Возвращение
Шрифт:
Глава 5
Трудно вообразить, каково это – открывать двери сыновьям и дочерям, матерям и отцам, давно зачисленным в погибшие, вновь встречать старых друзей, которых считал потерянными навсегда. Это странное событие будет иметь обширные последствия, напомнив нам всем, какую роль в нашей жизни играют те, кто нас окружает.
На следующий день в программе «Утро с Дженнифер» появился Казимир Кольчевский. Невысокий и приземистый,
Археолог по профессии, Кольчевский утверждал, что дружит с Гейбом, хотя я ни разу не видела никаких подтверждений этого, и терпеть не мог Алекса, зарабатывавшего на жизнь торговлей артефактами, – по мнению Кольчевского, те принадлежали всему человечеству. Он неоднократно утверждал, что Алекс опозорил фамильное имя и ничем не отличается от грабителей могил. Но сейчас речь шла не о нас, а об исторических сведениях, полученных от пассажиров «Неустрашимого».
«Теперь у нас есть возможность поговорить с людьми, жившими в Темные века. Только представьте: мы можем узнать больше о прошлом, получить ответы на многие важные вопросы, просто посидев вместе с человеком, который был там. Дженнифер, мы живем в удивительное время!»
Судя по тону Кольчевского, он знал все самое важное, что есть на свете, и не интересовался ничьими взглядами. Было поразительно слышать, как он говорит о чужих суждениях. Дженнифер согласилась с ним и спросила, что, по его мнению, можно узнать от людей, чья жизнь начиналась в иную эпоху.
«Пока что, – ответил Кольчевский, – они продемонстрировали такое же безразличие к событиям своей эпохи, какое свойственно нам. Представьте себе жизнь в Темные века: цивилизация рушится, кажется, будто все разваливается на части, уже есть звездные корабли, но экономика и политическая система стали неуправляемыми. От спасшихся я слышал только рассказы об их личной жизни. Волновало ли их, что ситуация становится все хуже, что мир, возможно, придет в полный упадок, а люди никогда не вернутся к прежней жизни? Об этом я почти не слышал. Похоже, всех беспокоило одно: будет ли у них работа».
«Да ладно вам, Казимир, – сказала Дженнифер. – Пока что вернулись только два человека, и это дети. Вам придется дождаться возможности поговорить со взрослыми, жившими тогда. „Неустрашимый“ появится через… сколько там?.. семьдесят или восемьдесят лет?»
«Вы правы, Дженнифер. Но вы всерьез полагаете, что родители этих детей будут другими? Нет. Мы знаем, что эти люди сидели и ничего не делали, пока мир катился в преисподнюю. Растет уровень океана, вымирают целые виды – и что, это кого-нибудь волнует? Вероятно, они ничего не замечали, пока им не начали урезать зарплату».
Я продолжала смотреть шоу, но не потому, что хотела слушать Кольчевского, – я ждала, когда он упомянет о заслугах Алекса. Мне хотелось заорать прямо в ухо этому идиоту-коротышке, что без Алекса никто вообще не вернулся бы.
Под конец Кольчевский действительно удостоил его вниманием:
«Полагаю, всем этим мы обязаны Алексу Бенедикту. В прошлом я был чересчур резок по отношению к нему, хотя он явно этого заслуживал. Но если честно, должен признать, что он оказал серьезную услугу этим людям, сохранив им жизнь».
Кольчевский улыбнулся мне деревянной, натянутой улыбкой, лишенной всякого тепла.
Когда Алекс спустился, я спросила, видел ли он шоу.
– Нет, – ответил он. – А что?
– Там был твой приятель.
– Кто именно?
– Кольчевский.
У Алекса тотчас же опустились плечи.
– Да нет, – сказала я, – все нормально. Он даже признал твои заслуги: мол, ты нашел «Капеллу».
– Шутишь?
– Клянусь.
– Ладно. Напомни, чтобы я послал ему открытку на Рождество.
На гостевом шоу «Четыре туза» обсуждали, не следует ли поторопиться с подстройкой двигательного модуля – иначе «Капелла» снова исчезнет. Участники этого шоу редко приходили к согласию, но на сей раз они явно слышали об эксперименте Джо-Энн и единодушно возражали против любых манипуляций с двигателем.
«Они сами признают, что им повезло с яхтой. По их словам, никто не знает, что может выйти из экспериментов с „Капеллой“. Если так, кто захочет рискнуть жизнями двух тысяч шестисот человек?»
Вскоре после этого Казимир Кольчевский пропал. Первое сообщение об этом я увидела в утренних новостях два дня спустя. Дженнифер пригласила Джери Пакстон, антрополога и подругу Кольчевского, чтобы обсудить случившееся. Джери, вероятно, давно уже перешагнула столетний рубеж, но во многом сохранила юношеский задор.
«Джен, – сказала она, – я знаю только одно: его искин начал беспокоиться, увидев, что он не ночует дома вторые сутки. Тогда Долбак – это искин, не спрашивайте, почему его так зовут, – вызвал полицию. Пока что нет никаких сведений о том, что случилось с Казимиром».
«А раньше такого не бывало, вы не знаете?»
«Нет. У Казимира всегда был четкий распорядок. Вчера вечером мне представилась возможность поговорить с Долбаком, и он сказал, что для него это совершенно новая ситуация».
«Получается, есть причины для беспокойства?»
«Боюсь, что да. Скажу вам, что на первый взгляд Казимир со многими не в ладах, но на деле это самый добрый и мягкий человек из всех, кого я знаю. Он один такой, Дженнифер. Искренне надеюсь, что, где бы он ни был, он жив и здоров. Если ты меня слышишь, Каз, позвони. Пожалуйста».
Разумнее всего было бы предоставить его поиски полиции. Но Алекс, как всегда, не пожелал оставаться в стороне.
– Удивительно, – сказал он мне, – что у него нет аватара. Кто-нибудь другой с таким самолюбием начал бы рассказывать всему миру о своих научных достижениях и наградах. А здесь – ничего подобного.
– Почему тебя это так интересует?
– Он же исчез, Чейз. Или ты не заметила?
Я проигнорировала его вопрос:
– Помню, в свое время он говорило о нем. Об аватаре.