Возвращенец
Шрифт:
Наконец он вытащил каноэ из воды и, перевернув его, разложил под ним постель. Затем Фицджеральд пожевал немного вяленого мяса, размышляя о мужчине у костра. Чертовски странное место для белого человека в декабре.
Фицджеральд положил рядом с собой винтовку с двумя пистолетами и свернулся под одеялом. Яркая луна залила место его ночлега бледным светом. Анстадт поймал отблески луны и замерцал, его серебряные крепления сверкали, как зеркала на солнце.
Капитану Генри наконец-то улыбнулась удача. За короткий промежуток времени случились так много приятных
Для начала, почти две недели стояла безоблачная погода. При хорошей погоде партии удалось покрыть двести миль между Форт-Юнионом и рекой Бигхорн за шесть дней.
Когда они прибыли, форт оказался таким же, как его запомнил Генри. В 1807 году хитрый торговец Мануэль Лайза заложил торговый пост в месте слияния Йеллоустоуна с Бигхорном. Лайза нарек сооружение Форт-Мануэлем и использовал его в качестве базы для торговли и разведки обеих рек. Лайза поддерживал добрые отношения с воронами и плоскоголовыми, которые с помощью купленных Лайзой мушкетов вели войну с черноногими. Черноногие, в свою очередь, стали заклятыми врагами белых.
Вдохновленный скромным коммерческим успехом, Лайза в 1809 году основал "Пушную компанию Миссури". Одним из вкладчиков нового предприятия стал Эндрю Генри. Генри повел отряд в сто человек в злополучную экспедицию на Три-Форкс.
На пути в Йеллоустоун Генри тогда остановился в Форт-Мануэле. Он помнил его стратегически выгодное местоположение, обилие дичи и леса. Генри знал, что форт заброшен уже почти с десяток лет, но надеялся создать из его остатков новый форпост.
Состояние форпоста намного превысило его ожидания. За годы запустения строения обветшали, но большая часть стен осталась нетронутой. Это сбережет им многие недели тяжкого труда по валке леса.
Знакомство Генри с местными племенами (по-крайней мере поверхностное) представляло еще один яркий контраст по сравнению с неудачей в Форт-Юнионе. Он выделил отряд под руководством Алистера Мёрфи и осыпал подарками своих новых соседей, в основном небольшие племена плоскоголовых и воронов. Генри обнаружил, что отношениям с местными племенами он обязан дипломатии своего предшественника. Оба племени казались довольными возрождением поста. По-крайней мере, они охотно торговали.
Вороны были богаты лошадьми. Генри выменял у них семьдесят две лошади. Горы Бигхорн окружала сеть рек, и капитан Генри вознамерился энергично использовать своих мобильных теперь трапперов.
Две недели Генри не переставал оглядываться, словно неудачи могли подкрасться к нему со спины. Он позволял себе лишь небольшую толику оптимизма. Может, его удача переменилась? Но он ошибался.
Хью Гласс стоял перед развалинами Форт-Юниона. Ворота лежали на земле. Их сорвали с петель, когда капитан Генри покинул пост. Внутри тоже царил разгром, остатки неудавшегося предприятия. Все дверные петли были сняты, как полагал Гласс, для нового поста. Частокол разобрали на бревна, которые, по всей видимости, использовали на дрова нахальные посетители, воспользовавшиеся уходом Генри. Стена одного из блокгаузов почернела. Очевидно, неумелая попытка спалить форт не увенчалась успехом. Снег во дворе покрывали сотни следов от конских копыт. Я преследую мираж. Сколько дней он прошагал, прополз до этого дня? Он вернулся мыслями к поляне возле ручья у реки Гранд. Когда это было? В августе? А что сейчас? Декабрь?
Гласс взобрался по грубой лестнице на блокгауз, чтобы обозреть долину с крыши. В четверти мили он заметил рыжеватое пятно дюжины антилоп, которые медленно брели по снегу, щипая шалфей. Большой треугольник гусей, сложив крылья, приземлился на реке. Но больше никаких признаков жизни не наблюдалось. Куда все подевались?
Он провел в форте две ночи. Гласс не желал просто так покидать то место, к которому так долго шел. Но он знал, что его цель - не место, а два человека - два акта отмщения.
Из Форт-Юниона Гласс пошел вдоль Йеллоустоуна. Ему оставалось только гадать, куда направился Генри, но он сомневался, что капитан рискнет повторить неудачу в верховьях Миссури. Оставался Йеллоустоун.
На пятый день следования вдоль Йеллоустоуна перед ним встала громада над рекой. Гласс пораженно остановился. Перед ним высились, поднимаясь до самих небес, горы Бигхорн.
Вокруг самых высоких пиков курились облака, усиливая впечатление безраздельно тянущейся вверх стены. Его глаза слезились от отражающегося от снега солнечного света, но вдаль он мог смотреть. За двадцать лет жизни на равнинах Гласс не был подготовлен к таким горам.
Капитан Генри часто рассказывал о чудовищных размерах Скалистых гор, но Гласс полагал, что его истории разбавлены привычной дозой костровых небылиц. В действительности, подумалось Глассу, рассказы Генри прискорбно преуменьшены. Генри был человеком прямым, и в его рассказах горы представлялись препятствием, преградой на пути к воссоединению западного потока торговли с восточным. В своих рассказах Генри полностью обошел вниманием то впечатление благоговейной силы, что охватило Гласса при виде массивных пиков.
Конечно, он понимал практические цели Генри. Речные долины и без того являлись серьезным препятствием. Гласс едва ли мог себе представить те усилия, что понадобятся, чтобы переправить пушнину через горы, подобные этим.
В последующие дни его благоговейный страх перед горами всё возрастал. Йеллоустоун подводил Гласса к ним всё ближе. Эта громада была отметкой, перевалом в гонке на время. Другие, возможно, почувствовали бы себя неуютно при виде гор, в сравнении с которыми они сами - песчинка.
Но для Гласса горы скрывали в себе некое таинство. Бессмертие, перед лицом которого его повседневная боль казалась незначительной.
И он шел, день за днем, приближаясь к возвышающимся в конце равнины горам.
Фицджеральд стоял за частоколом, отвечая на вопросы низкорослого кашляющего человечка, стоящего на валу над воротами. Во время путешествия Фицджеральд тщательно продумал свою ложь. - Я везу донесение в Сент-Луис от капитана Генри из "Пушной компании Скалистых гор."
– "Пушная компания Скалистых гор"?
– фыркнул коротышка.
– Мы только что видели одного из ваших, идущего в противоположном направлении. Грубиян ехал на одной лошади вместе с краснокожим. Что ж, если ты из той же компании, то можешь оплатить его расписку.