Возвращение-2
Шрифт:
Это стало плановым сбором, чтобы поставить галочку под задачами и озвучить новые на ближайший час. Наконец-то настало время заняться тылами.
– Полевую кухню можно завезти, – уверено сказала Анна. – И думаю, можно организовать нам лагерь на дне чаши.
– Согласен, – сказал Паша. – Размещаться на корабле неудобно и рискованно. Лагерь внизу оптимален. Там же выход у нас. Место под технику есть.
На борт-площадку начали заносить ящики с едой и питьём. Парни из ТАГа, которые с ними приехали, наконец дотащили их до командного зала. Долго пришлось добираться. Несли по остям. А там просто налегке долго идти.
Люди встретили прибывших аплодисментами и радостными возгласами:
– Живём, народ!
Мун усмехнулся.
– Третья группа – на выход, – крикнул он. – Перерыв!
Для короткого отдыха на поверхности людей разбили на группы заранее.
– Спальные мешки нам привезите, – крикнул Мун вслед уходящим. – На всех!
Сон уже становился актуальнейшим вопросом. Работа замедлилась. Люди устали до предела. Ещё работали, но было заметно, что уже всё – соображения ноль. Даже говорить стали меньше. В улей вошли в шестнадцать часов, сейчас три ночи. Одиннадцать часов без перерыва. Нужен первый отдых.
– Анна, ты в первую партию, – уверенно приказал Мун.
– Я в норме, – покачала та головой.
– Лазарева, – Олег внимательно взглянул на неё. – Тебя достали из стазис-капсулы на моих глазах семнадцать часов назад. И ты вот с тех пор без остановки. Ты в первой группе. Давай, воспользуйся своим волшебным новым органом, устрой себе глубокий сон. Разбужу лично, обещаю. – Мун взглянул на часы: – В шесть утра подниму тебя.
Лазарева вздохнула:
– Олег Кимыч, плохая примета.
– Какая?
– Первые сутки нужно выстоять полностью, – заметила Анна.
Галя усмехнулась:
– Ну, наши полные сутки уже заканчиваются. Мы в шесть утра как раз из Костаная вылетали.
– Вот, – Анна кивнула на Поневу. – Вот Галину в первую партию. И Третьякова.
Тот согласно кивнул:
– Я-то как раз не против.
– Вот все вместе и на отдых, – приказал Мун. – Лазарева, остаёшься здесь. Понева, Третьяков, – давайте вниз. Сейчас инженеры приедут, помогите им разбить палаточный городок и чтобы я вас не видел ровно шесть часов.
– Есть, – кивнул Паша. – Галь, найди Альфе спальный мешок. Вроде брали парочку.
Понева сходила к сумкам, вернулась, отдала Анне спальник, и они с Третьяковым отправились вниз.
Анна пока не торопилась. Они с Муном ещё постояли на краю борт-площадки, понаблюдали, как из коридора в чашу улья заезжает на квадроциклах с прицепами инженерная команда.
– Я могу перестроить ости, – предложила Лазарева.
Расположение «путей сообщения» в чаше было оптимально подстроено под скоростные и прыжковые качества мегов. Им перескочить расстояние в двадцать метров между мостами, пронизывающими пространство, ничего не стоило. Это людям надо было, как в трёхмерном лабиринте сначала дойти до конца одной ости, и перейти на другую в месте соприкосновения.
– Давай пока не сильно тут всё менять, – вздохнул Олег. – Пока напряжём корабль только нашим присутствием. Инженеры наладят нам подходы ко всем важным точкам за пару часов.
Он кивнул на группу мегистотериев, спящих в центре чаши:
– За них не переживать?
– Нет, – Лазарева покачала головой. – Без команды не проснутся. Но если вдруг, то система даст мне информацию даже во сне.
– Отлично, – кивнул Олег. – Всё тогда, Анна, укладывайся.
Мун оставил женщину одну, предупредил остальных, что Альфа временно будет недоступна и отправил ещё человек десять на отдых. А сам сел рядом с дежурными операторами, безотрывно следящими за системами корабля по мониторам.
– Примета… – хмыкнул Олег, – выстоять сутки.
Он взглянул на часы – почти четыре утра. Если считать с момента входа, то как раз половина суток.
– Ну, ладно, – тихо вздохнул Мун, чтобы остальные не слышали, – мы пока не суеверные.
Анна устроилась на краю борт-площадки, легла на бок, подпёрла голову рукой, поглядела вниз на дно чаши. Там, на центральном острове среди каналов, заполненных субстанцией, спали мегистотерии. Она уложила их сразу после отлёта Дмитрия и Кости.
Бестужев оставил пятьдесят особей для помощи людям в улье, но Анна уменьшила количество «помощников» до десяти. Количество мегов патруля. Их нужно будет высылать на обход по обычному графику.
Лазарева всё-таки почувствовала усталость. Мун верно сказал – она на ногах семнадцать часов, до этого двое суток тяжёлого пути, ещё пару часов в стазис-капсуле.
Взгляд Анны скользил по сверкающим над головой линиям бионейросети. По ним словно передавался пульс. Пробегали медленные волны сияния. Интересно, а где же само сердце? Где-то в улье должно быть его сердце. Хотя, возможно, «хозяева» заменили его кораблём.
Лазарева думала об этом, засыпая и слыша какой-то новый звук. Кажется, ветер,… скользящий в поле высокой травы.
Анна шла. Но это было другое место, не то, что записано в виртуальной рабочей среде БПУ. Небо темнело, пенно-белый слой облаков растворялся, обнажая глубокий чёрный космос над головой. Вокруг вырастали ульи. Бесшумно скользя, поднимались из-под земли их стенки и шипы, сверкая множеством пульсирующих на живой поверхности вспышек. Анна шла по странной дороге между ними. Серое полотно, будто ость, росло под её ногами, ведя всё выше над разворачивающимися на земле звездообразными существами. Они двигались, перемещались, приподнимались и парили…
Лазарева чувствовала удивление и восхищение. Наверное, так выглядит настоящий живой улей. Как огромная, сверкающая звезда, легко врастающая в поверхность или покидающая её, чтобы перейди на другое место. Подобные существа – морские звёзды, обитающие в океане. Но это – сухопутная звезда, живая, громадная, разумная,…
Анна вдруг осознала это. В своём исходом виде, это организм действительно может быть разумным. «Хозяева», возможно, удалили мозг или что-то сделали с ним, и вставили вместо него свой имплант – компьютер, позволяющий управлять функциями улья.