Возвращение
Шрифт:
— Ё… — только и успел выдохнуть Олег, как их машина слетела с дороги, врезалась передним левым колесом в канаву, а дальше закувыркалась через крышу. С дороги послышались щедрые длинные очереди. Не лающие, как у короткоствольных автоматов, а оглушающие, словно пулеметные. — Еп…понский городовой!
Джип перекрутился не меньше пяти раз, прежде чем остановился среди кустов крыжовника, качнулся и на полкувырка откатился назад. В салоне почему-то сильно пахнуло дихлофосом. Раздались громкие стоны, жалобный вскрик. Олег представил себе, что должны были испытать непристегнутые бойцы в багажнике и ему стало нехорошо. Он, закрепленный почти
— Олег, мы живы? — жалобно спросила Роксалана.
— У мертвых ничего болеть не должно.
— Хорошо быть мертвым…
Правая дверца джипа открылась, березовый приклад «АКМ» решительно врезался в голову охранника и тот наконец обрел покой.
— Русские? — Раскосый, в рабочем комбезе мальчишка, на вид — не больше шестнадцати, заглянул на задний диван. — Граждане России, захваченные в плен?
— Это мы!!! — восторженно завопила Роксалана. — Мы это, мы! Вот Олег, вот я! Паспорта! Паспорта в сумках! В том, в заднем, там, в багажнике.
— Мы из посольства России, спасательная операция.
— Господи, милые мои, родные, — расплакалась девушка.
— Выбирайтесь, скорее… Недруги могут поднять тревогу.
— Ну, так отстегните нас! — не выдержал Олег. — Мы в наручниках! А ключи у того, в шелковой рубахе, которого вы прикладом приложили.
— Простите. Мы все сильно нервничаем.
Переднего охранника выдернули из машины уже совсем другие, подбежавшие бойцы, быстро обыскали и спустя несколько минут «браслеты» упали. Олег, все еще придерживая виски руками, выбрался наружу, восхищенно крякнул. От джипа к шоссе шла широкая черная полоса не меньше двухсот метров длиной. На трассе сидел носом в микроавтобусе «Форд» без единого стекла. Из красного он стал почти черным из-за множества пробоин. «Майбах» догорал в кустах по другую сторону от дороги.
— Как там наши сумочки… — пробормотал Середин. — Тоже все в «решето»?
— Предметы гигиены? — поинтересовался другой боец, тоже в рабочей одежде и кивнул ближайшему автоматчику: — Принести!
«Чего они все такие узкоглазые? — удивился Олег. — Калмыки, что ли? Или спецназ из чукчей?»
— Скорее, скорее, — поторопил боец, оказавшийся командиром. — Шум, полиция… Опасно. Вас нужно вывезти. Вы граждане России. Мы из посольства России.
Поминутно оглядываясь, он побежал к дороге. Бывшие пленники затрусили за ним.
— Скорее, сюда! — Чукотские спецназовцы открыли створки стоявшего на полуприцепе контейнера. — Сюда! Спасайтесь!
Олег оперся о задний брус полуприцепа, приподнялся, перевалился внутрь… И изумленно присвистнул: там стояли компактный дачный унитаз, шесть пятилитровых канистр с питьевой водой, какие-то коробки. Половину контейнера занимал толстый, почти в локоть, поролоновый матрац. Но удивляться было некогда: после устроенного на трассе зрелища в Люцерне и Брюннене полиция наверняка успела подняться на уши. Или в ружье.
— Руку! — Середин ухватил Роксалану за запястье, рывком втянул наверх.
Подбежавший спецназовец кинул внутрь целые по виду баулы:
— Ваши вещи?
— Да!
Тяжелая металлическая створка тут же захлопнулась, скрипнули запорные рычаги. Пол под ногами качнулся, и «граждане России», потеряв равновесие, рухнули на мягкий пухлый поролон.
— Получилось! Получилось, Олежка, получилось! Мы вырвались! Вырвались!
Роксалана заключила его в объятия, стала торопливо целовать: в нос, в шею, в губы. Потом вдруг стащила с себя футболку, принялась снимать джинсы. Опять кинулась на Олега, дернула вверх его куртку. Не готовый к подобному повороту, молодой человек на несколько секунд опешил, но быстро взял себя в руки и как можно быстрее избавился от одежды.
Никаких прелюдий не было. Их тела слились воедино, едва тряпки перестали мешать плоти, и горячие волны древнейшего в истории жизни таинства заставили двух людей забыть об окружающем мире…
— Ой, как хорошо, — распласталась на широком матраце Роксалана. — Олег, хорошо как. Какой ты классный парень! Черт возьми, это было самым лучшим приключением в моей жизни! Господи, я раз сто считала себя покойницей и тысячу раз у меня аж матка опускалась от ужаса. Когда я девкам расскажу, у них глаза вылезут от зависти. Боже! Колдуны, бандиты, застенки, насильники. Драки, драки, стрельбы, пули так и летают. Потом еще этот бабах! Кувырки на машине! Ой, Олежка, да такого ни в каком кино не увидишь! Как это было классно! Какие там горные лыжи, какие парашюты! Вот это было да-а-а… Самое крутое приключение! Я мечтала о чем-то похожем в детстве. Но на самом деле это оказалось даже круче! Зачем тебе штаны? Ты что, больше не будешь? — Она кокетливо перекатилась с боку на бок, потянулась, выбросив руки вверх и постучав ножками по матрацу. — Иди сюда, о герой! Ты спас свою принцессу и теперь можешь наслаждаться ею, сколько пожелаешь! Ну, иди сюда! Иди!
Он обняла его, крепко и искренне поцеловала:
— Ты победил, Олег. Признаю, ты самый крутой парень из всех, кого я только встречала. Отныне я твоя.
— А если эти… калмыки сейчас дверь откроют?
— Не откроют… — пошевелила она пальчиками. — Зачем тут вода и горшок, если через полчаса высадка? Я думаю, мы тут дня на три. Если нас через Чехию повезут, то в России будем… Не знаю. Дороги на два дня, но на таможне можно неделю простоять. Через Польшу не повезут вообще: там вечно все воруют, могут влезть. Ну, а через Финляндию будет как раз три дня.
— Что-то все это странно, — покачал головой Олег. — Ты когда-нибудь слышала, чтобы наши своих, русских, таким образом выручали?
— Так ведь вытащили же, — выгнулась она на постели. — Вот, смотри. Мы здесь!
— С чего это они вдруг?
— Что же ты не спросил? — засмеялась девушка. — Надо было документы спросить. Кто такие, мол? Почему выручаете? Ах, у вас пропуск просрочен? Никуда с вами не пойду, недостойны. Останусь в кандалах у колдуна.
— Ну, это бред, конечно, — согласился Середин. — Но все равно… Чего это наше посольство так воспылало патриотизмом, что стало спасать своих граждан от бандитов в других странах?
— Это, наверное, из-за меня. Ты знаешь, кто я такая? Да папа из-за меня… Да он… Да это, наверное, он и организовал! Кто же еще? От нашего посольства дождешься, как же.
— Ты ему звонила?
— Хотела. Но тот гад, в туалете, не дал. Отобрал трубку.
— Откуда же тогда он узнал?
— Ну, ты даешь! Как он может не смотреть новости из Швейцарии, если я сюда поехала? А тут это… Колдун же твой говорил, что из-за нас по всему миру новости шли. Ну, чего ты там топчешься, мой принц? — Она откинула голову и зажмурилась. — Отныне я твоя, Олеженька ты мой, я вся твоя.