Возвращение блудного папы
Шрифт:
Плевать на все.
Я хочу Алекса прямо сейчас.
Алекс
Как я и думал, сарафан не упал, когда я спустил с плеч Мышки тонкие бретельки. Мне пришлось стаскивать его с ее сисек. Они упрямились, не хотели мне показываться, я готов был рвать ткань зубами.
Но Мышка не дала мне дойти до полного озверения. Она расстегнула молнию где-то сбоку, и сарафан упал к ее ногам.
А потом она завела руки назад, и лифчик упал туда же.
Офигеть и сдохнуть!
Меня
Такие — точно впервые! Это самое прекрасное, что я видел в жизни. Две упругие спелые дыньки с дерзко торчащими вверх розовыми сосками.
Мышка загорела, она почти как шоколадка, но грудь осталась белой. На ней отпечатался верх купальника. Это так интимно. И так возбуждающе.
Как бы сдержаться и не наброситься на нее нее бешеным зверем…
Светлана
Я не знаю, откуда во мне столько смелости. Еще недавно я не могла глаза поднять от смущения, а сейчас сама срываю с себя лифчик!
Это все Алекс. Его глаза, наполненные восхищением и страстью. Его губы, которые шепчут приятные нежности. Он не скрывает своего желания. Он сходит с ума от меня. Как приятно это чувствовать!
А еще приятнее ощущать себя легкой пушинкой в его руках. Он поднимает меня, несет в дом, мы оказываемся в просторной гостиной с большим диваном, усеянном подушками.
Через секунду я оказываюсь на этих подушках, Алекс нависает надо мной, целует мою грудь, подбирается к соскам, но не касается их, дразня и доводя до умопомрачения. Я выгибаюсь, зарываюсь пальцами в его волосы, направляю его…
Его язык нарезает круги вокруг моего соска, подбирается ближе, еще ближе… О-о-ох! Я не могу сдержать стон, я схожу с ума от танцев его языка на моей груди.
Рука Алекса тянется к моим трусикам, он пытается их снять, я ему помогаю.
Я уже совершенно голая, а на нем все еще темные боксеры. Надо избавиться от них!
Алекс
Я снова целую ее, ощущая на губах терпкий вкус лесной ежевики. Накануне нашей первой ночи мы весь день рыскали по лесу и съели несчетное количество этой сладкой ягоды.
Ее вкус остался на наших губах. Особенно — на губах Мышки. С тех самых пор ежевика — моя любимая ягода.
Мышка покусывает мою нижнюю губу, я сжимаю ладонью ее грудь. А она тянется к моим боксерам.
Ну наконец-то! — так и слышу вопли младшенького.
Он почти на свободе. А где-то в кармане джинсов есть презервативы…
— Ты уверена, что хочешь этого? — спрашиваю я Мышку, немного отстраняясь.
Никогда и никому я не задавал этот вопрос. Только ей. Обычно для меня главное, чего хочу я. Обычно я ни в чем не сомневаюсь.
Но это же Мышка. С ней все по-другому.
Нет, она уже не та маленькая заноза с косичками. И даже не та трепетная первокурсница, нежный бутончик. Но на меня вдруг напала странная неуверенность. Как в наш первый раз.
Кажется, я все же временами вижу в ней маленькую девочку…
И тогда Мышка демонстрирует мне, что девочка давно выросла.
— Что заставляет тебя сомневаться? — произносит она, морща носик. — То, что я лежу тут без трусов или то, что я уже почти стащила трусы с тебя?
Ах ты моя дерзкая козявка!
Я не сразу нахожусь с ответом, а Мышка сердито фырчит:
— Уж не хочешь ли ты, чтобы я тебя уговаривала, как в прошлый раз?
Что?! Вот это заявление!
— Ты меня не уговаривала, — уверенно говорю я.
— Ты задавал много дурацких вопросов. Как и сейчас.
Ах, вот как! Ей не нравятся мои вопросы.
Она права. Хватит болтать! Для языка можно найти более приятное применение.
Я продолжаю разведку боем.
Здесь я уже был, но эти ландшафты так великолепны, что их можно изучать снова и снова. Я целую грудь Мышки, щекочу языком ее соски, зарываюсь лицом между двух упругих, нежных, умопомрачительных сисек. Здесь можно остаться навсегда…
Но есть еще неизведанные территории.
Я спускаюсь ниже, изучаю ее плоский животик, балдея от бархатистой кожи и сходя с ума от робких постанываний Мышки. Я уверен, сейчас ты будешь стонать громче…
Светлана
Я хочу его. Я умираю, как хочу его.
Хочу, чтобы он вошел в меня, чтобы мне было больно и, одновременно, приятно до одурения.
Как в прошлый раз. Но еще лучше.
Наверное, больно не будет. Разве что чуть-чуть. Потому что орудие Алекса поражает размерами, а у меня полтора года не было мужчины. И я чувствую себя почти девственницей.
Вот только вся скромность куда-то улетучилась!
Мне нравится чувствовать свою власть над Алексом. Нравится быть дерзкой, удивлять его и удивляться самой…
Но сейчас вся моя дерзость испарилась. Потому что Алекс целует меня все ниже и ниже, раздвигает мои стыдливо сжатые ноги и… его язык устремляется прямо туда, где сто тысяч маленьких чертенят варят адское похотливое зелье.
О-о-о!
Это слишком! Я не могу. Подожди. Не надо так сразу… Это невыносимо.
Это невозможно терпеть.
Я сейчас просто умру от безумного наслаждения!
Алекс
Я выпрямляюсь, стаскиваю с себя трусы, поднимаю с пола джинсы и ищу в кармане презервативы.