Враг за Гималаями
Шрифт:
Лично я думаю, что это вовсе не мрачная сказка, как принято считать, а всего лишь способ самооправдания перед потомками.
Короче, обвинение в конце концов пало не на кауравов, которые на тот момент считались поголовно истребленными, а на нечистую силу, вознамерившуюся освободить мать-землю от попирающих ее человеческих толп.
Самое интересное, что некоторое рациональное зерно в этом, на первый взгляд, фантастическом предположении все же имелось.
Тем временем разрастающееся пламя жадно пожирало шатры и повозки, наполненные военной добычей, заодно покусывая
Пора было позаботиться о собственном спасении. Едва кони вынесли нас, уже слегка обожженных, за пределы лагеря, как человек в накидке из тигровых шкур, от которого разило смолой, серой и другими зажигательными средствами, захлопнул ворота и подпер обе створки бревнами.
Теперь, когда на полуострове Индостан осталось считанное количество пандавов, нам пора было объясниться.
– Прощайте, доблестные витязи, – сказал я своим спутникам. – Возвращайтесь в родные края и возблагодарите богов за то, что уцелели в этой братоубийственной бойне. Научитесь жить по-новому, ибо наш мир очень скоро изменится, и скорее всего не в лучшую сторону. К сожалению, я не могу последовать за вами. Меня ждут кое-какие неотложные дела. Боевого коня, доспехи и оружие я оставляю вам. Надеюсь, все это мне больше не понадобится.
Расставание не затянулось надолго. У дваждырожденных не принято горевать по поводу разлуки, в том числе и вечной.
Когда мы остались наедине, если не принимать в расчет пандавов, заживо сгоравших за высоким частоколом, я задал человеку в тигровой накидке следующий вопрос:
– Как соотносится все сделанное нами сегодня с общечеловеческими ценностями, идеей абсолютного добра, или хотя бы с притчей о слезе ребенка, равноценной всеобщему счастью?
– Неужели ты собираешься начать диспут прямо здесь? – усмехнулся он. – Увы, но мне отвратителен запах горелого мяса, а от дыма слезятся глаза. Давай лучше немного проветримся. Прошу в мою колесницу. Как говорится – эх, прокачу!
В темноте заржали кони, и, сделав в том направлении несколько шагов, я различил смутное светлое пятно, подобно медузе все время менявшее свое очертание.
– Белые кони Арджуны, – догадался я.
– Они самые. И тарантас тоже его. Подарок на память.
– Признайся, ты сознательно спас Арджуну и его братьев?
– Есть такое дело.
– Интересно, за какие заслуги?
– Личная привязанность, ничего не поделаешь.
– Позволил, значит, себе слабинку?
– Виноват, кто же спорит.
А как насчет моего вопроса? Я все еще надеюсь получить на него ответ.
– Это ты про общечеловеческие ценности и слезу ребенка? Но мы ведь с тобой не люди. Мы скитальцы в ментальном пространстве. Бесплотные и бессмертные призраки, вкалывающие для вящей славы человечества. Заметь, не отдельного человека, а всего человечества как биологического вида. Угробив здесь сотню тысяч, мы спасем миллионы в других странах и других веках.
– Разве арифметика тут уместна?
– Конечно, нет. А где взять другие доводы? Мы сделали дело.
Наш экипаж мчался сквозь ночь, и ему не нужны были ни фары, ни габаритные огни, ни стоп-сигналы.
Божественный возничий Кришна, считавший аватарой вседержителя Вишну, а на деле оказавшийся лишь очередным воплощением студента-недоучки Олега Наметкина (попробуй разберись во всех этих тонкостях!), изо всех сил нахлестывал коней.
На месте, предназначенном для непобедимого Арджуны, восседал я, Геннадий Донцов, бывший старший следователь особого отдела и бывший майор, аватарой которого, выражаясь в рамках местной терминологии, был некто Ашваттхаман, приемный сын брахмана Дроны и последний союзник кауравов.
Плохо ли, хорошо ли – но мы выполнили свое предназначение. Еще немного – и телесные оболочки обоих ариев, верой и правдой прослужившие нам столько лет, перейдут во владение их законных хозяев. Интересно, как они распорядятся своей мрачной славой?
А нас ждут иные миры, иные времена и иные воплощения! Нас ждет ментальное пространство.
Словарь некоторых терминов индуистской мифологии
Аватара – земное воплощение бога.
Арджуна – пандав, активный участник сражения на поле Куру.
Асуры – небесные демоны, противники богов.
Ачьюта – «Вечный», эпитет Вишну и Кришны, титул раджи.
Ашваттхаман – сторонник кауравов, участник предательского нападения на лагерь панданов.
Бхагавадгита – «Божественная песня», философская поэма, относящаяся к эпосу «Махабхарата».
Бхима – пандав, активный участник сражения на поле Куру.
Васудева – царь Лунной династии.
Гандива – волшебный лук, якобы дарованный Арджуне ботами. Сделан то ли из дерева Ганди, то ли из носорожьих рогов.
Гуру – духовный наставник.
Дваждырожденный – эпитет, обычно применяемый только к представителям высших каст.
Дрона – брахман, знаток военных искусств, сторонник кауравов.
Дурьиолхана – каурав, активный участник сражения на поле Куру.
Дхарма – одно из важнейших понятий индийской философии, весьма многозначное понятие, в данном случае – «Священный закон».
Дхриштадьюмна – сторонник пандавов, активный участник сражения на поле Куру.
Кауравы – сыновья царя Дхритараштры, двоюродные братья и антагонисты пандавов.
Кришна – сторонник кауравов, участник предательского нападения на лагерь пандавов.
Критаварман – сторонник кауравов, участник предательского нападения на лагерь пандавов.
Кришна – сторонник пандавов, одно из земных воплощений бога Вишну.
Курукшетра – поле Куру.
Кшатрии – каста воинов и правителей.
Нирвана – высшее состояние отрешенности, цель человеческих стремлений.
Пандавы – пять братьев, отцом которых формально считался царь Панду, двоюродные братья и антагонисты кауравов.