Возвращение оборотней
Шрифт:
Вход во дворцовый комплекс назывался «ворота Матиаса», туда нас пропустили без помех. Как только командор важно назвал свое вымышленное имя, один из двух стражников с алебардами сверился с длинным списком и кивнул. Сразу за воротами открывался ухоженный французский садик, низко подстриженные кусты служили украшением для гаревой дорожки, ведущей ко входу в здание дворца. Нас встретил полк гигантов и множество карликов. Ей-богу, не вру! Именно великаны и карлики, первые – с секирами наперевес, а вторые – в ботфортах и с ножиками.
– Великаны? Карлики?! Что за сказки кельтских народов, откуда они здесь, в реальном мире? Голем не в счет, возможно, ему можно найти научное объяснение, он ведь и был первым роботом, – говорила я, пятясь и будто нечаянно наступая коту на кончик хвоста. Несильно, просто для практики, чтобы не терять квалификацию, а то давно не практиковалась.
Профессор скрипнул зубами, но сдержался.
– Великаны – это просто люди-гиганты, Алиночка, – ровным тоном пояснил он, в глубине души просто полыхая от гнева. – Император Рудольф всегда питал к ним слабость и любил наравне с карликами и алхимиками.
– Что значит – любил?! – сразу заинтересовалась я.
– Хм-хм… – смущенно заметил Алекс-алхимик, краснея и подталкивая меня вперед. Но кот не понял двусмысленности, поэтому и ухом не повел. Я у него все равно потом уточню…
А вообще, в пражском дворце было довольно интересно. В обычных замках я бывала не единожды. Во Франции у маркиза д'Абажура, в Мальборке в главной резиденции Тевтонского ордена, в Шотландии у сэра Генри. Потом еще играла английскую королеву, правда, там времени у меня было немного, чтобы успеть как следует вжиться в роль и почувствовать себя истинной королевой, как хочется каждой женщине.
В общем, все это не то, сейчас я шла, чтобы увидеть живого короля на его собственном троне! Это считай как мишку в берлоге. В короле, переодетом в обычного человека, ничего царственного нет, как нет вообще ничего, чем можно было бы впечатлиться, кроме снобизма. Наверное, у себя в покоях он совсем иной…
Мы шли за сопровождающим через смежные залы. Почему-то во дворцах почти все залы проходные, будь у меня столько денег, я бы расположила комнаты иначе, чтобы не сидеть и не ждать, что через твою спальню с извинениями в любое время может пробежать какой-нибудь придворный. Причем за сутки такая толпа пройдет, только успевай кивать на приветствия и поклоны. Ни переодеться, ни почесаться, ни вздремнуть, задрав ноги, на диване… Никакого покоя и уединения!
Наверное, только искусство как-то скрашивает такую жизнь, по крайней мере отвлекает, и поэтому во дворцах обычно так много картин, скульптур и ваз. Например, в одном зале все стены были увешаны полотнами на охотничьи темы, в другой – портреты королевской династии, в третьей – здоровущие натюрморты с битой дичью, голые тетки весом по полтора центнера и другие популярные во дворцах сюжеты.
– Эти панно выполнены мастером Теодорихом, – с гордостью произнес провожавший нас обер-гофмейстер. Кот важно кивнул, но обошелся без комментариев.
Я, раскрыв рот и задрав голову, разглядывала звездчатые своды следующего зала.
– А это Владиславский зал, самый большой парадный зал в Праге, был построен при славном короле Владиславе Ягеллоне. Вы впервые во дворце, я вижу.
– Да, дворец у вас классный, лучше нашей юрты наверняка! – похвалила я, помня о роли необразованной калмычки. Сопровождающий довольно разулыбался.
Наконец мы пришли в личные покои короля. Оказалось, что нас никто особо не ждал. Рудольф Второй, сидя в окружении придворных, играл в настольные игры с одним из своих министров.
Я думала, что сразу почувствую его величие, все-таки первый человек в государстве, круче президента, но он меня скорее разочаровал. У короля были выпученные и немного воспаленные глаза, каштановая борода, усы и брови домиком, даже нос оказался не таким массивным, каким увиделся мне, когда торчал из черного капюшона, самый простой прямой и правильный нос, как у самого простого королевского подданного. Обер-гофмейстер просеменил к его величеству и что-то зашептал ему на ухо, вместо того чтобы стукнуть в пол тростью и громко представить нас, как полагается по этикету.
– Ну?! Говорьите, кто вьи есть. – Рудольф кинул на командора подозрительный взгляд. Придворные сделали вид, что у них срочные государственные переговоры, что они решают важные дела, разбредясь кучками по интересам.
– Ваше величество, я Агойко Помор, прославленный ученый-алхимик! Прибыл к вам взглянуть на таинственный манускрипт, молва о котором дошла и до далекой Московии. Был безмерно счастлив, что наконец-то увидел Прагу – столицу наук и просвещения, величественной архитектуры и доброго пива!
В отличие от короля, Алекс говорил чисто, хотя и мог бы копировать поморский акцент. Но смысл? Они же чехи и навскидку карела от чухонца не отличат…
Их величество еще раз внимательно обозрел нашу пеструю компанию.
– Благодарью за лестные слова, – холодно заметил он.
В этот момент из-под стола, за которым сидел король, прямо на меня бросился карлик. Я едва не вскрикнула от неожиданности, но сдержалась, подумав, что кричать в присутствии короля Чехии и императора Римской империи явное нарушение дворцового этикета.
– Люблью карликов, очень интерьесные, забавные бездельньики, но они объедают мою казну. Пльуты, на них уходит деньег больше, чем на всю мою армию.
– Так гоните своего министра финансов в шею, я и то умнее распределю бюджет, – тонко улыбнулась я, окинув присутствующих довольным взглядом – в ожидании, что все оценят мою шутку. Но в зале воцарилось тягостное молчание, даже придворные перестали шептаться и уставились на меня.
– Кто эта бесстыдная простольюдинка? – разгневанно вскочил на ноги дядя Рудольф, прожигая меня взглядом, далеким от восхищения.