Возвращение Черного Отряда. Суровые времена. Тьма
Шрифт:
– И что, если это удастся? Надо подумать о том, как избавить мир от чумы по имени Черный Отряд.
– О чем ты?
– Даже победы в генеральном сражении будет недостаточно. Если хоть один из них выживет и сохранит Копье Страсти, против нас поднимутся новые армии. Госпожа доказала это.
– Тогда ты получишь приятную возможность сокрушить их снова.
Могаба хотел было возразить, но предпочел не сотрясать зря воздух.
– Как только Вершина будет достроена, ты сможешь пускаться в любые авантюры – с моего одобрения и при полной
– Какие авантюры?
– Я понимаю тебя лучше, чем ты думаешь. Ты был величайшим воином в Гиэ-Ксле, но никак не мог в этом убедиться. В Черном Отряде тебе пришлось держаться в тени Капитана и Сеньяк. Так и не получив шанса возвыситься там, ты перешел ко мне.
Могаба кивнул. Он не выглядел довольным собой, и это меня удивило. Я считал его слишком эгоистичным для каких-либо сомнений этического характера.
– Иди, мой генерал. Завоевывай мир. Я охотно помогу тебе. Но вначале сокруши Черный Отряд. Останови таглиосцев. Мое падение оставит тебя ни с чем. От душилы действительно может быть прок?
– Да. Он много говорит об участии своей богини, но на это я не рассчитываю. Никогда не видел, чтобы боги принимали чью-то сторону в борьбе смертных.
Странно. Ведь богиня Нарайяна также и богиня Могабы. Может, он разуверился? Может, Дежагор и его напугал до глубины души?
– Так одолей же их. Не оставляй никого, кто смог бы помешать впоследствии.
Я всегда воображал себе Хозяина Теней этаким громадным, зловонным воплощением дьявола, величественным, колоритным безумцем наподобие Взятых, колдунов севера. Но Длиннотень оказался всего лишь злобным стариком, которому досталось избыточное могущество.
– Если уж грядет Год Черепов, – сказал Длиннотень, – нужно, чтобы он стал нашим годом. А не их.
– Я понимаю. Что думаешь о ребенке?
Длиннотень неуверенно хмыкнул:
– Жутковата, верно? Как будто ей тысяча лет. Уменьшенная копия матери, только хуже. В ней больше злобы и Тьмы.
Пожалуй, он был прав. Перед моим призрачным взором ребенок уж точно представал крайне загадочным и недобрым.
– Возможно, придется подтолкнуть ее в объятия богини, – задумчиво пробормотал Длиннотень.
Пожав плечами, Могаба повернулся к выходу:
– Хочешь ли ты еще с кем-нибудь поговорить наедине?
– С Ревуном… Стой!
– Что?
– Где это Копье Страсти?
– Там же, где и Костоправ, наверное. Или – где знаменосец. Знаменосцем у них, скорее всего, по-прежнему этот змей Мурген.
Ничего, Могаба, я тоже тебя люблю.
– Мы должны завладеть Копьем. Справятся ли обманники? Даже уничтожения Черного Отряда может быть недостаточно на нашем долгом пути. И еще задание для душил: пусть выяснят, для чего Сеньяк запаслась бамбуком.
– Бамбуком?
Что это, эхо?
– Она месяцами грабила таглиосские земли. И всюду, где рос бамбук, солдаты вырубали его подчистую.
Любопытно. Я выясню.
Некоторое время я плыл следом за Могабой. Едва вернувшись на винтовую лестницу, он пробормотал:
– Бамбук… Ну и безумец…
Я попытался продвинуться южнее Вершины, однако очень скоро Копченый заупрямился. Ну, нет так нет.
Пожалуй, я даже раньше, чем самому бы хотелось, выясню, что там происходит. Когда уладим дела с Длиннотенью и минуем крепость, следующим препятствием на пути в Хатовар станет эта равнина.
52
Я вернулся в палату, к Копченому и к нашему вонючему душиле. Страшно хотелось есть и пить, но я едва осознавал это – меня трясло от возбуждения. Конечно, разведал я немного, но – боги мои! – каковы возможности!..
Напившись из кувшина, я откашлялся и приподнял край холста:
– Как делишки? Может, пить хочешь? Или побеседовать?
Он спал.
– Ладно, продолжай.
Что же дальше? Помощь не подошла. Я заморил червячка зуболомной лепешкой матушки Готы. Большего мне в тот момент не требовалось.
Что предпринять? Путешествовать с Копченым, пока кому-нибудь не понадоблюсь? Повидать Госпожу? Взглянуть на Гоблина? Поохотиться за Ножом? А может, выяснить, где прячется Душелов? Мы с ней давненько не сталкивались, но она должна быть где-то поблизости. Любого из братьев Отряда, куда бы он ни направился, сопровождает стая ворон.
Душелов терпелива. И это самая опасная черта ее характера.
Я наслаждался богатством выбора, точно мальчишка в кондитерской лавке.
И в конце концов решил поискать Душелов. Она была старейшей из тянувшихся за Отрядом тайн.
Копченый взял с места в карьер, но тут же остановился. Чем сильнее я понукал его, тем больше беспокоилась его душа, или ка, или что бы то ни было…
– Ладно. Все равно от нее всегда бед столько, что не мне с ними справляться. Идем поищем ее беспутную сестрицу.
Зато Копченого Госпожа ничуть не страшила.
Я нашел ее в дежагорской цитадели, в зале совещаний. Она и четверо мужчин склонились над картой. Обозначенная на бумаге граница лежала гораздо южнее Дежагора. Прежние пограничные линии тоже присутствовали на карте, помеченные датами.
Госпоже явно не помешала бы новая карта. На старой уж и места живого не осталось. Слишком много было выиграно стычек.
Госпожа прекрасна, даже когда она только что вышла из боя. Рядом со Стариком выглядит слишком молодой, хотя она много старше Одноглазого. Еще бы – тот никогда не практиковал магии, возвращающей молодость.
Двое из тех, что вместе с ней разглядывали карту, были нашими, нарами из Гиэ-Ксле. Нары теперь при всяком удобном случае показывают миру, что Могаба со своими предателями – выродки, да проклянут их боги. Но меня нельзя этим обмануть, Госпожу со Стариком – также. Мы знаем, что Могаба оставил кое-кого в наших рядах. Костоправ однажды сказал мне: «Вот увидишь, что пальцем кто-то начал показывать, это и будет изменник».