Возвращение Ленина в Россию в 1917 году. Почти детективная история

Во времена, которые классиками отечественной сатиры и юмора были определены как «весёленький промежуток между Махно и Тютюником», на барахолках и толкучках можно было услышать сплетни похлеще той, что вынесена в эпиграф. Да что там какие-то базарные спекулянты! Достаточно полистать страницы белогвардейских газет той поры, чтобы найти леденящие и наводящие ужас истории о коммунистах, поедавших младенцев.

К сведению попавшихся на эту и другие буржуазные

агитационные удочки. На Октябрьскую революцию и большевиков взваливают вину за гибель в гражданской войне десятков миллионов человек. У антикоммунистов вечные нелады с арифметикой. В действительности наша революция была одной из самых бескровных. При взятии резиденции Временного правительства – Зимнего дворца погибло по одним данным 6 человек, по другим 2, по третьим вообще никто не погиб. Во всей необъятной державе советская власть установилась в течение примерно трёх месяцев, что было признано в мире как её триумфальное шествие. По оценкам историков – наших и не наших – жертв за это время, несмотря на то, что социальное противостояние в России достигло наивысшего накала, было не более 200 человек, убитых с обеих сторон. Правда, очень скоро грянула гражданская война…

Вот небольшой и наглядный срез её итогов. Красными в 1918–1921 гг. было приговорено к расстрелу шесть с половиной тысяч гражданских лиц. Белые тоже прибегали к судебным процедурам, но число приговорённых ими к смертной казни гражданских лиц составило за тот же период 112 000.

Каковы были пристрастия наших врагов – отражено в кипах приказов и донесений, протоколов и писем, фотографий и даже киноплёнок, которые суть зафиксированная, но малая толика белогвардейского вандализма. На той войне нам было не до заботы о будущих архивах. Надо было спасать страну, которую мировая закулиса, обретавшаяся на Западе, сделала поставщиком пушечного мяса для развязанного ею в 1914 году всемирного кровопролития.

Закулиса возмутилась «самоуправством» большевиков, помешавших этому глобальному злодеянию, заклеймивших империалистическую войну, покончивших с участием в ней России. Разгневало то, что большевики национализировали её собственность. А тут ещё отказ какого-то Ленина признать и вернуть иностранные займы, полученные царским правительством, их же и растранжирившим.

Запад боялся, что солдаты европейских армий по примеру русских тоже воткнут штык в землю, откажутся воевать за господские интересы. Он выпустил на сцену самых реакционных русских и нерусских политиков и через них вмешался в наши внутренние дела – провоцированием междоусобицы, организацией политических интриг, экономической разрухи, голода, интервенций.

Страна в ту лихую годину потеряла 3–4 миллиона человек только мирного населения. Специалистам пришлось прибегнуть к очень сложным расчётам, чтобы вывести эту цифру: отсутствует не просто достоверная демографическая статистика, а вообще подобие статистики. Данные о прямых военных потерях обоснованы ненамного точнее: красные – 650 (870) тысяч человек, белые – 230 (400) тысяч. В скобках указаны варианты подсчётов; они колеблются ещё и потому, что некоторые специалисты учитывают потери с 1918 по 1921 год, другие – по 1922-й.

Это данные по регулярным войскам. Но ещё были погибшие красные партизаны. Понесли утраты махновцы, отряды «зелёных», множество иных «атаманских» формирований. К подсчётам этих жертв даже слово «приблизительно» неприменимо.

Серьёзная историография полагает, что в общей сложности гражданская война отняла жизнь у 5–7 миллионов наших соотечественников, хотя иногда склоняется к 10-миллионной отметке. В последнее число включаются людские потери и в виде эмиграции. Сущий пустяк в глазах капиталистической системы, для которой не было и нет ничего дешевле неизбранной, чужерасовой, чужеклассовой жизни.

Но фальшивые радетели гуманизма тоже вызывают у нас не лучшее к себе отношение. Стеная о 20-30-40 миллионах жертв гражданской войны (есть даже большие цифры, т. е. большее умопомрачение), они хотя бы исторического приличия ради не винят в этом равно революционеров и контрреволюционеров. Проклятья изрыгаются лишь в адрес большевиков.

Те события, тот гигантский общественный разлом не располагали к сантиментам и проходили не только и не столько через суды и трибуналы. И белые, и красные, как на фронте, так и в тылу бились насмерть. И белые, и красные без всякого суда арестовывали, расстреливали, брали заложников. Официально провозглашались и белый террор, и красный террор. Однако мы никогда не унижались до того, чтобы приписывать противнику то, чего не было, изгаляться и пакостить на бумаге.

Да, белые не церемонились ни с военнопленными, ни с мирными жителями. Вешали, рубили «в капусту», к стенке ставили, живьём сжигали, пилами распиливали, на груди и на спине вырезали пятиконечные звёзды, пороли, морили голодом, по-другому мучили. Но не лакомились их кровью.

А вот большевики, оказывается, «жадно лизали и пили кровь пытаемых жертв» (цитата). Сочинители запугивали россиян, европейцев, американцев, читателей и слушателей на всех континентах историями о поголовных расстрелах эмигрантов на границе, национализированных и сведённых в коммуны жёнах, обобществлённых зубных щётках, вампирах из ЧК. Правдоподобия ради даже назывались фамилии этих исчадий ада в кожаных куртках, с маузерами на боку, с рогами под фуражками, хвостами под галифе и копытами, запрятанными в сапоги.

Католические и протестантские попы уверяли охающих и ахающих прихожан, что большевики ненавидят стариков и обрекают их на мучительную голодную смерть. Дескать, провозгласили же ленинские бандиты, что, кто не работает, тот не ест, вот и отнимают еду у немощных и престарелых. Многие православные попы от этих бредней не отставали – страшилками об антихристе с пятиконечной звездой во лбу, с серпом в левой руке и с молотом в правой нагоняли на доверчивую паству не меньший ужас.

Факты свидетельствуют: когда в разгар гражданской войны красноармейцы оказывались в какой-нибудь малороссийской или сибирской глухомани, кто-то из местных посмелее, бывало, просил их показать рога или копыта. Более того. Два десятилетия спустя, в 1939 году советские войска освобождали от польских панов западные области Украины и Белоруссии. Ветераны того похода мне лично рассказывали, что там ещё встречались крестьяне, которые с дозволения от души хохотавших парней в форме РККА недоверчиво ощупывали их стриженые головы, где не оказывалось даже маленьких рожков.

…Сваливать всё зло на белых не будем. Их иностранные покровители, наводнившие нашу страну оккупационными войсками общей численностью до 350 000, расстарались не хуже.

В советское время со школьной скамьи мы знали, что Антанта двинула на нас вооружённые силы 14 государств. Цифра обрела каноническое звучание, но она не совсем точна. На территорию России были введены контингенты не только Антанты, но и её союзников, включая скороспелых лимитрофов. [1] Получается, что это были солдаты и офицеры Англии (сюда входят также воинские формирования колоний и доминионов: индийские, канадские, австралийские), Франции, США, Италии, Греции, Румынии, Польши, Чехословакии, Сербии, Дании, Швеции, Финляндии, Эстонии, Латвии, Литвы, Японии, Китая. Не остались в стороне страны, воевавшие против Антанты. Нашу землю тогда же потоптал германский, австрийский и турецкий сапог.