Возвращение: Полночь
Шрифт:
"О Господи!" воскликнула миссис Флауэрс. "Ты хочешь сказать, Елена сейчас на кухне ждет припарку?" Она поспешила из фойе в сторону кухни.
Стефан продолжил спускаться по лестнице, окликнув, "Миссис Флауэрс, она ошпарила руку и ногу. Она говорит что это потому что Деймон не узнал ее и толкнул. Он подумал что в его комнате злоумышленник и ножом порезал ей горло. Мы будем в гостинной если вам понадобится помощь."
Бонни воскликнула, "Стефан, может быть она и невиновна, но он - нет! Даже если исходить из твоих слов, он обжег ее - словно пытал - и приставил нож к ее горлу!
Стефан покраснел. "Это так трудно объяснить," сказал он очень тихо. "И я все пытаюсь настроиться. Но до сих пор некоторые мои силы растут... быстрее чем способность контролировать их. Большую часть времени я спал, так что это не имеет значения. Я спал еще несколько минут назад. Но я проснулся и Елена говорила Деймону, что у Миссис Флауэрс нет зведного шара. Она была расстроена и ранена - и я чувствовал где она была ранена. И вдруг я услышал тебя, Бонни. Ты очень сильный телепат. А потом я услышал все что вы говорили о Елене..."
Боже мой. Как безумный думал Метт. Он начал лепетать что-то невразумительное - "Конечно, конечно, мы ошиблись". Он последовал в гостиную за Мередит, так словно его ноги были привязаны к ее итальянским босоножкам.
Но кровь на губах Дэймона...
Должно быть разумное объяснение и для крови тоже. Стефан сказал что Деймон порезал Елену ножом. И поэтому кровь оказалась размазанной повсюду; Метту не показалось что это напоминает вампиризм. Он был донором для Стефана по крайней мере десяток раз за последнее время и процесс всегда был очень аккуратным.
Это было странно и он также подумал о том, что никому из них никогда не приходило в голову что даже из верхней части дома Стефан мог отчетливо слышать все их мысли.
Он всегда мог это делать? Метт гадал делает ли он тоже самое прямо сейчас.
"Я стараюсь не прислушиваться к чужим мыслям, если только меня не пригласили, или если у меня нет на это веской причины," сказал Стефан. "Но когда кто-то упоминает Елену, особенно если упоминание звучит расстроенно - тут я ничего не могу с собой поделать. Это словно ты находишься в шумном месте и едва можешь различать голоса, но если кто-то произнесет твое имя - ты немедленно услышишь."
"Это называется Феномен Коктейльной Вечеринки," произнесла Мередит. Его голос был тихим и полным раскаяния, словно она пыталась успокоить подавленную Бонни. Метт почувствовал, как его сердце в очередной раз сжалось.
"Что ж, ты можешь называть так все что тебе заблагорассудится," сказал он, "и на самом деле это означает что ты можешь слушать наши мысли когда тебе захочется."
"Не всегда," поморщившись, сказал Стефан. "Когда я пил кровь животных я был недостаточно силен для этого, если только я целенаправленно не работал над этим. И кстати, думаю, моих друзей обрадует тот факт, что собираюсь вернуться к охоте на животных, завтра, или через пару дней, в зависимости от того, что скажет миссис Флауэрс", добавил он, обводя комнату многозначительным взглядом. Он остановился не Деймоне, который в свою очередь стоял у окна, прислонившись спиной к стене и выглядел растрепанным и очень, очень опасным. "Но это не значит, что я забуду о тех, кто спас мне жизнь когда я был на грани смерти. За это я им бесконечно обязан и искренне благодарю их - и думаю, придет день, когда мы отметим это." Он напряженно моргнул и отвернулся. Две девушки сразу же растаяли и даже Мередит всхлипнула.
Деймон преувеличенно-тяжело вздохнул. "Кровь животных, да? Блестяще! Давай, делай себя настолько слабым, насколько это возможно, братишка, даже с тремя или четырьмя добровольными донорами рядом с тобой. И когда дело дойдет до финальной схватки с Шиничи и Мисао от тебя будет столько же пользы, сколько от куска влажной салфетки".
Бонни начала говорить. "И если будет схватка, то насколько... скоро?"
"Как только Шиничи и Мисао смогут управлять этим," тихо сказал Стефан. "Я думаю, они не собирались давать мне время, чтобы поправиться. Весь город должен погрузиться в огонь и пепел, вы же знаете. Но я не могу и дальше просить вас, и Мередит, и Метта, и Елену, давать мне кровь. Вы и так поддерживали во мне жизнь последние несколько дней, и я не знаю, как отплатить вам за это."
"Становись сильным, этим ты нам отплатишь," сказала Мередит своим тихим, ровным голосом. "Но Стефан, могу я задать тебе несколько вопросов?"
"Конечно," сказал Стефан, стоя за стулом.
Он не садился до тех пор, пока Мередит с Бонни, сидящей практически у нее на коленях, не опустились на софу.
И тогда он сказал: "Задавай"
Глава 4
– Первое, - спросила Мередит, - Дэймон прав? Если ты вернешься к крови животных, ты будешь серьезно ослаблен?
Стефан улыбнулся. "Я буду таким же как был, когда мы впервые познакомились", сказал он. "Достаточно силен для того чтобы сделать это". Он наклонился к каминным приборам, которые находились прямо под локтем Деймона, и рассеяно пробормотал,"Прошу меня извинить" и взял кочергу.
Деймон закатил глаза. Но затем Стефан, одним быстрым движением, изменил форму кочерги, обратно вернул ей прежние очертания и поставил её на место. Мэтт мог поклясться, что заметил жгучую зависть в обычно бесстрастных глазах Деймона.
"И это было железо, устойчивое ко всем воздействиям сил элдрича", размеренно сказала Мередит, как только Стефан отошел от камина.
"Естественно, если брать во внимание что у него была постоянная подпитка от трех очаровательных девушек, - не говоря уже о том ядерном источнике энергии, которым стала Елена", сказал Деймон, медленно похлопав три раза. "Ах... я болван. Прошу меня извинить - Я не хотел отождествлять тебя с девушками. Без обид."
"Проехали", сказал Мэтт сквозь зубы. Если бы он только хоть один раз смог , стереть эту лучезарную ухмылку с лица Деймона, он мог бы умереть спокойно, подумал Мэтт.
" По правде говоря ты довольно рьяно изъявил желание стать донором для дорогого Братишки, неправда ли?" - добавил Деймон, его губы слегка подергивались, было ощущение, что только строгий самоконтроль удерживал его от того чтобы не рассмеяться.
Мэтт сделал два шага в сторону Деймона. Это все что он мог себе позволить, еле сдерживаясь от того чтобы не ударить Деймона. Хотя когда у него возникали подобные мысли, внутреннее "я" обычно кричало - "это самоубийство".