Враг Системы

Ронд Роман

— Но это все равно лучше, чем сдаться и свесить лапки, — возразил я. — К тому же, терпеть не могу, когда меня водят за нос и не собираюсь облегчать жизнь неведомым ловцам.

И мы побежали. Сначала осторожно, огибая препятствия, наклоняясь перед лианами и слишком уж толстыми ветками, перепрыгивая торчащие корни и изредка встречающиеся гнилые стволы, но вскоре я заметил, что если увеличить скорость, то препятствий становилось чуть меньше, лианы свисали уже не так низко, а ветки истончались. Это наводило на мысли, что мы на верном пути, и мы ускорились еще.

Пусть

бег и осложнялся сумерками, но крепнувшая уверенность в собственной правоте придавала сил и обострила чувства, а появившаяся спортивная злость выбросила в кровь дополнительный адреналин, и вот я уже летел по зарослям словно спринтер по подготовленной резиновой дорожке. Мой спутник не отставал ни на шаг. Что вовсе не удивительно, тело то у нас, можно сказать, практически одно, да и чувства, если бы мог, наверное, он испытывал бы те же самые. Ведь мы не просто бежали, мы соревновались с непонятным мне рандомайзером с функцией энтропии. И он хоть пока и не проигрывал, но уже вполне ощутимо под нас прогибался: пространство передо мной постепенно превращалось в тропу: деревья отступали, земля под ногами стала значительно ровнее и тверже, а окружающий пейзаж, если на нем хоть на секунду задержать взгляд, дрожал и размывался.

— А-а-а! Получается! — услышал я радостный, но слегка запыхавшийся голос сзади. — Детализация падает! Еще поднажмем!

Он вырвался вперед и теперь уже я догонял, но бежать вдруг стало еще легче. А окружающая картинка и правда местами начала будто разваливаться на очень мелкие, но все же заметные квадратики.

Радостно улюлюкая и выкрикивая обидные слова в адрес злокозненного алгоритма, мы ускорились еще сильнее и пропустили момент, когда вылетели из опостылевших зарослей на залитую кроваво-красным закатным светом узкую полоску пляжа.

Не успев затормозить, Нейросеть на полной скорости влетел во внезапно возникшее перед ним море, а я тут же врезался в него, и мы на пару опрокинулись в соленую воду. Надо сказать, неожиданно прохладную для тропиков. Или сейчас просто не купальный сезон или при такой внезапной генерации локации серверам, поддерживающим этот мир, просто не хватило мощности чтобы достаточно ее подогреть. Как бы то ни было, сидеть ночью в холодной воде было не самой лучшей идеей и мы, отплевываясь выбрались на песок.

— Хитрый ход, — отдышавшись, сказал Нейросеть. — Мысленно аплодирую этой управляющей программе. Так ловко подменить локацию, когда старая начала вдруг сыпаться… Для этого нужно обладать поистине мощным многопоточным мышлением.

— Или мы ошибаемся и просто добежали наконец до пляжа, — высказал предположения я. — И на самом деле нет тут никакого заговора.

— Но ведь я же видел, как графика начала проседать!

— В потемках, на бегу… — скептически скривился я. — Легко могло и привидеться. Хотя, мне показалось, что я тоже что-то такое заметил. Ладно, как бы то ни было, но из джунглей мы все-таки вырвались. Предлагаю вернуться к первоначальному плану, тем более что погреться возле костра нам вовсе бы не помешало.

Сухие ветки,

палки и прочий мусор и вправду на берегу обнаружились в достаточном количестве, так что минут за пятнадцать мы стаскали в одно место большую кучу. Жаль спичек не нашлось, не пришлось бы возиться с высеканием секирой искр из найденного неподалеку шершавого булыжника. Так как особого опыта в добыче огня первобытными способами ни у кого из нас, то есть у меня, конечно же, а следовательно, и у Нейросети, жизненный опыт которого, как оказалось, был исключительно мой, не имелось, то времени на разжигание ушло куда больше чем на поиск топлива. Но, как говорится, если долго мучиться, что-нибудь получится…

— А вот скажи, — протянув продрогшие руки к радостно пожиравшему сухие палки пламени, уставился на меня Нейросеть, — как думаешь, мы его действительно тут встретим?

— СуперИИ, — уточнил я. — Конечно встретим! Ну, мы за этим сюда и пришли. Ели бы Анфиса не была уверена, что он тут есть, она бы нас сюда и не потащила.

— Да нет, — отмахнулся он. — Это-то понятно. Я про кота.

— Какого кота? — не понял я.

— Ну, кота Шредингера, — пояснил он. — Ты сказал, что мне следует рассказать ему про бинарность вселенной, когда его встретим. Полагаешь, они и вправду тут водятся?

От разобравшего меня смеха я согнулся пополам и завалился на песок. Пару минут меня трясло как при эпилепсии, потом стало потихоньку отпускать.

— Я… же… ой, не могу! Пошутил… Ну ты… блин… даешь! Совсем… хрюк… шуток не понимаешь? — смахивая выступившие на глазах слезы спросил я.

Нейросеть, до этого удивленно пялившийся на мой приступ безудержного веселья, вдруг рассмеялся. Мне от этого стало еще смешнее, и я снова завалился на песок. Так мы и ржали до тех пор, пока кто-то третий, громко откашлявшись где-то на границе света костра и темноты тропической ночи не сказал:

— Добрый вечер, джентльмены! А у вас тут довольно весело! Не возражаете, если я присоединюсь?

Мгновенно замолчав, мы синхронно уставились в темноту.

Глава 5

— Вы хоть покажитесь… э-э-э… сэр, — осторожно и максимально вежливо сказал я. Ничерта ведь не видно. А вдруг там, за пределами освещаемого костром круга, какая-нибудь до ужаса обидчивая и до неприличия смертоносная кракозябра? Или кракозябр. Судя по интонациям и тембру голоса, неожиданный гость почти наверняка был именно мужского пола.

— Ох, простите! Конечно-конечно! Я и не подумал… Где же мои манеры? — сокрушенно сказал тот и шагнул в круг света.

И тут мы вдвоем с Нейросетем практически синхронно офигели. Потому как перед нами возник ни кто иной, как среднего размера, роста, веса, комплекции и упитанности, а так же средней шерстистости, совершенно обыкновенный, ну может разве что чуть-чуть слегка необычный, говорящий так уж точно, кот.

Кого-кого, а уж кота-то мы точно не ожидали увидеть.

— Добрый вечер, джентльмены, — слегка поклонился он. — Чудесная нынче погода, не правда ли?