Возвращение в Панджруд
Шрифт:
Жизни иных высокородных отпрысков мальчик мог только позавидовать: не было дня, чтобы после утренней беготни, прыжков, борьбы, ратных упражнений и купания, заведенных регентом по греческому образцу, он не попадал в тиски двух угрюмых сирийцев, наставлявших его в арабском, законоведении, географии, астрономии и математике, а также (напоследок) в толковании Корана. Затем, взбодрившись чашкой кислого молока и лепешкой, малолетний властитель оказывался в помещении совета, где ему предназначался самый высокий ворох подушек, возле которого на чуть более низком сидел Джайхани.
Джайхани учил его навыкам дипломатии, единственной целью которой было поддержание
Конечно, каждое событие в отдельности было по-своему неповторимо и, как бы ни походило на предыдущее, требовало своей собственной оценки. Поэтому, например, год назад Джайхани рассудил богато отдарить хивинцев, приведших целый караван подношений, а ныне проявил оскорбительную сдержанность, хотя ни грабежей не стало больше, ни хивинской хитрости. Почему? — ему самому неизвестно. Но и неважно, поскольку нынешний визит хивинцев — не последний. Все повторяется, подтверждая тем самым неизменность времен: снова и снова возвращаясь, прошлое избавляет настоящее от налета сиюминутности и позволяет иметь некоторую уверенность в будущем.
Да, небо вращается, с каждым мигом меняя все вокруг, но и неуклонно поворачивая свой диск к той зарубке, с которой все начнется сначала. Снова хивинцы принесут дары, и снова эмир их примет. Многое в мире имеет значение, но еще большее — нет.
Говорили неспешно: слово стоило дорого — за каждым маячили громоздкие смыслы, — а будучи произнесенным, безвозвратно каменело.
Послы вручали Назру ярлыки и свитки. Посмотрев на учителя, он медленным кивком подтверждал свое согласие принять их. Присутствующие — человек тридцать-сорок знатных мужей Бухары и двора — степенно поглаживали бороды в ожидании той минуты, когда их обязанность быть свидетелями происходящего подойдет к концу.
После недолгой официальной беседы — все больше обиняками — Джайхани мог пуститься в расспросы о всякой всячине. Не приходили ли купцы с севера, от славян? Нет?.. А откуда приходили? Ах, вот как!.. ну, это обычное. А еще говорят, в Герат приехал один человек из Пешавара, толкует, будто в заполуденном климате снова расплодились одноглазые рогатые люди... не слышали?.. жаль. Ну, Аллах лучше знает.
Как-то раз кто-то из гостей, робея и смущаясь, сказал, что его люди принесли ему морские раковины, — спешно вытряс из кожаной сумки и протянул.
— Откуда принесли? — уточнил Джайхани, удивлено рассматривая высыпанные перед ним на дастархан [33] пыльные камни; кое-какие и впрямь гляделись чем-то вроде ракушек.
— С горы.
— С горы? — удивленно и задумчиво переспросил регент. — Впрочем, я слышал, что на горах находят подобия морских животных.
— Да, да, — кивал приободренный даритель.
— Это не подделка? — строго спросил Джайхани.
— Боже мой, разве посмел бы я представить вам подделку! Нет, нет! Совсем простые люди принесли мне... вот, говорят, эмир, что мы нашли.
33
Дастархан — расстеленное на полу или на небольшом возвышении покрывало, на которое ставятся блюда с едой или иные предметы. В европейском понимании — стол.
— Морским животным свойственно жить в воде, — заметил Джайхани. — Следовательно, либо на этом месте прежде была вода, либо кто-то вынул их из воды и принес на гору.
— Ветер? — предположил один из гостей.
— Птицы! — уверенно высказался другой.
—
— Это совершенно исключено, — отрезал Джайхани. И усмехнулся: — Море есть море, а горы есть горы. Горы не ходят.
— Но, учитель, например, песчаные барханы меняют свое местоположение. Ветер несет песок, и бархан постепенно перемещается. Отец говорил мне, что его родное селение было погребено барханом, а когда он был мальчишкой, ничто этого не предвещало.
— Песок! — раздраженно бросил Джайхани. — Какой смысл сравнивать несравнимые вещи? Что общего между песком и камнем, между водой и огнем?
Он помолчал.
Присутствующие тоже молчали.
— Должно быть, все-таки птицы, — с нерешительностью размышления сказал учитель. — Собственно, чем плохи морские животные в качестве корма для птенцов?
Этот вопрос не получил ответа. Просто все покивали: действительно, чем?
Но, как правило, Джайхани не заводил разговор в столь глубокие научные русла, ориентироваться в которых может только по-настоящему просвещенный человек. Как правило, он лишь неспешно кивал, прикрывая веками усталые глаза, потому что ему, автору многих сочинений по разным прикладным и умозрительным наукам, было хорошо известно, сколь велика нелюбознательность вельмож — просто удивительно, до каких границ она простирается.
В конце концов дело переходило в пьяное застолье, являвшееся обязательным подтверждением серьезности достигнутых договоренностей, и всегда-то Джайхани делал так, что у Назра находились какие-то новые и совершенно неотложные дела — готовиться к завтрашней охоте, на которой его будут сопровождать послы, или играть в човган с их почтительными нукерами [34] .
Если выдавался свободный час или день, когда можно было дать себе передышку в создании ученых трудов, Джайхани переписывал Коран. Он был великолепный каллиграф. Назр любил смотреть, как регент, расставив перед собой на низком столике несколько чернильниц, разложив порядком перья и кисти, завиток за завитком покрывает свежий пергамент все новыми и новыми строками. Очередной переписанный и переплетенный текст Джайхани клал в большой деревянный сундук. Назр неоднократно спрашивал, сколько их там всего.
34
Нукеры — приближенные слуги, помощники.
— Придет время, узнаете, — всякий раз отвечал ученый.
И время пришло: не больше недели промучившись болями в спине и не получив облегчения ни от своих, ни от еврейских лекарей, старик отдал душу в добрые руки Того, Кто ведает и знает.
Перед смертью он просил положить ему в изголовье могилы все собственноручно переписанные Книги — как залог того, что Господние ангелы, которым придется иметь дело с новоотпущенной душой, отнесутся к ней благосклонно.
Оказалось, вдобавок к каждому Корану Джайхани написал отдельное заключение. В самом объемистом из них подробно излагались коранические науки: разночтения, редкие слова, арабские обороты, отменяющие и отмененные стихи, толкования, причины ниспослания Корана и его законы. От первой до последней буквы оно было написано золотом. Текст обрамляли празднично светившиеся орнаменты — яркая синь порошка бирюзы, нетускнеющий кармин червяков кошенили — и круглые голубые медальоны с золотыми изречениями Пророка.