Возвращение в Санта Киту. Начало пути
Шрифт:
— М-да… Попадосики…
— Что случилось? — поинтересовалась Маргоша.
— Да не вскрыть нам этого красавца без «открывашки».
— Воооот блин — мы сразу на Шуню глянули. Вот это ее «Воооот блин» ну ни капли не вдохновляло! — Вилочка, миленькая, только не ругайся.
— Ну ка с этого места поподробнее.
— А я «открывашечку» дома забыла. — и глазки в пол, виновато так.
От такого я, мягко говоря, обалдела. Ну вот что за отношение? Что за безответственность? Тут и слов то культурных не подобрать — на ум приходят только те, которые в приличном обществе не говорят!
Делать нечего — придется подождать. Как явимся домой, так и откроется коробочка. У Ба в арсенале много всяких «открывашек»!
Глава 4
Обратный путь занял у нас несколько дней. И прошел довольно спокойно. Без приключений. Ну почти…
На ползанье в пещере, дебаты по поводу находки, подъем — все это заняло не мало так времени. Выбрались мы уже прилично так после обеда. А до ближайшего села еще переть и переть. Так что старт наметили на следующее утро.
Остаток дня провели тихо мирно у костра — сидели, болтали обо всем и не о чем, хохотали над забавными воспоминаниями. Потом упаковали все вещи. Оставили только то, что утром непременно пригодятся. Находку я тоже засунула поглубже в рюкзак. Чтоб глаза не мозолила и не нервировала. Ее час еще настанет! Спать отправились пораньше. Все же вставать с первыми петухами.
Утром все началось по плану. Только стало светать, а мы уже завтракать закончили. Навили после себя порядок а и двинули.
В пути ничего интересного не происходило. Да и в целом больше молчали. Иной раз помолчать с друзьями — милое дело.
Несмотря на то, что топали мы бодро, привалов не устраивали, никуда не сворачивали, до ближайшей деревухи добрались только к четырем часам. Да так удачно вышли — в аккурат возле остановки. Проходящие мимо местные подсказали, что через часа два будет автобус до города. Повезло же!
В ожидании устроились на остановке вокруг скамейки с облезлой краской. Шуня выудила термос и бутеры, которые предусмотрительно приготовила утречком. Сидели, жевали, любовались полем через дорогу.
Немного в стороне расположился небольшой домишка. Хорошенький такой, голубенький. Хозяйка, видно, там жила справная — из-за дома доносился гомон скотины. Бе-е-е-е, ме-е-е-е и га-га-га смешались в причудливую мелодию.
— Ах ты паразит! — истошный бабий крик разрушал царившую идиллию. — Ах ты гад! А ну пошел отсюда!
Мы с девчонками тотчас встрепенулись. Маргоша даже было собралась добежать поглядеть. А вместо этого мы увидели… Картина почти маслом!
Со стуком открывается калитка и вылетает из нее большой темный мохнатый шарик. Вылетает и несется из всех сил в нашу сторону. Так бежит, что его филей выше головы подпрыгивает.
За ним «несется» скрюченная годами в букву «зю» бабуся в цветастом халате. В одной руке самодельная клюка из корявой ветки, которой она ловко орудует для подмоги передвижения. Во второй — новенький пушистый веник. И бабуся машет им как томагавком.
Так она гнала мохнатого до самой дороги. И только когда эта животинка кинулась в нашу сторону мы смогли оценить всю прелесть ситуации. Загадочная зверушка оказалась медвежонком. Совсем еще маленький.
В поисках укрытия от бабуси-воительницы он шмыгнул под скамейку и замер, пряча морду под лапами.
В первые минуты мы конечно и сами с визгом отскочили от него подальше. А тем временем «веник правосудия» почти настиг беглеца — кара в виде бабки, стремительно приближалась к скамеечному укрытию.
Делать было нечего. Я с Марго встали на пути у разорённой дамы. Шуня подскочила к медвежонку.
— Добрый день. — поздоровалась подруга. — Чего животину то гоняете?
— Да это не животина! Это гад бессовестный! — а бабуся то от пробежки и не запыхалась даже.
— Так случилось то что? — тут уж и я голос подала.
— Так этот паразит на веранду залез. А там у меня молоко утречное стояло. Зорьку во подоила, да в и оставила в ведре.
— И? — подтолкнула Маргоша рассказчицу.
— Ну вот больше не стоит! Выжрал, гад, все!
— Так это Вы его из-за молока так гнали? Было б из-за чего! Вон как малыша напугали! — вступилась за страдальца Шуня, подсовывая ему недоеденный бутер.
— Так я б его продала! — возмутилась бабка. — А теперь что? Еще и полы мой! Одни убытки.
И столько в ее голосе было печали, что аж на слезу пробивало.
— А по чем молоко то было?
— Так по полтинничку за литр отдаю.
Порывшись в небольшой сумке на поясе, я достала тысячную купюру и всунула в старческие руки.
— Мы купили у Вас молоко.
— Да, да! — это снова Шуня влезла. — Только маленького больше не гоняйте.
— Так не гоже деньги то без товару брать. — смутилась бабулька.
— Берите, берите. И в другой раз двери лучше на веранду закрывайте. Чтоб не влез никто.
— Ну спасибо, девоньки. «Вот прям большое спасибо», — сказала да поковыляла резво так до хаты. — А ведь и правда, сама виновата, дура старая…
Ещё какое-то время мы слышали старушечий бубнеж. А как скрылась ее скрюченная фигура за забором, так нас на ха-ха то и пробрало. Ржали мы громко, долги и от души. Под наш этот хохот косолапый тихонько вылез да снова деру дал в сторону ближайшего леса.
Долго м еще не могли успокоится. А там и считай время ожидания пошло. Незадолго до приезда автобуса компанию нам составил улыбчивый дедок. «К детям в город у гости» — поспешил он нас проинформировать да уселся с краю на скамейку.
С опозданием в десять минут подкатил «чихающий» ПАЗик. В нем было уже человек десять — дачники, на предыдущей остановке сели. Первым дедка пропустили. За ним полезла Маргоша, потом я. Замыкала Шуня. Стоило ей ногу на ступеньку поставить, как с криком «Погодитесь!» выскочила из-за забора недавняя бабулька.