Возвращение снежной королевы
Шрифт:
Она попыталась нырнуть в ту глухую маслянистую темноту, в ту черную реку небытия, в которой находилась до этого, но темная вода не принимала ее, выталкивала на поверхность, как легкую щепку. А на поверхности была боль, боль, от которой никуда не удавалось скрыться. Эта боль была повсюду, со всех сторон. Она была больше самой Леры, она обволакивала ее ослепительным цветным облаком.
Лера застонала, и от этого ничтожного усилия боль стала еще сильнее, еще острее.
Но в то же время она как бы сконцентрировалась, убавилась в размерах. Теперь боль была не со всех сторон. Болела только голова. А это был уже прогресс.
Во-первых, это значило, что у Леры есть голова. Значит, она все еще жива. Во-вторых, она вспомнила отражение бритого убийцы в широко открытых глазах мертвой женщины. Вспомнила поднятую руку с зажатым в ней пистолетом.
Убийца держал пистолет не так, как держат его, когда собираются выстрелить. Он держал его, будто собирался рукояткой пистолета расколоть орех. Ну да – он собирался как орех расколоть Лерину голову. И это ему почти удалось. Во всяком случае, голова болела так, как будто ее раскололи на две равные части.
Лера снова застонала и попробовала пошевелиться. Снова в нее со всех сторон вонзились иглы боли.
– Она приходит в себя, – раздался где-то высоко над ней гулкий незнакомый голос.
Лера приоткрыла глаза. В раскаленном небе над ней плавали какие-то огромные хищные птицы. Коршуны? Ястребы? Стервятники? Она удивленно всмотрелась в них и вдруг поняла, что это не птицы, а человеческие лица. Вдруг эти лица закружились со все увеличивающейся скоростью. Лера прикрыла глаза, чтобы остановить это безумное кружение, и это ей почти удалось.
Кто-то взял ее за руку, кожу протерли резко пахнущей жидкостью, в руку вонзилась ледяная игла шприца. Лера ждала новой боли, нового безумия, но вместо этого на нее накатила мягкая волна покоя, боль отступила. Она снова попробовала открыть глаза, и на этот раз ей удалось это сделать.
Над ней не было никакого раскаленного неба. Над ней был самый обычный белый потолок. И еще над ней склонились два лица, два человеческих лица.
Губы одного из людей зашевелились, но Лера ничего не расслышала, как будто смотрела телевизор с выключенным звуком. Она напряглась, наморщила лоб. Ей казалось очень важным понять, что говорит ей этот человек.
И она действительно со второго раза поняла его слова.
– Вам лучше? – заботливо спросил ее молодой мужчина в строгом темном костюме.
– Да… – попыталась сказать Лера, но вместо этого из ее губ вырвался только нечленораздельный стон. Тем не менее мужчина в темном костюме ее, кажется, понял.
– Ей лучше, – сообщил он второму человеку. – Инъекция подействовала, скоро ее можно будет допросить.
Эти слова Лере чрезвычайно не понравились. Заботливая интонация, которую она услышала в первый момент, вовсе не относилась к ней. Его заботило только одно – информация, которую от нее можно получить.
Кто это такие? Чего они от нее хотят? О чем собираются расспрашивать?
Под воздействием чудодейственного укола боль покинула ее, а поскольку природа не терпит пустоты, место боли должно было чем-то заполниться. И к ней понемногу начала возвращаться память.
Лера вспомнила этих людей. Это люди из Конторы. Они чрезвычайно интересуются ее скромной особой. Точнее, их интересует не сама Лера, а ее отец. Отец, без которого она до сих пор прекрасно обходилась уже столько лет…
– Вы можете говорить? – Молодой человек в темном склонился над ней.
На этот раз его заботливая интонация не обманула Леру. Он – враг…
Она застонала, не потому, что снова почувствовала боль, а только для того, чтобы потянуть время, взвесить все плюсы и минусы своего положения и попытаться отыскать выход.
Впрочем, никаких плюсов в ее положении не было. Зато минусов столько, что от них некуда деваться.
– Может быть, сделать ей еще один укол? – подал голос второй человек, в золотых очках.
– Опасно. – Первый с сомнением покачал головой. – Сердце может не выдержать…
– Не хотелось бы рисковать. – Человек в золотых очках покачал головой. – Она нам нужна, не зря же мы столько времени и сил потратили на ее поиски!
Он наклонился над Лерой, внимательно вгляделся в ее лицо и проговорил:
– По-моему, она уже вполне способна отвечать на вопросы.
Он поводил рукой перед ее лицом, щелкнул пальцами.
– Вы меня слышите?
Лера прикрыла глаза и застонала.
– Слышите! – проговорил мужчина. – Не нужно обманывать меня, не нужно симулировать. Я задам вам несколько вопросов. Как давно вы находитесь в этой квартире?
– Н-не знаю… – еле слышно проговорила Лера.
– Это вы убили хозяйку квартиры?
– Н-нет… когда я пришла, она уже была мертва…
– Кто ударил вас?
Лера вспомнила мертвые глаза Татьяны Ивановны и отражающегося в них убийцу. Мрачное безжалостное лицо, темные очки, бритый череп… Комната снова медленно поплыла перед ее глазами, казалось, еще секунда – и к ней вернется непереносимая пульсирующая боль. Чтобы избежать этого, сознание померкло, заволокло реальность густой кисеей полуобморока.
Мужская рука похлопала ее по щекам.
– Она не симулирует, – проговорил молодой голос. – Лучше не давить на нее сейчас. При слишком сильном воздействии сознание будет отключаться.
– Тогда повезем ее к себе! – решительно произнес второй. – Там с ней будет удобнее работать. И там мы сможем более уверенно контролировать ее состояние.
«Только не это! – подумала Лера в панике. – Оттуда мне уже ни за что не выбраться!»
Но кажется, ее мнение на этот счет никого не интересовало. Она была для этих людей не более чем материалом, объектом, с которым можно работать, состояние которого нужно контролировать. К счастью, она нужна была им живой.