Возвращение изгнанника
Шрифт:
С этими словами Магнус удалился, а Маликай спросил:
— Господа, нужно ли вам что-нибудь?
— Ничего, кроме хорошей кровати, а это у нас есть, — ответил Каспар, стягивая сапоги. — Мы прибыли с востока, и я не знаю точно, сколько сейчас времени…
— Уже за полночь, господин.
— Ну, нам должно хватить и того, что осталось от ночи, — заметил Амафи, садясь на другую кровать.
— До завтрака я буду в соседней комнате, — сообщил Маликай. — Утром у меня занятия, но если я вам понадоблюсь, попросите любого ученика, чтобы позвал меня. Они знают, как меня найти. Нас здесь не так уж много.
— Хорошо, — кивнул Каспар. — У нас наверняка появятся вопросы, но раз утром ты занят, мы прибережем их на потом.
Молодой человек ушел, и Каспар улегся, накрывшись одеялом. Амафи последовал примеру хозяина и задул свечу. В темноте раздался его голос:
— Ваша милость, что вы будете делать дальше?
— Спать, Амафи.
— Я имею в виду потом, когда мы покинем этот остров?
Каспар долго лежал, ничего не отвечая. Наконец он сказал:
— Есть кое-какие идеи, но я пока не готов обсуждать их. Спокойной ночи, Амафи.
— Спокойной ночи, ваша милость.
Глядя в темноту, Каспар думал о вопросе, заданном Амафи. Теперь, когда Талной доставлен тем, кто может обезвредить его, когда предупреждение Калкина передано Конклаву Теней, когда встреча с сестрой вот-вот состоится, бывший герцог Оласко не знал, что делать дальше.
Как ни устал Каспар за этот непростой день, сон долго к нему не шел.
Три дня Каспар и Амафи гостили в усадьбе Пага и его семьи. Каспар узнал, что это и был легендарный остров Колдуна, который корабли обходили стороной, опасаясь волшебства и слухов. Говорили, что с теми, чья нога ступала на этот остров, приключались всякие ужасы, а волшебство приводило к тому, что с помощью магических видений идиллический пейзаж острова превращался в негостеприимные и неприступные скалы в глазах тех, кто осмеливался приблизиться, чтобы рассмотреть его.
В действительности остров был прекрасным уголком, а в эту пору года — позднюю весну — весь утопал в зелени и цветах. Каспар и Амафи отдыхали и набирались сил после опасностей и невзгод, сопутствовавших им в Опардуме.
Для старого наемника это была первая за год возможность провести несколько дней, не опасаясь за свою жизнь, а Каспар наконец сбросил с плеч тяжелую ответственность, которую чувствовал с тех пор, как встретил Флинна и двух его товарищей. И хозяин, и слуга наслаждались покоем.
Утром четвертого дня Каспар сидел позади усадьбы в тени деревьев и прислушивался к уроку, который проводила преподавательница с кожей оранжевого оттенка. В остальном она была необыкновенно привлекательна. Каспар с трудом улавливал суть ее наставлений, но, как и в университете Новиндуса, его восхищал сам факт, что юные умы получают здесь развитие и образование.
— Добрый день, Каспар, — раздался женский голос у него за спиной.
Он обернулся и, не веря своим глазам, обнаружил перед собой ту, которую никак не ожидал увидеть ни здесь, ни где-либо еще.
— Ровена? — воскликнул он, поднимаясь на ноги. — Но как…
— Здесь я Алисандра. Кстати, это мое настоящее имя, — улыбнулась она.
Каспар засмеялся.
— Так значит, ты служила Пагу?
— Да, и Ког тоже.
Алисандра медленно зашагала в сторону рощицы, Каспар пошел вслед за ней.
— Ты знаешь, я чуть не погибла в руках того безумца, — проговорила девушка.
— В конце… я уже не знал, что делаю, — тихо сказал Каспар.
— О, я не виню тебя, — обернулась Алисандра, заразительно улыбаясь, как умела улыбаться только она. — Мне ведь надо было подобраться как можно ближе к Варену, чтобы распознать его слабые места. Но я его не очень заинтересовала, хотя резать меня на кусочки ему понравилось. — Об этом она сообщила как о чем-то само собой разумеющемся. — Здешние целители отлично потрудились надо мной, не осталось ни шрама.
Каспар был в растерянности. Та, которую он знал как леди Ровену из Талсина, третью дочь мелкого мискалонского дворянина, была самой соблазнительной женщиной из всех, что он когда-либо встречал. Здесь она держалась совсем по-другому и рассказывала о том, что произошло с ними, как о событиях, не имеющих к ней никакого отношения.
— Даже если ты выполняла чьи-то распоряжения, в то время ты находилась под моей защитой. Я позволил этому случиться.
— Честное слово, я не сержусь на тебя. Тем более что я сама дожидалась возможности убить тебя.
Каспар встал как вкопанный при этих словах.
— Правда?
— Не с самого начала, а когда догадалась, что Лесо замышляет нечто опасное.
— Что же он замышлял?
— Точно этого еще никто не знает; пока маги только изучают то, что обнаружили в цитадели. Говорят, там есть что-то очень странное.
— Ну а как ты сама? — спросил Каспар. — Теперь, когда тебя вылечили, ты собираешься вернуться к семье?
Она засмеялась — тем же музыкальным смехом, который ласкал его слух, когда они лежали в объятиях друг друга и разговаривали ночи напролет.
— К семье? У меня нет семьи. Дело в том, что я не такая, как все люди, Каспар, по крайней мере, многие так считают. Мне не жаль тех, кто страдает. Не то что бы мне нравилось мучить их, нет, просто не жаль. Понимаешь?
И Каспар понял.
— Ты — идеальный убийца.
— Ну, может, и не идеальный, но никаких сожалений по поводу того, что мне приходится убивать, я не испытываю. С тобой я отлично проводила время, и любовник ты внимательный и сильный, но если бы ты умер, я бы ни капли не огорчилась. И поэтому Паг решил, что мне лучше остаться здесь и работать на него.
Каспар тихо произнес:
— Мне кажется, это верное решение.
Алисандра улыбнулась и сжала его руку.
— Мне пора идти. Если увидишься со своей сестрой, передай ей от меня привет.
— Обязательно, — пообещал Каспар.
Он смотрел девушке вслед, чувствуя, как сердце наполняется грустью.
Чуть позже Каспара разыскал Маликай.
— Магнус хочет поговорить с вами, господин.
Каспар шел за юношей, вдыхая полной грудью аромат недавно распустившихся бутонов, подставляя спину ласковым лучам солнца. Магнуса они нашли под цветущим кустом, названия которого Каспар не знал. Без долгих предисловий маг сообщил Каспару о том, что тот может встретиться со своей сестрой.