Врата в ледяной чертог
Шрифт:
— Все будет хорошо, Яночка. Все будет хорошо.
У моей мамы были длинные волосы, и выглядела она моложе, чем обычно. Она взяла одеяло, укрыла им свернувшуюся калачиком девчонку. Я не сразу сообразила, что эта пухленькая розовощекая девчоночка была мной. Одно дело рассматривать старые фотографии, запечатлевшие меня в шестилетнем возрасте, а другое — нос к носу столкнуться с собственной персоной. Впрочем, ни мама, ни Яна-маленькая меня не видели. На этот раз я была зрительницей, а не участницей произошедших почти семь
— Ничего, — в комнату вошел отец. — Ребята говорят, что пробиться через эти завалы невозможно. Остается надеяться, что мы наладим связь.
— Кажется, Яна уснула.
Они вышли за дверь. Яна-маленькая приоткрыла глаза, осмотрелась. На ее пухленькой рожице не было и тени тревоги, похоже, она была вполне довольна жизнью. Вот она выскользнула из-под груды одеял, на цыпочках вышла в коридор, подкралась к широкой, спускавшейся на первый этаж лестнице.
— Даже пытаться не стоит! Это развлечение для самоубийц, — рослый, разрумянившийся на морозе мужчина, снял шапку, стряхнул с нее толстый слой снега. — Мы с Серегой и километра не прошли, когда поняли — это пустая затея.
— Еле вернулись, — заметил молчаливый, с ног до головы засыпанный снегом Серега. — Погода паршивая, хуже не придумаешь.
Я с удивлением смотрела на двух энергичных, полных жизни парней. В моих воспоминаниях они были мертвы. Их нашли неподалеку от турбазы, принесли в холл, положили прямо на пол… Я будто наяву видела их белые, засыпанные снегом лица, неподвижные, скованные морозом тела. Тем временем, живой и невредимый Серега, размотал шарф, поднял голову и заметил прятавшуюся на лестнице Яну.
— Привет, — он помахал рукой, улыбнулся.
— Привет, — заулыбалась беззубым ртом Яна-маленькая.
Внезапно идиллическую картинку заволокло туманом, и я увидела совсем иную сцену — лежавшего на полу мертвеца, который звал за собой маленькую испуганную девочку. Усилие воли помогло избавиться от отвратительного видения. А Яна, тем временем, быстренько сбежала по лестнице и ни кем не замеченная выбралась из дома. Она мурлыкала под нос какую-то песенку, с любопытством озиралась по сторонам. По сравнению с прошлым видением, окружавший турбазу пейзаж немного изменился — теперь он выглядел не так зловеще, да и снега вокруг оказалось намного меньше. Но самое главное — исчезли таинственные ледяные шары — вестники бед и несчастий, так пугавшие меня в последнее время.
Яна обошла дом, задрала голову, с интересом рассматривая украшавшие водосточную трубу сосульки. Потом ее взгляд скользнул вниз, остановился на покрывавшей землю корке льда. Надо сказать, я частенько видела у нашего подъезда такие неровные, бугристые натеки льда, маленькие «сталагмиты», образовавшиеся во время таянья сосулек. Они не производили на меня никакого впечатления, а вот маленькую Яну эти блестящие прозрачные бугорки просто потрясли. Она долго рассматривала их, трогала руками. Наблюдая за ней, я неожиданно поняла, что бугристая корка здорово смахивает на груду ледяных шариков, тех самых шариков, что доводили меня до нервной дрожи.
Погода начала портиться. Поднялся ветер, бросил в лицо первые пригоршни снежинок. Яне пора было возвращаться домой, но эту глупую, бестолковую девчонку охватила тяга к перемене мест. Оставив в покое ледяные «шарики», она отправилась на поиски новых приключений. Я понимала, что такие похождения добром не кончатся, но ничего не могла сделать — шустрая малолетка не видела и не слышала меня. Развернувшись, она двинулась вперед, проваливаясь по пояс в сугробы и спотыкаясь почти на каждом шагу.
Метель усиливалась, скрывая от глаз находившиеся поблизости предметы. Почувствовав неладное, Яна захотела вернуться к турбазе, но не сумела сориентироваться в этой белой круговерти, и пошла прямо в противоположную сторону. На этом толстощеком личике уже не было безмятежного выражения, только теперь Яна поняла, в какую историю вляпалась.
— Яна! Яна! — выйдя на крыльцо, крикнула мама. — Неужели она вышла на улицу?
— Только этого не хватало! — нахмурил брови отец. — Яна, где ты?!
Но маленькая Яна не откликалась. Она поняла, что заблудилась и теперь совершенно не представляла, как ей быть дальше. Она размазывала по щекам холодные слезы, звала маму, продолжая двигаться в неизвестном направлении. Становилось все холоднее и холоднее. Потом эта глупая, легкомысленная девчонка остановилась, села в рыхлый, глубокий снег, заревела во весь голос…
Вот ее затуманенный слезами взгляд скользнул по белым елкам, склону горы, где проходила лыжная трасса, уперся в маячившую на горизонте горную вершину. Яна-маленькая много раз видела необычную по форме скалу, напоминавшую всадника на огромном коне, но ничуть не боялась этого дремлющего гиганта. А теперь все изменилась — маленькая замерзающая девочка с ужасом смотрела на белого всадника, который пришел сюда, чтобы забрать ее душу. Спасения не было — белый всадник всегда настигал своих жертв…
На турбазе началась настоящая паника. Все сбились с ног, разыскивая пропавшую малышку.
— Яна! Яна! — кричали со всех сторон, но девочка была так напугана, что не смела ответить.
Раза два спасатели проходили совсем близко от девочки, но не могли разглядеть ее за плотной пеленой снега. А она видела только белого всадника, его огромного коня с бешеными, сияющими ледяным огнем глазами…
— Яна! — этот голос помог разбить ледяные оковы, вернул маленькую Яну к жизни.
— Мама! Мама! — отчаянно запищала она. — Мамочка, я здесь! Помоги!
Мама оказалась единственным человеком, который смог расслышать этот жалкий, едва слышный писк. И в этот момент со мною что-то произошло. Я престала смотреть на маленькую Яну со стороны, мы вновь стали единым целым. Я почувствовала страх, холод, отчаянье и надежду. Только бы мама нашла меня на этой белой равнине, только бы не пробежала мимо! Мама выбежала из белой снежной мглы, заметила меня, взяла на руки: