Возвращение падшего ангела
Шрифт:
Ромэн приложил палец к ее губам.
— Нет, не ругай себя. Это жизнь. Но ты всегда оставалась верна себе, Сорка.
Девушка взглянула на Ромэна, чувствуя желание расплакаться. Чтобы не поддаться наплыву эмоций, она встала и пошла в ванную.
Ромэн смотрел ей вслед, понимая, что его мир перевернулся с ног на голову.
Сорка вернулась и протянула ему бутылочку с таблетками.
— Это гомеопатические таблетки. Я всегда беру их с собой в жаркие страны, потому что плохо реагирую на солнце. Этим и ограничивается мой прием препаратов. Ну еще разве
Ромэн вернул Сорке таблетки и встал. Он никогда не оказывался в подобной дурацкой ситуации.
— Сорка... Если бы я знал все это...
— Ты не знал, потому что я тебе ничего не говорила. И не пыталась оправдаться.
Ромэн потянулся к ней, заправил выбившуюся прядь ее волос за ухо. Он сразу почувствовал, как она напряглась, как изменилось ее дыхание, как расширились ее глаза.
Мужчина снял с Сорки очки. Запустил руку в ее густые волосы, снимая с них резинку. У девушки сразу пересохли губы.
— Что ты делаешь? — хрипло спросила она. Резким движением Ромэн привлек ее к себе, заглянул в глаза, заставляя позабыть обо всем на свете.
— Что ты делаешь? — уже совсем тихо спросила Сорка.
Но Ромэн лишь сильнее прижал ее к себе.
— Я хочу тебя!
Он целовал ее так, словно она была единственной женщиной в мире. И в эти поцелуи вложил все свои чувства к ней: и извинения, которые задолжал ей, и страсть, что терзала его с тех пор, как он увидел Сорку в Нью-Йорке.
— О... — шепотом выдохнула девушка, чувствуя, как от возбуждения тело будто обдало жаром. Румянец вспыхнул у нее на щеках.
Быстрым движением Ромэн поднял девушку на руки и уложил на постель. Будто завороженная, она следила за тем, как мужчина расстегивает пуговицы своей рубашки.
— Теперь твоя очередь, — шепнул он, обнажив свой торс. — Я хочу посмотреть на тебя...
Видя ее смущение, мужчина склонился к Сорке и помог ей снять сари. Теперь она лежала перед ним в черном шелковом белье.
Ромэн гладил ее живот, медленно поднимаясь к груди. Их губы снова встретились, и девушка выгнулась ему навстречу, отдаваясь его поцелуям и ласкам. А когда его рука проникла под лифчик и он коснулся большим пальцем ее набухшего от возбуждения соска, Сорка едва не закричала от переполнявших ее чувств. Она никогда в жизни не испытывала ничего подобного.
Ромэн покрывал горячими поцелуями ее шею, спускаясь ниже и ниже. Сорка знала: еще минута — и она окончательно потеряет голову. Было ясно, чем все это кончится, если она не остановит его сейчас же.
— Нет... Нет! Ромэн, не надо, пожалуйста...
Сорка готова была расплакаться, но на карту было поставлено слишком много. И если они зашли бы дальше, то ей пришлось бы объяснять... самое худшее из всего.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
— Что... в чем дело? — дыхание Ромэна прерывалось. Сорка чувствовала,
Она повернула голову, борясь с подступившими слезами. Потом села, отодвинулась и, стесняясь, надела свой топ. Волосы волнами раскинулись по ее плечам.
Что, черт возьми, происходит? Ромэн не сразу понял перемену ее настроения и потянулся к девушке, горя от желания прикоснуться к ней, ласкать ее снова.
Сорка отстранилась.
— Нет! Не трогай меня!
В ее голосе чувствовалась такая паника, что Ромэн встал с постели, зажег еще одну лампу и остановился возле Сорки, положив руки на бедра. Он был возбужден и очень сердит. Сорка сглотнула.
— Прости... я не могу этого сделать. С тобой.
Мужчина провел рукой по волосам.
— О чем ты говоришь, Сорка? Если не я, то кто? Я не думаю, чтобы ты так загоралась от прикосновений другого мужчины. — Мысль о Сорке в чужих объятиях приводила Ромэна в ярость.
Девушка закрыла глаза, чтобы только не видеть Ромэна. Конечно, она не загоралась от прикосновений другого мужчины. У нее больше никого и не было, а до этого момента она даже не представляла, что способна на столь сильные чувства. Но Ромэн и вообразить не мог, как глубоко увлек ее в сети соблазна.
— Я просто не могу...
Мужчина заходил взад-вперед по комнате. Его рубашка развевалась, обнажая грудь, и Сорке очень хотелось, чтобы он остановился и застегнул ее. Что угодно, лишь бы не видеть его обнаженное тело! Наконец он остановился у дверей патио и несколько минут простоял там, не сводя с Сорки глаз.
А когда он вышел из тени, девушка резко подалась назад. Ее руки задрожали. Подойдя ближе, мужчина увидел страх в ее глазах.
— Почему, Сорка? Скажи мне, почему?
— Зачем тебе знать все обо мне? Почему ты не можешь принять меня такой, какая я есть?
Ромэн сел на кровать и обнял девушку одной рукой.
Сорка сразу почувствовала, как ее тело отзывается на это прикосновение. Она хотела, чтобы Ромэн целовал ее. И не только в губы... везде.
Лицо Ромэна было очень близко, но он сидел неподвижно.
— Объясни мне, почему ты не хочешь, чтобы я целовал тебя?
Сорка отвернулась к стене. Она собиралась с силами, чтобы открыть ему свою самую сокровенную тайну. Слова путались, слетая с губ.
— Потому что... я никогда раньше этого не делала... и я даже не знаю... девственница я или нет.
На глаза тотчас навернулись слезы. Губы задрожали. Сорка закрыла глаза. В комнате царила полная тишина. Возможно, Ромэн не хотел иметь дело с девственницей?
И тут девушка почувствовала тепло его рук на своей коже.
— Сорка, открой глаза!
Девушка повиновалась. Ромэн смотрел на нее с таким восхищением, что она смутилась.
— Расскажешь мне, почему ты считаешь, что можешь оказаться не девственницей?
Девушка грустно покачала головой, не решаясь говорить.
— Мне кажется, что тебе пора с кем-нибудь поделиться своим секретом. И этим человеком вполне могу быть я.