Возвращенный оккультизм, или Повесть о тонкой семерке
Шрифт:
На ментальном теле змей создает вокруг человека особый стеклянный купол, пропускающий только те мысли и конструкции, которые точно вписываются в его уютную картину мира птолемеевского типа (т. е. с собственным эго в центре мироздания); остальные же объявляются змеем несущественными или ложными. "Ну, это ты глубоко копаешь, — с неодобрением говорит змей любому человеку (или книге), явившемуся с непривычным взглядом на мир и человечество, не говоря уже о самом хозяине, — эдак невесть до чего договориться можно…" До чего именно такого уж опасного можно эдак договориться, змей не говорит: его задача — не дать точке сборке человека выйти за пределы оранжереи, где выращиваются достаточно экзотические и в своем роде уникальные фрукты: ананас своей непогрешимости, грецкие орехи Личной Мудрости, виноград собственной Исключительности
Змей на плане свадхистханы (плановый змей) отчетливо издевается над человеком, но так, что последний этого не замечает, точнее, замечает, конечно, но уже результаты деятельности змея, а не его самого. Змей обесценивает все достижения человека, поскольку любой куст или букет, сколь бы пышным он ни был, всегда можно сделать еще пышнее, и змей сдвинет точку сборки человека так, что с такими стараниями отделанный и любовно ухоженный дом на уютном газончике покажется хозяину разваливающейся хибаркой по сравнению с реальным (или идеальным) особняком соседа-миллионера. Плановый змей постоянно искушает и дразнит человека, говоря ему "Этого еще мало, нужно еще то и то, а уж когда достанешь жар-птицу и царь-девицу, то и вовсе заживем"… Ненасытная погоня за процветанием и удовольствием 0 любимая игра змея, и по сюжетам многочисленных сказок читателю хорошо известно, чем она кончается. Впрочем, это не помешало послевоенной социалистической России, намертво застрявшей экономически и политически на уровне муладхары-свадхистханы, провозгласить в качестве идеала развития "Всемерное удовлетворение непрерывно возрастающих потребностей общества" — своего рода образец творчества планового змея на атманической свадхистхане-свадхистхане (для нищих и тоталитарных государств вообще характерно несоответствие уровней идеологии, политики и экономики, т. е. атманического, каузального и эфирного тел государственного эгрегора).
Другое, в некотором роде противоположное влияние планового змея заключается в том, что он делает для человека незаметными и как бы не существующими многочисленные потери, которые тот несет в результате неправильного освоения уровня. Например, на ментальной манипуре-свадхистхане змей может заявить человеку: "Ты теперь сам можешь в изобилии создавать любые ментальные мелодии и структуры, сколько и какие тебе понадобятся — зачем тебе дальше учиться и с таким трудом постигать всю прежнюю премудрость, ведь по сути она глубоко архаична". Надо сказать, что змей отчасти прав (как всегда, он не говорит явной ерунды, а лишь смещает акценты и выдает за правду полуправду), но если человек пойдет у него на поводу, он может изобрести за десять лет неимоверных усилий прибор или принцип, о существовании которого человечество знает уже лет сто — но для того, чтобы это понять, человеку нужно было честно кончить три курса медицинского или технического вуза, а змей повел его по пути слишком ранней ментальной самореализации.
Проработка свадхистханного плана это сначала освоение имеющихся богатств уровня, а затем их умножение до определенного предела, и змей сначала профанирует первую фазу (фактически присваивая их себе), а затем не дает адекватно развиваться второй. Кроме того, в конце освоения свадхистханы он изо всех сил не дает человеку идти дальше, на манипуру, громко стеная и раскачиваясь в горе всем телом: "Ты что, вовсе ошалел? Тебе, может быть, здесь плохо? Пойми же, что освоенная свадхистхана это идеал, рай, Эдем, лучше которого не бывает и быть не может!!"
Змей на подплане свадхистханы (подплановый змей) акцентриует внимание человека на том, что называется "красивой жизнью", но при этом вся соответствующая энергетика им забирается себе. Человек чувствует, конечно, в связи с этим некоторое беспокойство и неудовлетворенность, но подплановый змей все объясняет очень просто: недостатком широты охвата и ограниченностью фронта потребления. Буддхиальный подплановый змей учит человека простой мудрости жизни: "Не подмажешь — не поедешь", "Рука руку моет", "Лбом стенку не прошибешь"; оправдывая хозяина, он легко превратит его трусость в смирение, лень в ненасильственность, а равнодушие в безличное отношение.
