Возвращение невесты принца
Шрифт:
— Крутили её не мы.
Ей было не до смеха: кто-то атаковал дочь покойной подруги накануне перехода в родной мир.
— Сегодня, после полуночи?— уточнила она.
— Да, — ответила домохозяйка, мгновенно оценив беспокойство собеседницы. Ни одну из дочерей терять она не намерена. — Так это не из-за вас?
— Нет. Есть определённые трудности перехода из сна в другую реальность, но они не выражены физически.
— Значит, всё, как я думала, — проговорила Иванова. — Силы зла борются за неё всю жизнь, едва спасать успеваем. Раньше с мамой, теперь одна.
У неё дико
— Мы можем договорить завтра? — попросила колдунью Марина, массируя виски.
— Я могу снять твою боль, — предложила Ильта.
— Нет, спасибо, я пока не готова окунуться с головой в ваш мир. Мне она дорога, — не могла не съязвить домохозяйка даже в этот момент, но тут же стала серьёзной. — Можно встретиться с дочерью?
Фрейлине не надо было объяснять, с какой из двух.
— Конечно, но не сейчас. Пока ничего не устроено. Будет тяжело, прежде всего для неё. Девочка замкнулась в себе в последнее время, как будто предчувствует, что наступают большие перемены. Нельзя никому рассказать о подлоге, ради их безопасности, тем более в свете ночных событий.
— А принц знает, на ком предстоит жениться, что невеста была подменена?
— Да, с недавних пор. — Ильта улыбнулась, вспомнив реакцию воспитанника на это известие.
— Он может пока не объявляться в жизни Нюты из этого мира?— продолжала торговаться Марина.
— Вот этого обещать не могу. Я нахожусь в услужении, а не наоборот, — ответила колдунья, поражаясь упорству матери.
Хотелось бы испытать чувства, что сейчас раздирали главу семейства. Она глубоко вздохнула, понимая и принимая, что подобного в жизни не случится никогда. Всё, на что Ильта могла рассчитывать, быть рядом с дочерью подруги.
— Могу обещать, что с сегодняшнего дня ваша семья находится под моей защитой. Опишу ситуацию королю и испрошу разрешение посещать ваш мир в любое время и в нужном месте.
— Хорошо, — отвечала Марина, не зная, чем объяснить головную боль. — Мне необходимо выпить таблетки, а они остались дома.
Её будто гнал кто-то невидимый из враз ставшей маленькой, душной комнаты. Стремление поскорее убраться из чуждого мира превалировало над желанием разобраться, как теперь сосуществовать рядом друг с другом.
— Мы поговорим завтра. Хотя слов достаточно, надо смотреть на дела. И, конечно, всё будет зависеть от Ани.
— Это даже не обсуждается, — ответила первая фрейлина, ощутившая рядом чужое присутствие, решив поскорее разобраться с врагом. — Я провожу коротким путём.
Ильта резко обернулась в дверях, стремительно начертила руками знак в воздухе, запечатывая живое и неживое в стенах «предбанника».
— Ты тоже это почувствовала? — поняла действия колдуньи домохозяйка.
— Да, кто-то пытается помешать переговорам. Вернусь чуть позже и выясню, кто!
Глава 4.1
Марина сидела в вагоне метро, не обращая внимания на находящихся рядом людей. Головная боль прошла сразу, как только вышла на станцию, пройдя через узенький
Пассажиры суетливо входили и выходили, стремясь быстрее покинуть метро, доделать дневные дела и отдохнуть. Что ждало в это время суток главу небольшого семейства, в один день увеличившегося на одну единицу? Ожидания, что случится что-то с дочерью или с любым из них? Каким беззаботным казалось прожитое до сегодняшнего утра время. Боролась со всякой фигнёй и жила себе потихоньку. Что начнётся теперь? Как объясниться с обеими дочерями и ни одну не обидеть, свести воедино разорванное кем — то целое?
«Озабоченные принцы, колдуньи, маги, короли, королевы… Голова пухнет! — рассуждала она. Мозг не мог не выдать что-нибудь отвлекающее: — Хотя короля— вдовца и шипучку принять могу. Короля пару разиков и шампусика тонны две. Мужик он, надеюсь, симпатичный. Папик принца очень даже ничего, если не приукрасил дорожащий жизнью художник».
Она вспомнила, что хотела сделать последние тридцать минут беседы с колдуньей, расстегнула молнию сумки и достала журнал. Домохозяйка зачем-то зажмурилась, прежде чем взглянуть на обложку.
— Ёксель-моксель! — сорвалось с губ в ту же секунду. — Такому и я бы дала!
Сидящий рядом сердобольный паренёк расслышал вскрик женщины, но не слова, и, наклонив голову, участливо поинтересовался:
— Вы что-то сказали? — заметив, как лицо соседки покрывается красными пятнами, добавил: — Вам плохо? Могу чем-то помочь?
— Нет, — отвечала не пришедшая толком в себя Марина. — Разве, что вы принц или маг из другого королевства…
Эти слова молодой человек расслышал хорошо и решил, что у женщины не все дома. Подумав: «Насмотрятся или начитаются фэнтези, потом фотки молодых мальчиков разглядывают и грезят наяву, заливаясь краской» и резко отодвинулся,
С глянцевой обложки, улыбаясь с прищуром, на Иванову взирал мужчина лет тридцати пяти. Смуглый, черноволосый, с белозубой улыбкой и почти чёрными глазами. Лёгкая небритость, чётко очерченный рот, прямой нос, брови с изломом. Ильта была права: такой мог легко влюбить в себя женщину.
«Эх, была бы моложе», — подумала домохозяйка, мечтательно улыбаясь, но тут же одёрнула себя. Особа помладше, но с сильным характером, жила под одной с нею крышей.
«Чувство юмора как у меня, и хваткость.… Только ослиное упрямство досталась девочке от отца, — продолжала рассуждать про себя мама двух дочерей и сына. — Конечно, она в этого пижона втюрится! Хорош подлец, чем-то похож на молодого Клуни. Я бы точно влюбилась! Вот поэтому и начинаю его ненавидеть…»
Матиас Ануфриевич Бобров. Одетый с иголочки новый владелец сети ресторанов и меценат, получивший блестящее образование в Лондоне, как гласила статья на развороте. Старший ребёнок семьи староверов, прибывших тридцать лет назад из Аргентины и выросший в глубинке.
«Бла-бла-бла, — через строчку просматривала она выдуманную будущим зятем биографию. — Тяжёлая жизнь эмигранта.… Ещё немного — и заплачу. Вот в той глубокой глубинке и оставался бы. Интересно, на какие шиши в Великобритании обучался?»