ВОЗВРАЩЕНИЕ СКАРАМУША

Сабатини Рафаэль

Примчавшись на нужную улицу, он убедился, что его молитва услышана. Он не опоздал, правда, этим и исчерпывалось небесное благорасположение. Убийцы уже заняли исходную позицию. При появлении Андре-Луи три тени растаяли в арке ворот напротив дома, где остановился Ле Шапелье.

Андре-Луи подошёл к двери, громко стукнул по ней несколько раз рукояткой хлыста. Этот хлыст был сейчас его единственным оружием, и он корил себя за опрометчивость. При всей спешке он мог бы потратить лишнюю минуту на то, чтобы вооружиться.

Дверь открыла толстуха, виденная им накануне.

— Господин ле… Человек, который здесь поселился, у себя?

Она

пристально оглядела его с головы до пят.

— Не знаю. Но если он и у себя, то никого не принимает.

— Передайте ему, что пришёл друг, который провожал его вчера вечером. Вы ведь запомнили меня, не так ли?

— Подождите.

Она захлопнула дверь у него перед носом. Андре-Луи воспользовался минутой ожидания и как бы нечаянно выронил хлыст. Нагнувшись за ним, посмотрел из-под руки на ворота у себя за спиной. Он разглядел три головы, высунувшихся из проёма. Убийцы всматривались в сумерки, наблюдая за нежданным гостем.

Наконец его впустили в дом. Ле Шапелье ждал наверху, элегантный, как petit-maitre. Он приветливо улыбнулся другу.

— Ты пришёл сообщить мне, что передумал? Решил вернуться со мной?

— Не угадал, Изаак. Я пришёл сказать тебе, что твоё возвращение более чем сомнительно.

В усталых глазах вспыхнула тревога, тонко очерченные брови взлетели вверх.

— О чём ты? Ты имеешь в виду эмигрантов?

— Господ эмигрантов. В настоящий момент трое убийц из их числа — по меньшей мере трое — сидят в засаде напротив твоего дома.

Ле Шапелье побледнел.

— Но как они узнали? Ты…

— Нет не я. Если бы я, меня бы сейчас здесь не было. Твой визит поставил курфюрста в затруднительное положение. У Клемента Венсло сильно развито гостеприимство. Твои требования вступили в неустранимое противоречие с его гостеприимством. Оказавшись в затруднительном положении, он послал за господином д'Антрагом и конфиденциально поделился с ним своим несчастьем. Господин д'Антраг, в свою очередь, конфиденциально известил о происходящем принцев. Как выяснилось, принцы конфиденциально сообщили об этом всему двору. И час назад один из придворных опять-таки конфиденциально передал эту информацию мне. Тебе никогда не приходило в голову, Изаак, что, если бы не конфиденциальные сообщения, мы никогда бы не располагали историческими фактами?

— А ты пришёл только с тем, чтобы предупредить меня?

— А у тебя возникло другое предположение?

— Ты поступил как настоящий друг, Андре, — сказал Ле Шапелье с ненаигранным пафосом. — Но почему ты считаешь, что меня намереваются убить?

— А разве ты сам придерживаешься другого мнения?

Ле Шапелье сел в единственное в комнате кресло, достал носовой платок и отёр им холодный пот, бусинками выступивший у него на лбу.

— Ты рискуешь, — сказал он. — Это благородно, но в данных обстоятельствах глупо.

— Большинство благородных поступков глупо.

— Если меня стерегут, как ты говоришь… — Ле Шапелье пожал плечами. — Твоё предостережение опоздало. И тем не менее я благодарен тебе, друг мой.

— Чепуха. Здесь есть чёрный ход?

На бледном лице депутата появилась слабая улыбка.

— Если бы и был, они бы его перекрыли.

— Что ж, ладно. Тогда я разыщу курфюрста. Он пришлёт своих гвардейцев, и они расчистят тебе путь.