Естественную на свадхистханном подплане щедрость змей превратит в вариант вкусной наживки на стальном крючке Фокермы, через короткое время высосет из жертвы благотворительности
Внимательное наблюдение покажет, однако, что за видимым бескорыстием и щедростью у человека просматриваются подсознательный расчет и ожидание благодарности. Так иные родители, а особенно бабушки и дедушки, "покупают" детей дорогими подарками, ожидая от них не только эмоциональной благодарности (астральное тело), но и осознанного признания своих заслуг перед собой (ментальное тело) и каузальной и буддхиальной поддержки ("а ты, когда вырастешь, а бабушка будет совсем-совсем старенькая и слабенькая, будешь за ней ухаживать").
Черный на уровне манипуры дает человеку внутреннее ощущение необходимости жесткой структуры, "порядка" в смысле твердого подчинения младших старшим и т. п. На ментальном теле уровневый черный говорит устами генерала из старого анекдота: "Вот, штатские говорят, что они все умные, а военные — дураки… Предположим, что так; но отчего они тогда строем не ходят?!"
Уровневый черный создает скрытое в общей атмосфере напряжение, угрозу не столько для существования, сколько для хаоса, который неминуемо возникнет, если не создать жесткой до жесткости системы управления с беспрекословным подчинением — и репрессивного аппарата на случай неповиновения. Это касается как внешней жизни человека (и общества), так и его внутренней жизни. На уровне манипуры человек строит свой внутренний мир под постоянным силовым давлением черного, создающего сильнейший императив: "Надо", источник которого человеку неясен и потому не обсуждается; силу давления уровневого черного человек осознает лишь на анахате, когда это давление уходит. Уровневый черный требует, чтобы жизнь человека была подчинена плану, структурирована, упорядочена — и видит в этом и только в этом панацею от всех бед и неприятностей, которые иначе придут в несметном числе.
Появление сильного уровневого черного неизбежно при провале с непроработанной анахаты на манипуру — такова, в частности, судьба людей, которые хотят быть добрыми и ненасильственными, но реально не в состоянии выходить на анахату более, чем в краткие медитативные подъемы. Спускаясь вниз, они попадают в лапы уровневого черного, который начинает их грызть муками совести, недостаточно выполненного долга и т. п., причем часто человек не понимает, что сами по себе эти ощущения относятся к манипурному уровню и не могут служить основой для подъема на анахату: там, где конкретная вина и конкретная цель, обязательно стоит уровень манипуры, а человека анахаты совесть не мучает — он заранее никогда не идет ей наперекор. На анахате свои неприятности — например, боль и сожаление за других, — но проблем силового или структурного формирования своего внутреннего мира не возникает.
Черный плана манипуры машет кулаками прямо перед лицом хозяина. Если уровневый черный создает напряжение в общем и целом, то плановый видит в нем основное содержание усилий человека. Его девиз это, например, древнеримское "разделяй и властвуй", а на практике это выглядит так: "властвуй, разделяя": любая структуризация, необходимо возникающая при проработке манипурного плана, воспринимается черным как абсолютная и безграничная. Например, власть уровней свадхистханы-манипуры и манипуры-манипуры всегда искушается черным на предмет абсолютизации: в первом случае возникает тоталитарное государство феодального типа, во втором — капиталистического. Таким образом, уровневый черный явно демонстрирует жесткость манипурных структур и всячески препятствует их высветлению, т. е. переходу на анахату. Его пафос — повышение надежности путем прямого усиления, а побочные эффекты (утяжеление конструкции и мировой кармы вокруг) его мало волнуют.
Например, черный ментальной свадхистханы-манипуры требует усилить рамы теплицы, содержащей личную картину мира человека и увеличить толщину ее стекол, а также сделать их дымчатыми, если солнце внешнего мира светит слишком ярко. Черный каузальной анахаты-манипуры будет искушать хозяина прилагать все больше и больше усилий для пробуждения совести или правосознания в ситуации, которую ему явно не удается высветлить и которая давно уже обращает его усилия во зло, так что она идет на нужды Гагтунгра.