Врата Балдура: Арфа, посох и кинжал
Шрифт:
Рядом послышался собачий лай, а несколько других домашних псов ответили на призывный клич своего сородича, весело пробегая по мощённым улочкам, сопровождаемые хохочущими детьми и их степенно прогуливающимися родителями.
Атмосфера уюта, тепла и единения в эти тёмные и пугающе дни была глотком свежего воздуха, наполняя меня новыми силами. А я старался насытиться, надышаться всем происходящим вдоволь, чтобы потом, когда снова ворвусь в битву вместе с другими арфистами, в моей голове сияло яркое воспоминание этого прекрасного дня.
«Это стоило любых усилий».
Сглотнув
Мимо меня снова пробежала колоритная парочка из крупной белой собаки и маленькой счастливой девочки. Её волосы были заплетены в две крупные косы, что постоянно сталкивались между собой и трепыхались позади нерадивой хозяйки.
Обнимая громадного пса, девчушка, не глядя по сторонам, натолкнулась на мою правую ногу, после чего выпучив глаза плюхнулась на землю, болезненно морщась и потирая пятую точку. Четвероногий друг начал носиться вокруг нас обоих, то и дело облизывая лицо ребёнка, вызывая на моём лице не сдерживаемую улыбку.
– Не поранилась? — В одно движение я поднял хрупкое тельце подмышки и поставил на ноги, отряхивая голубое платице от осевшей пыли, пока неугомонный пёс подставлялся под мои руки, требуя поглаживаний, — какой активный парень. Как его зовут?
Недовольная мордашка девочки быстро разгладилась и она, прижав громадного пса к себе, вдавила своё лицо в бок мохнатого, громко и радостно прокричав имя.
– АЛ! Его зовут Ал, папа называет его по-другому, но мне нравится Ал!
Трепя собаку во всех доступных местах, вызывая у довольного зверя звуки, похожие на урчание кошки, яркий и добрый ребёнок вновь вернул своё внимание ко мне.
– Я Нина, а ты кто?
– Тевиер...
– Ох, а ты эльф? Я видела эльфов, но они все разные, а папа мне говорит не доставать незнакомцев.
Она тараторила ещё целую минуту, перескакивая с темы на тему, но я просто спокойно присел на ближайшую лавку, слушая лепет ребёнка и просто наслаждаясь обстановкой.
«Веду себя, как старик. Докатился».
И даже понимание моего поведения не изменило ничего. После постоянных битв, тренировок и потерь товарищей весь этот праздник был настоящей наградой за труды. Это было живое доказательство, что дело арфистов живо и приносит пользу. Пускай о нас никто не знает и никогда не восславит наши имена, но то, как в эти жуткие времена во Вратах Балдура ещё остаётся место для счастья и радости...
– Дядь, ты что плачешь? Ты же взрослый?! Вы не должны плакать.
– Нет, я не плачу, — умиляясь непосредственности Нины, вытаскиваю из кармана пару медяков, осторожно вкладывая их в маленькую ладошку под забавно округлившиеся глаза, — вот, купи что-нибудь для Ала в честь нашего знакомства.
Не дождавшись хоть какого-нибудь вразумительного ответа, просто махаю рукой на прощание, покидая компанию забавной парочки, отправляясь вглубь улицы, обходя площадь по кругу.
Вокруг кучковались небольшие толпы, задорно подбадривая соревнующихся в конкурсах и соревнованиях, а уши наполняла музыка бардов, добровольно пришедших на праздник,
«Такое странное и удивительное единение разумных в трудный час».
Уклонившись от танцующей парочки прохожих, что с покрасневшими щеками не отрывали взгляд друг от друга, я вновь не сдержал улыбки, наблюдая, как молодой парень, едва обогнавший меня на пару лет, робко опускает руку ближе к талии своей партнёрши. Сближаясь лбами, они постепенно прижимались друг к другу, на потеху публики и на радость друг другу, пока наконец не сомкнули уста в поцелуе, вызывая оглушающий крик толпы.
Качнув головой и похлопав в ладоши вместе со всеми, я отправился дальше, медленно продираясь к тому месту, где меня должна была ждать уже собственная пассия, которая вызывала в моём сердце похожие чувства.
Не было никаких волнений или бешеного стука сердца, потных ладошек и тому подобного. Скорее наоборот, небывалая легкость поразила меня с самого выхода из дома, где я под понимающей улыбкой Ефи надел свою лучшую одежду, расчесал волосы и подстриг несчастные ногти.
В теле плескалась вялость и половина бокала разбавленного вина, принятого из рук заботливой матери для храбрости.
Но стоило мне выйти на открытый от разрозненных групп людей участок, я стал свидетелем самой красивой девушки в мире.
Улочки Врат Балдура, магические огоньки проплывают по небу, а свет костров и фонарей дарит приятный полумрак, вокруг танцует и веселится народ, но видно только её, превращая толпу в размытое пятно. Она стоит рядом с фонтаном, смиренно сцепив пальцы в замок на уровне живота, ожидая своего избранника. Мягкая улыбка очертила тонкие изящные губы, а небольшие ямочки лишь украсили её лицо. Чёрный водопад волос, больше похожих на ночное небо, спадал на плечи, резко контрастируя с остальным миром, создавая атмосферу шарма и загадочности.
Сиреневые глаза слегка прикрыты, но в них видна радость и нетерпение. Целомудренное платье чёрного цвета с сиреневыми оттенками украшено золотыми лентами, прикрывающими большую часть тела, оставляя свободными лишь кисти рук и шею.
Она стояла там одна, отделённая от остального мира, вокруг бушуещего праздника, словно одинокий и прекрасный цветок, что зачахнет, если проявить к нему слишком много внимания.
Прекрасна и загадочна, одетая в легкое платье непривычных цветов, что добавляет ей таинственности и изящества.
В ее взгляде можно заметить огонек надежды и предвкушения, стоило мне появиться в поле зрения девушки, но сразу же затем она мягко рассмеялась, прикрывая рот ладошкой, пряча шаловливую улыбку от меня и засматривающихся прохожих.
Сделав первый решительный шаг, с каждым пройденным метром я замедлялся всё сильнее, пока наконец не замер прямо напротив неё, проглотив все слова и собственную уверенность.
Повертев подбородком, подбирая самые лучшие слова, что только смог придумать, я так и не смог прийти к какому-то конкретному варианту, поэтому понадеялся на случай и искренность, надеясь донести до неё весь свой восторг.