— Курфюрст уехал в Оберкирхе. Пока ты его найдёшь и вернёшься, уже наступит утро. Уж не воображаешь ли ты, что убийцы собираются ждать всю ночь? Когда они поймут, что я не собираюсь выходить из дома, они постучат. Хозяйка откроет, и тогда… — Он пожал плечами и оставил фразу незаконченной. Потом его словно прорвало. — Позор! Я посол, моя личность неприкосновенна! Но этим мстительным мерзавцам нет дела до международных законов! В их глазах я паразит, которого нужно уничтожить, и они уничтожат меня, не раздумывая, хотя и знают, что подложат свинью курфюрсту! — В запальчивости он снова вскочил на ноги. — Боже мой! Ведь его ждёт возмездие! Этот глуповатый архиепископ наконец осознает, какую ошибку совершил, приютив таких гостей.

— Возмездие курфюрсту не утолит твоей жажды в аду, — спокойно произнёс Андре-Луи. — И потом, ты пока не убит.

— Да. Всего лишь приговорён.

— Брось, дружище. Ты предупреждён, а это уже кое-что значит. Роль ни о чём не подозревающей овцы, покорно бредущей на заклание, тебе не грозит. Даже если мы пойдём напролом, и то шансы будут не так уж плохи. Двое против троих — пробьёмся.

Лицо Ле Шапелье осветилось надеждой. Потом на смену надежде пришли сомнения.

— Ты уверен, что их только трое? Откуда такая уверенность?

Андре-Луи вздохнул.

— Н-да, тут я, признаться, сплоховал. Не убедился.

— Сообщники могут прятаться где-нибудь поблизости. Иди-ка ты к себе, друг мой, пока это возможно. Я подожду их здесь, с пистолетом наготове. Им неизвестно, что я предупреждён; может, уложу одного, прежде чем до меня доберутся.

— Слабое утешение. — Андре-Луи погрузился в раздумье. — Да, я мог бы уйти отсюда. Молодчики видели, как я вошёл. Вряд ли они станут мне мешать, шум ведь может заставить тебя насторожиться. — Тут его глаза вспыхнули вдохновением. Он резко спросил: — Что бы ты сделал, выбравшись отсюда живым?

— Как что? Поехал бы к границе. У меня в «Красной шляпе» дорожная карета… Только какое это имеет значение? — удручённо добавил Ле Шапелье.

— А документы у тебя в порядке? Стража на мосту с ними пропустит?

— О да. Мой пропуск подписан канцлером курфюрста.

— Что ж, тогда всё просто.

— Просто?

— Мы примерно одного роста и телосложения. Ты возьмёшь этот сюртук, эти бриджи и сапоги. Наденешь на голову мою шляпу и сунешь под мышку этот хлыст, после чего хозяйка проводит господина Андре-Луи Моро до двери. На крыльце ты задержишься, повернувшись спиной вон к тем воротам на той стороне улицы так, чтобы те, кто там прячутся, ясно видели твою фигуру, а лицо — нет. Ты можешь сказать хозяйке что-нибудь вроде: «Передайте господину наверху, что, если я не вернусь в течение часа, он может меня не ждать». Потом ты резко нырнёшь со света во мрак и, сунув руки в карманы с пистолетами, удерёшь.

На бледных щеках депутата вновь проступил румянец.

— А ты?

— Я? — Андре-Луи пожал плечами. — Они позволят тебе уйти, поскольку решат, что ты не Изаак Ле Шапелье, а потом позволят уйти мне, поскольку увидят, что я тоже не Изаак Ле Шапелье.

Депутат нервно сцеплял и расцеплял пальцы. Он снова побледнел.

— Ты искушаешь, как дьявол.

Андре-Луи начал расстёгивать сюртук.

— Снимай платье.

— Но ты рискуешь гораздо больше, чем тебе кажется.

— Нет, риск невелик, да и в любом случае риск это только риск, возможность неприятностей. А вот твоя смерть, если станешь медлить, станет неизбежностью. Шевелись!