Впечатляющий пик
Шрифт:
К суду будут привлечены сотрудники организации. На экране появляется Егорозвон, и мы громко аплодируем, присвистывая. Одному из них грозит условное заключение, а бывший руководитель и его заместитель скорее всего получат не меньше шести лет заключения каждый. Прокурор уже выступил с заявлением о том, что это самое крупное коррупционное дело с участием благотворительной организации в истории нашей страны.
– Я же говорил вам, что это сработает! – хлопает в ладоши Павел, громко вмазав по барной стойке.
– Но как? – открывает рот Полина, хлопая ресницами.
–
Какое-то время она радуется вместо со всеми. Но потом вдруг замирает, ее взгляд скользит по разряженной толпе. Она наклоняет голову, морщится, тянет подбородок.
– Жанна беременна? Вот это да! Класс!
– восторженно прижимает руки к лицу и даже визжит, дрыгаясь на моих коленях. – Это просто чудо!
– Только Полина может радоваться тому, что Жанна беременна, - закатывает глаза Пашка, вздыхая.
Я начинаю приглядываться. Жанна сидит за столиком вдалеке, выглядит необычно мечтательной и довольной, совсем другой, как будто Жанну подменили на ее добродушную сестру-близняшку. Она пьет из стакана жидкость очень похожую на яблочный сок, вместо привычных коктейлей. Несколько раз подряд встает, тянется за кусками хлеба, придерживая при этом небольшой, но явно округлившейся животик. Не помню, чтобы она вообще ела при мне раньше, а тут такая любовь к хлебу. Замечаю еще кое-что, хмурясь.
– А почему Витька сидит не с нами, а бегает вокруг Жанны?
Полина прыскает со смеху, смотрим друг на друга, понимая без слов. Наш зрительный контакт прерывает Пашка.
– Вот! Это то, что я пытаюсь сказать, который раз подряд, но вы так заняты друг другом, что ничего не видите дальше своего носа. Ты же в отпуск пошел, Глебыч, а мы на Эльбрус опять гоняли. Вот там то они и ....
Павел делает пальцами одной руки круг и пальцем второй руки тычет в него, вызывая всеобщий смех.
– И так как я тут самый умный, то заметил, что Жанна стала загадочной, а кофты все шире, у нее же живот был, как стиральная доска, тут уж не скроешь. А она ходит, на небо смотрит, подобрела даже как-то.
– Я ничего не заметил, - удивляюсь своей слепоте, но Павел прав, кроме своих девочек не вижу никого и ничего.
– Он всегда был неравнодушен к твоим женщинам, Глеб Дмитриевич, - смеется, получая скомканной салфеткой от Полины в лицо.
Еще одной и еще, пока салфетки не начинают лететь в нашу сторону. Эту маленькую бойню прекращает собака Павла, гавкая и рыча, защищая хозяина. Бармен грозит Павлу кулаком, Мари сюда пустили только при условии, что она будет мирно дремать под столом, а она рычит. Под общий хохот нас выпроваживают из заведения, а я снова прижимаю к себе Полину.
Идем по улице, в лицо летят снежинки, дует пронизывающий ветер. Полина мёрзнет.
– Кстати, Глеб Дмитриевич, а где мои противозачаточные таблетки?
– В мусорном
Холодно становится, к вечеру с неба заряжает мокрый липкий снег без передышки. Кучевые облака сменяет тусклая серая пленка.
– Глеб Дмитриевич, новые достать здесь не так просто, нужно...
– Ничего тебе не нужно, - останавливаюсь только для того, чтобы оставить на ее губах нежный поцелуй.
Полина не спорит, загадочно улыбаясь все дорогу.
На пороге дома сталкиваемся с матерью, что машет нам рукой, собираясь. Вокруг прыгает Стеша, просит читать сказки, а я отправляю ее чистить зубы, дергая за обе косички одновременно. Девочка танцует, намазывая кучу зубной пасты, потом снова намазывая, еще и еще.
– Надо полоскать, а не есть пасту, - хмурюсь, подсовывая стакан с водой.
Девочка не слушает и продолжает давить на тюбик.
– А папа купил тебе подарок, а папа купил тебе подарок!
– виляет хвостиком Стеша.
– Стеша!
– строго смотрю на нее, выталкивая из ванной. – Стеша, нельзя это рассказывать.
Радуюсь, когда она наконец убегает, но тут же вскидываю руки от возмущения, когда она возвращается с бархатной красной коробочкой в руках.
– Стеша!
– вздыхаю, а Полина хихикает, заливаясь красивым румянцем и прикусывая нижнюю губу.
– Мда! Не так это должно было случиться, - смеюсь, утыкая непослуху-дочку в свой бок, а она обнимает меня своими маленькими нежными ручонками.
Выходим в зал, тяну Полину за руку, ее щеки пылают, она сияет от счастья.
Становлюсь на колено, сжимая девичью ладонь. Не так уж важно, как именно спросить об этом, главное, что ее глаза горят ярче звезд на небе.
– Дорогая, Полина, я красиво говорить не умею, но согласна ли ты стать...
– Согласна! Согласна! – прыгает Стеша, забавно потирая ладошки.
– Моей женой?
С размером мы угадали. Простое, но золотое кольцо легко скользит, украшая длинный тонкий пальчик, становится на место, будто всегда было там.
– Да, - притягивает нас обоих Полина, - конечно согласна. Куда я без вас?
Красивая, счастливая и улыбающаяся, моя Полина берет на руки Стешу, целует в щеку, обнимая нас обоих, а я понимаю, что у меня появилась настоящая семья.
Эпилог
Мы поженились, едва дождавшись весны. Все наши друзья и родственники собрались на впечатляющем пике "Зуб Дракона" – это гора, которая соединила нас. Я считала ее виновницей всех моих бед, а она подарила мне неземное счастье, поэтому именно там мы соединили наши сердца и души. Живые цветы, мох, листья, дерево, ткани цвета марсала. Нас окружала цветовая палитра богатая зеленью и золотом. Снег не полностью сошёл, и уже цвели тюльпаны, прямо в полуметре. И вообще всё цвело просто безумно. Язык снега медленно сползал с горы, оставляя за собой влажную землю. Нас окружали красные тюльпаны, встречались желтые, местные, но они очень редкие. Вокруг чабрец, который можно было сорвать и добавить в чай. Очень много божьих коровок, просто немыслимое количество.