Враг хозяина штормов
Шрифт:
– Нельзя о ней говорить, – наконец прошептал он. – Иначе уничтожит всю деревню.
Я сжал ткань сильнее, еще чуть-чуть – разорвется.
– Если ты не расскажешь правду, то деревню уничтожу я. И намного быстрее, чем она.
Стоявшие рядом люди зашептались, кто-то попытался двинуться ко мне, но вспыхнувшее вокруг нас со старостой лиловое пламя заставило их остановиться. К тому же Йорд, поигрывая булавой, как игрушкой, вышел им навстречу.
В глазах Хакона появилось какое-то загнанное выражение.
– Будь ты проклят, – прохрипел
В ответ стена пламени стала выше, буйно выплясывая колдовской танец. Староста мельком глянул на него и еле слышно охнул. Но потом произнес:
– Расскажу, только не трогай деревню и людей.
– Смотри, Хакон. – Я прищурил глаза, не ослабляя хватки. – Надумаешь лгать – через сына достану.
Теперь уже в его глазах плескался неподдельный ужас. Я взмахнул свободной рукой – пламя погасло так же внезапно, как и появилось. Отпустив старосту, стряхнул с пальцев слабо мерцавшие искорки.
Хакон, казалось, постарел на несколько лет: плечи опустились, взгляд стал безжизненным и тусклым, даже перламутровый амулет напоминал теперь истертый камень.
– Идем, я все расскажу.
С этими словами он развернулся и побрел к людям, по дороге что-то сказав им.
Сделав глубокий вдох, я поднял голову – бархатный плащ Госпожи Ночи был усеян драгоценностями звезд. Звенящая тишина и… покой. Все как всегда. Словно и не произошло ничего. Прости, Арве. Прости…
– Идем, господин Оларс, – тихо проговорил Йорд. – Лучше не упускать их из виду, еще неизвестно, что могут выдумать.
– Где ты был и как оказался на берегу?
– Я? – В голосе рисе слышалось такое искреннее изумление, что пришлось перевести на него взгляд. – Я проснулся в одиночестве: ни вас, ни Арве не было. Но почему-то появилось какое-то гадкое предчувствие, вот и выскочил на улицу. Как увидел старосту и этих…
– Понятно. Идем.
Хотя на самом деле понятного становилось меньше и меньше.
– Это было давно, мне еще и пяти не исполнилось, – сказал Хакон.
В доме старосты было тепло, чаша с глегом согревала ладони, а пахнущий кардамоном и гвоздикой напиток успокаивал. Только сегодня уже было не до сна.
– Род Совн – старый. Я знаю, что они всегда жили здесь. Асмунд и его жена были толкователями снов, наши уважали их и любили. Чего уж тут… Моя мать, бывало, ходила к ним по несколько раз на месяц. Да и мудрые люди они были, всегда могли посоветовать и помочь. Жена Асмунда еще в травах разбиралась, могла дать зелье… ну, там, чтобы спать спокойно или головную боль снять.
Йорд стоял возле печи и, кажется, не собирался отходить. Староста ему не нравился, и рисе даже не скрывал этого. Впрочем, я разделял его чувства, но молча сжимал в ладонях чашу, чувствуя мерзкую слабость, – все же не стоило так резко использовать магию, можно было устрашить селян как-то по-другому.
– У Совна были дети: четыре сына и дочь Хильда. Похожи на родителей, от отца унаследовали способности к разгадыванию снов. Не знаю, как бы сложилась их судьба дальше, – парни уже были взрослыми, ездили в город, помогали тогдашнему старосте торговать. В общем, славные ребята – родителям на радость. Хильде едва исполнилось шестнадцать, девушка хозяйственная, хороша собой. Заглядывались на нее многие, неудивительно, что даже заезжий господин тоже…
– Что за господин? – спросил я.
Хакон вздохнул:
– Не знаю, господин Оларс. Помню кое-какие отрывки. Да и мал я был, особо рассмотреть не давали. Куда нам – важный господин из города, кто подпустит к нему деревенского мальчишку? Уже после, по разговору матери, я понял, что приезжал он к Асмунду. Они долго о чем-то говорили, а после господин вышел из дома, хлопнув дверью. А сам толкователь снов потом вылетел на крыльцо и вслед прокричал, что не будет насылать кошмары. И никаких дел иметь с этим ужасом не желает.
– Не припомните, как выглядел этот важный господин?
– Ну… – Староста нахмурился. – Помню, на нем был темно-серый плащ до пят, тело закрывал полностью – не разглядеть ничего. Уже потом я понял, что это немного… странно. На дворе лето стоит, а он так вырядился. Больше ничего.
– Совсем-совсем?
Надежда, что Хакон хоть мельком видел лицо этого господина, пропала. Староста только пожал плечами.
– А разве толкователь снов может насылать кошмары? – подал голос Йорд.
Староста вздохнул и покачал головой:
– Да кто теперь уж разберет? Асмунд был человеком честным. Однако после отъезда господина в деревне стало твориться неладное: начали умирать люди. При этом неясно было, что и как. Находили их утром прямо в постели – холодными, будто под снегом пролежали несколько часов. А потом…
Хакон замолчал, словно припоминая события минувших дней.
– Что потом?
– Потом кто-то сказал, что все беды пошли от Асмунда. Ночь – его стихия, да и со снами ладил только он. При этом будто кто околдовал людей, все отправились к дому Совнов. Называли Асмунда проклятым колдуном, будто он свел в могилу их родичей. Нас-то, детей, дома оставили, но крики были хорошо слышны с улицы. В общем, и впрямь безумие какое-то накрыло всех.
– А что натворил Асмунд? – Я сделал глоток глега. Темная история, явно без помощи «господина» здесь не обошлось.
– Ничего он не успел натворить – дом сожгли. До сих пор на краю деревни пепелище, но туда никто не ходит, место проклятым считают.
– Всю семью вот так просто? – Моему удивлению не было предела.
– Не совсем, – староста перевел на меня взгляд. – Совн с женой в доме остались, слушать их никто не захотел, вот и сгорели там. А после сыновья с Хильдой из города вернулись – они на ярмарке торговали. И откуда ни возьмись, снова господин этот в сером плаще появился. Младшие Совны, узнав о смерти родителей, собрались мстить, но… – Хакон вздохнул. – Превратил господин их в Холодные камни, а Хильда с горя утопилась в реке.