Возвращение настоящего
Шрифт:
– Не надо убирать мусор, – сказал он равнодушно. – Это лишнее. Показывайте объект.
– Веди, ир бала, – кивнул Раиль Нуриевич, морщась. – Я вас здесь подожду.
– Отвечаешь ты, а не он, – возразил Отвэвэ, поднимаясь; он жил в коттедже двое суток, и в душу владельца коттеджа закрадывалось подозрение, что гость даже спит, не снимая костюма.
– Ладно, идём вместе. – Раиль Нуриевич допил коньяк, хмелея и чувствуя, как злость отступает, ухмыльнулся. – Ты прав, тут я главный. Хотя делал всё племяш, а он
Отвэвэ промолчал, то ли не услышал разглагольствования старшего Хуснутдинова, то ли не понял сказанного.
Спустились под землю, к бункеру, начавшему приобретать некий законченный вид.
В освещённой зоне всё ещё возились монтажники и строители, не обращая внимания на делегацию, и Отвэвэ сказал хрустящим пластмассовым голосом:
– Пусть убираются.
Дядя и племянник переглянулись.
– Нужно закончить короба… – начал Ренат.
– Это лишнее. Генератор готов?
– Всё сделано по вашим чертежам, можно тестировать.
– Строителей удалить, к вечеру мои люди привезут формирователи, вы их установите, и можно будет запускать.
– Что запускать?
Отвэвэ на несколько секунд потерял дар речи.
– Генератор…
– О формирователях в документации ни слова, – сказал Ренат. – Что это такое?
– Формируют поле.
– Какое поле?
– Сдвига.
– Какого сдвига?!
– Вам знать не обязательно, делайте что говорят.
Ренат вспыхнул, собираясь затеять спор, но Раиль Нуриевич сжал его локоть пальцами.
– Мы должны выполнять все их требования, ир бала, всё в порядке. Покажи ему генератор.
Ренат и Отвэвэ скрылись внутри металлического купола, также превратившегося в геометрически законченную конструкцию. Хуснутдинову она вдруг показалась живой.
Он прошёлся вокруг купола, разглядывая выступы в каждой плите обшивки, похожие на змеиные головы с раскрытой пастью. По-видимому, к ним и должны были подсоединить таинственные формирователи, о которых заговорил посланец заказчика. Для чего они были нужны, для какого сдвига, Отвэвэ объяснять не стал. Возможно, формирователи создавали какое-то защитное поле, способное отразить радиоактивное излучение.
Раиль Нуриевич фыркнул.
В ядерную войну он не верил, а то, что в моду вошло сооружение бомбоубежищ и защитных бункеров на случай войны, говорило лишь об отсутствии мозгов у заказчиков. Главное, что они хорошо платили.
Ренат и гость вылезли обратно.
– Мне нужен выход в Сеть, – заявил Отвэвэ.
– В какую сеть? – не понял Раиль Нуриевич.
– Наверно, в Интернет, – проворчал Ренат.
– Мы сможем это сделать? – поинтересовался Хуснутдинов-старший, обнаружив у себя скрытые запасы терпения.
– Кинем кабель.
– Я уеду и вернусь вечером, – сказал Отвэвэ, направляясь к лифтовой шахте. – Сеть должна
– Будет машина, – пообещал Раиль Нуриевич, взглядом останавливая начинающего закипать племянника.
Полсотни формирователей привезли к вечеру, и монтажники Рената устанавливали их уже ночью, присоединяя к тем самым выступам в форме змеиных голов. Больше всего они походили на шпаги с большой гардой, а весь купол стал после этого напоминать гигантского ежа.
Проверив качество установки «шпаг», Отвэвэ велел всем убраться из бункера.
– Буду включать, – сказал он.
– Что включать? – не понял Ренат.
– Генератор сдвига.
– Вы имеете в виду электрогенератор?
– Электро… – Губы посланца заказчика впервые сложились в подобие улыбки. – Генератор.
– На чём же он работает? Ни бензин, ни соляру мы не запасали.
– Работает. Сам. – Отвэвэ снова показал свою неживую пластмассовую улыбку. – На аккумуляторах.
– Но аккумуляторы долго не протянут.
– Ты задаёшь слишком много вопросов, тебе это не надо знать.
– Здрасьте, я ваша тётя! А если что случится? Кто будет отвечать?
– Он, – кивнул Отвэвэ на старшего Хуснутдинова, не желавшего поддержать племянника. – Уходите. Я вас позову.
Раиль Нуриевич взял Рената под руку и повёл к лифту.
Они дождались, пока наверх поднимутся монтажники Рената, поднялись вслед за ними на поверхность.
– Мне всё это не нравится, – пробормотал молодой человек, устроившись в гостиной дяди. – Что-то тут нечисто. Может, эти деятели и в самом деле хотят взорвать…
– Всю Москву, – иронически подхватил Раиль Нуриевич. – Не фантазируй, малай, заказчик не дурак сам себя взрывать. Бункер необычный, сам вижу, но ведь строится он не для нас? Для себя я бы строил по-другому. Зато платят они по-королевски.
– Если б не вы, аба, никогда я б не согласился.
– Ну и забудь, уже всё закончено. Можешь теперь жить безбедно всю оставшуюся жизнь. Коньячку хочешь? Вискарика хорошего могу предложить за окончание работы.
– Вы же знаете, я не пью.
– Молодец, пить – здоровью вредить, как говорится, а я дёрну стопарик… – Раиль Нуриевич не договорил.
Пол под ногами вздрогнул. Точнее, вздрогнуло всё здание, будто в его недрах что-то взорвалось. Из-под земли донёсся гулкий всхлип, оборвавшийся беззвучным ударом.
Ренат вскочил, бледнея.
– Я говорил!
Раиль Нуриевич, покрывшись испариной, выронил стаканчик и метнулся к выходу.
Лифт работал. Сотрясение дома на него не повлияло.
Выбежали к балкончику с прозрачным окном, приникли к нему, вглядываясь в непривычную темноту внизу.
– Кинай малашлы! – выругался по-татарски Ренат.