Возвращение неправильного попаданца
Шрифт:
– Друг, вот я о чем подумал. Оценить интегральную магоемкость по Ромену мне, конечно, не под силу. Но ты хотя бы расскажи, как это делается.
Ответ я бы не назвал кристально ясным:
– Да чего тут… а, да… ох, так как же… ну, задачка… знаешь, я начну с начала.
– Уж пожалуйста, именно оттуда.
– В учебнике этого нет, поскольку на бумаге такое не записать. Студенту дают эталон… это обычно кристалл… и предлагают самому оценить… ну, прикинуть… Темный тебе на шею… вот сколько бы ты дал по ощущениям. А потом говорят: а на самом деле здесь, скажем, десять единиц по Ромену.
Основам метрологии нас учили. Вот почему последовал вопрос:
– А как проверяется эталон? Хочу сказать, где берут эталон для эталона?
– Вот именно! Как раз этот вопрос думающие студенты и задают.
– Спасибо, я тоже не считаю себя дураком.
– Не расстраивайся, другим разом обязательно глупость ляпнешь… Так вот, изначальный эталон – вода.
– ???
– Она самая. Единица магоемкости по Ромену – для одного кубического ярда воды.
– Во всех учебниках написано, что у воды магоемкость близка к нулю!
– Но все же больше. А главное: ее легко довести до уровня насыщения. Теперь понимаешь?
Теперь понимаю. Молодец же был этот Ромен! Весьма толково придумано. И небесполезно для меня лично. Пусть я не маг, но знаний все же прибавилось.
Плохая же сторона не в том, что я еще многого не знаю, а в том, что не знаю, чего именно не знаю. И учебника для восполнения пробелов недостаточно.
Сцена, которую я видеть никак не мог
Не заметить трехсоттонник класса «дракон» в порту Хатегат трудно, если вообще возможно. Случаи захода подобных кораблей любой работник порта мог бы перечислить по пальцам. Поэтому не стоит удивляться, что эта информация достигла ушей Старейшего, который, разумеется, поделился ею с Хассаном. А тот, в свою очередь, стал обдумывать возможность использования этого корабля в своих целях.
Первое и самое очевидное, что пришло в голову: опробовать двигатели из пирита. Как? Полноценные испытания – дело не одного дня. Ни один судовладелец не разрешит прокат корабля, когда тому вот-вот предстоит длительный рейс. А если на ходу, по дороге на Юг? Выглядит привлекательным для капитана, тем более что возможна экономия сил гребцов, да и скорость подрасти может. Сейчас на руках четыре кристалла с полированными гранями. Может быть, этого и маловато. Кто может проверить? Только специалист по телемагии. Значит, такого надо нанять.
Более того: на этом корабле придется плыть самому. Слишком много неизвестных факторов, слишком часто предстоит что-то корректировать, поправлять, решать.
Переговоры, против ожиданий, оказались трудными. Видимо, у капитана был купеческий опыт. Хассан упирал на большую прибыльность применения новых кристаллов. Капитан указывал, что прибыльность под вопросом, а вот наличие дополнительных пассажиров совершенно точно означает дополнительные расходы. Сошлись на том, что в случае приращения скорости корабля предоставляется скидка с платы за проезд.
Хассан вышел из капитанской каюты
Разумеется, ни к каким кристаллам, а равно к Сарату я с утра не приближался. Все издали, все в бинокль. Ну почти все.
Сарат налаживал магическую систему для дистанционного запуска «Вихря Шантура» довольно долго. Мне показалось, что полдень уже миновал, когда по магической связи послышалось:
– Готово! Скажите, когда запускать.
Последовала цепочка команд, что-то вроде:
– Контакт!
– Есть контакт!
– От винта!
– Ключ на старт!
– Протяжка!
Команды выкрикивали настолько громко, что даже мне было слышно. Слова были другими, но смысл был тем же самым: подготовка. Другое дело, что предстоял не старт самолета и не запуск ракеты. К открытию огня, однако, система и люди были готовы через считаный десяток минут.
– Давай, Сарат!
Я схватился за бинокль, хотя и без него хобот смерча был виден вполне отчетливо.
Громкий хлопок: его дал второй снаряд, первый телепортировался без шума. Я машинально прикинул в уме: схлопывание кубометра воздуха эквивалентно примерно двадцати четырем граммам тротила. В два с половиной раза меньше, чем в «лимонке», да без оболочки… Не особо устрашает.
Даже сам взрыв в районе «вихря» – и тот поначалу вовсе не был страшен. Серый шар на высоте метров пятнадцати, если диаметр «вихря» посчитать за три метра. Но очень скоро мое благодушие испарилось. Шар на глазах превратился в хорошо знакомое грибовидное облако. Через четыре земных секунды я гаркнул в рупор: «Всем в укрытие!», хотя ребята и без команды должны были нырнуть в отрытые окопы. По расчету, ударная волна должна была дойти до нас за шесть секунд.
Я так и не узнал: был ли мой расчет ошибочным, или мы неправильно оценили расстояние до «вихря», или же сработал чисто психологический эффект замедления времени в критических ситуациях, мастерски описанный в мемуарах Марка Галлая. Но ударная волна пришла явно позже, чем мною ожидалось.
Как ни странно, на станину большого гранатомета она не оказала разрушающего действия. Ту просто сдвинуло на метр, опрокинуло и засыпало грязью. Нам тоже досталось. Мы чистились чуть ли не полчаса и привели себя в порядок как раз перед приходом Сарата. Тот не выглядел истощенным, но был мрачен.
Субар, будучи военнослужащим, имел при себе флягу. Без единого слова он ее откупорил и налил товарищу. Впрочем, после этого он не забыл себя и других. Сарат что-то говорил, но негромко, так что расслышать было нельзя.
Другая сцена, которую я видел, но слышать никак не мог
– Эк! Ну, спасибо, Субар. У меня-то с собой не было. А пригодилась бы.
– Ты не томи – рассказывай, как оно прошло.
– Рассказывать почти что нечего: от такого удара… ну, не представляю себе «вихрь», который мог бы устоять. Командиру не говорите, но… мне подумалось, что идею относительно этой штуковины ему сам Темный на ухо нашептал. Жутко было, ребята.
– Ты уж пояснее выражайся, сделай милость.