевременного взаимодействия с атмосферой решили просто – сверхгравитационное поле укрывалось обычным силовым, защищавшим снаряд от разреженных газов. Это поле исчезало при встрече с любым более плотным объектом. В данном случае – с человеческим телом…

– Он вшил себе антидот, мои ребята прошляпили этот имплант… Видел бы ты, что он натворил, когда руки начали его слушаться. Впрочем, и до этого было на что смотреть.

Голос у Лерца был усталым. На его плече сидел иссиня-черный скуф и, поскуливая, заглядывал хозяину в лицо. Лерц прижимал левую руку к животу, с его пальцев срывались тяжелые темные капли, смешиваясь с ярко-красной кровью, вытекающей из металлического шара, в который заряд сверхгравитации превратил листы переборок, комья земли, цветы и моего брата.

– Насколько я понял, вы не приняли нашего предложения, адмирал.

– Что? Нет, не принял. Мон правильно сказал – я постарел. Стар я уже сдаваться.

Он глухо засмеялся, потом вынул из кармана инъектор и прижал его к сгибу локтя. Я огляделся. По оранжерее будто прошел ураган – разоренные клумбы, цветы, разбросанные по засыпанному землей полу. И повсюду лежали тела штурмовиков. Либо Мон уложил их всех, либо выжившие сейчас находились в других отсеках. В любом случае, по дороге я ни на кого не наткнулся.

– Мне будет его не хватать. Так славно проводили время. Отлично дрался принц, даже умудрился меня задеть… Но ты. не переживай – дедушка еще крепкий, дедушка встанет.

Лерц похлопал ладонью по металлическому шару и поднялся на ноги. Я подошел к ближайшему штурмовику, снял с его пояса генератор щита и подкрутил настройку. Зажав щит в левой руке, я пересадил скуфа на правую. Лерц коснулся генератора у себя на поясе, активировав защитное поле, и вытащил из примятых цветочных зарослей тяжелый пульсар.