Возвращение блудного Конструктора
Шрифт:
– Дьявол! – вырвалось у Баренца. – Они нас превратят в пыль! Аристарх, немедленно уничтожьте эту чудовищную «авоську», иначе потеряем Т-конус!
Решетка «перевертыша» и в самом деле напоминала авоську, продолжая складываться и сжиматься, пока не превратилась в гигантское копье, нацелившееся куда-то в сторону созвездия Гиппарха, и с его острия начали срываться и гаснуть, уносясь вдаль, исполинские зеленые молнии, от которых спейсер дергался как в параличе, хотя и находился в двухстах тысячах километров.
Железовский
Теперь уже кричали с разных сторон:
– Автоматика на пределе!
– Защита не держит, катапультирую реактор!..
– Ухожу на «струну»…
– Я «двадцатый», люди теряют сознание, жду распоряжений.
– Донесение оперу-прима: полевая обстановка в зоне нестабильна! Отмечаю появление мезонных струй и нейтринных потоков, а также явления типа «плывущая топология» и «булгаковская метрика».
– Господи, неужели это начало фазовой раскачки вакуума? – вполголоса проговорила Боянова. – Аристарх, что ты молчишь? Надо что-то делать!.. Или уходить, или…
– Всем чистый эфир! – прорезался наконец в общем гаме гулкий бас комиссара-два. – Научным базовым «гиппо» и всем техническим службам немедленно покинуть зону! Патрулю отражения приготовиться к ТФ-атаке чужанского… м-м… копья!
В родившейся тишине дробно прозвенели-простучали молоточки позывных системы спейсерной защиты: инки кораблей координировали наводку генераторов ТФ-поля друг с другом.
Слабо ахнула Анастасия Демидова:
– Там же Ратибор!..
И в этот момент из динамиков раздался знакомый звучный голос Габриэля Грехова:
– Не сходите с ума, коллеги! Прошу опер-приму отставить ТФ-атаку!
– Основания? – прогремел Железовский.
– Мы не можем рисковать Т-конусом – защитным щитом Земли! – добавил Баренц. – Еще минута – и волна преобразования докатится и до него.
– Преобразования никакого нет, вся эта свистопляска – вторичный эффект работы чужанского бура, потреплет и перестанет. Если бы фазовая перестройка вакуума произошла, мы бы ничего не успели почувствовать, она прошла бы мгновенно.
– Что предлагаешь?
– Ждать!
– Верьте ему! – Анастасия прижала кулаки к груди. – Он знает, что все будет… хорошо.
– Отбой атаке! – тоном ниже пробасил Железовский.
И, словно дождавшись этой команды, колоссальное копье чужанского преобразователя превратилось в рой длинных ослепительных стрел и растаяло в ночи, прянув навстречу рвущему где-то впереди пространство конусу Большого Выстрела.
Спейсер перестал скручиваться в спираль, распрямился, очертания зала и предметов приняли нормальную форму, тела и лица прекратили искажаться, ошеломленные люди разглядывали друг друга, словно боясь поверить в благополучный исход небывалого явления.
– Неужели они прошли? – тихо сказала Боянова. – Аристарх, дай связь с нашими постами у БВ, может быть, удастся поглядеть, что там происходит.
– ДД, – позвал Железовский командира погранвахты, – обеспечь полную защиту зоны и нормальную работу служб, мы уходим к вершине БВ. Справитесь, если появятся К-мигранты?
– Справимся, – спокойно ответил Демин.
– Они, наверное, уже ждут своего «крестного отца», – со вздохом сказал Баренц, вставая и разминая кисти рук. – Там, у «пули» БВ. Послушайте, Настя, почему вы так уверены, что проконсул знает, чем все это кончится? Он что, способен путешествовать в будущее и обратно? И каким образом он договорился с чужанами, чтобы они позволили нашему послу участвовать в эксперименте?
Анастасия, ни слова не говоря, вышла из зала.
– Вы задаете слишком много вопросов, Ярополк, – сказала Боянова. – А этой девочке и без того несладко. Боюсь, Берестов уже не вернется, и она это… знает.
– Ведомый-два, – вызвал Железовский командира дежурного спейсера «Борисфен». – Примите делегацию, идем к передовой заставе у БВ. Готовьтесь сыграть на «струне».
– Машина готова, – отозвался командир спейсера коротко.
– Идемте. – Железовский встал. – Забава, возьмите Настю, она пойдет с нами.
– Если захочет, – произнес, входя в зал, Габриэль Грехов.
– Разумеется, – пробурчал комиссар, оглянулся на Баренца: – Ты, кажется, хотел что-то у него выяснить? Вот и спрашивай.
– Позже, – сказал председатель Совета безопасности недовольно.
– Я с вами, комиссар, если не возражаете, – сказал Грехов как ни в чем не бывало. – Или есть причины для отказа?
– Нет, – ответил Железовский. – Что ж, если никто не желает, спрошу я. Габриэль, честно говоря, нас интересует…
– Знаю, – кивнул Грехов, с неопределенным сожалением разглядывая обращенные к нему лица. – Что касается роидов, то они не потомки, не внуки и не правнуки Конструктора, как думают некоторые оригиналы, а вы могли бы догадаться и сами, вспомнив Тартар. Неужели вам трудно было это сделать?
– Что? – замерла у выхода Боянова. – Тартар? Ты хочешь сказать, что чужане – выходцы с Тартара?!
– Не выходцы, они, как и тартариане, – пришельцы в нашей Вселенной, сумевшие пробиться к нам из какой-то другой. Но если Тартар до сих пор не смог до конца разбить скорлупу капсулирующего взаимодействия, то Чужая частично сделать это сумела.
– Господи, так просто! – прошептала Боянова. – А мы бьемся, разгадывая причины, почему чужане к нам равнодушны… Да они же нас просто не слышат! Как и тартариане… хотя и пытаются иногда разговаривать.
Ей никто не возразил, интрасенсы – Баренц и Железовский – поняли все и проанализировали информацию мгновенно, остальные все еще осмысливали сказанное.
– Черт возьми! – нарушил молчание Демин; он тоже умел думать быстро. – То-то мне всегда казалось, что роиды кого-то напоминают и внешне, и поведением, – аборигенов Тартара! Один и тот же негатив по отношению к нам.