Врата
Шрифт:
К телефону подскочила Вики с просьбой привезти ей маленького аллигатора. Джек содрогнулся, но пообещал постараться поймать. Только маленького.
Опять заговорила Джиа. Чувствует себя хорошо, младенец вроде толкается, хотя точно не скажешь. На Саттон-сквер тихо-спокойно.
Обменявшись признаниями в любви и пожеланиями спокойной ночи, Джек разъединился и снова позвонил в Манхэттен. На этот раз Эйбу.
Услыхав голос в трубке, сказал:
— Привет, это я.
За его мобильным «тракфоном» проследить невозможно, но Бюро
— Добрый вечер. Как отпуск проводишь?
— Можно бы и получше. Знаешь, думал развеяться во время турнира. Не вышло. Противники гораздо сильнее, чем ожидалось.
— Правда? Насколько я помню, ты не ждал особой конкуренции.
— Представь, оказалось, ошибся. Дело вот в чем. Мне нужна хорошая дополнительная экипировка. Точней, новые теннисные костюмы. Большого размера.
— Какого?
— Самого большого. На слона.
— На слона?
— На мастодонта. И пожалуй, несколько ракеток.
— Какой-нибудь особой модели?
— Сам выбери. С красивыми наклейками и гораздо прочнее моих.
— Значит, против тебя выступает могучий игрок?
— Да. Сегодня впервые вышел на корт. По-моему, лучших приемов еще не демонстрировал, поэтому хочу приготовиться.
— Правильно. Пришлю чудесную коллекцию ракеток на выбор. Может, струны еще положить про запас, на случай, если лопнут?
— Конечно. Чем больше, чем лучше. Ты же знаешь, как у меня рвутся струны.
— Еще бы. Больше ничего?
— Теннисные мячи.
— Мячи? Не понимаю. Разве там нельзя купить теннисные мячи?
— Такие, как у тебя, всегда новые — нет. Обязательно пришли желтые. Светло-желтые.
— Светло-желтые...
В тоне Эйба послышалась неуверенность.
— Да, светло-желтые. Цвета моего любимого фрукта.
— Лимона?
— Нет, старик, ананаса. Помнишь, как я люблю ананасы?
— Ну конечно. Как можно забыть! Хорошо, посмотрю, найдутся ли на складе. Сколько прислать?
— Дай подумать... Надо запастись. Пожалуй, десяток.
— Десяток? Видно, много у тебя будет матчей.
— Надеюсь, что нет. Чем больше играешь, тем больше шансов получить травму. Предпочитаю играть без ушибов и растяжений, однако наперед не угадаешь. Лучше подстраховаться, правда?
— Безусловно. Прислать на тот адрес, что ты мне оставил?
— На тот самый. И поскорей, хорошо? Кто знает, с кем я завтра буду встречаться.
— Прямо сейчас упакую, вечером отправлю. Со спецкурьером. Если ничего не случится, завтра днем получишь.
— Отлично. Запиши за мной, расплачусь по возвращении. Я твой должник.
— Припишу к сумме долга.
— Давай. Ох, кстати, я тут девчонку тебе приглядел. Старушка, которая может стать задушевной
— С каких пор ты стал сводником?
— Просто стараюсь скрасить тебе жизнь, дружище.
— Ладно. Сейчас я тебе прочищу мозги. Первый вопрос: скорей толстая или скорей худая?
— Олив Ойл рядом с ней — чемпион по сумо.
— Извините, не интересуюсь. Мне нужна женщина в теле, полная, чтобы мы рядом не напоминали толстого и тонкого, которая не покосится на лишний намазанный сливочным сыром рогалик, а предложит другой, даже, может быть, третий. Для чего мне женщина без аппетита?
— Ладно. Я ведь только предложил.
— Найди пампушку, тогда побеседуем. Возвращаясь к теннису: будь осторожен. Смотри под ноги. Чуть оступишься — вылетишь из игры.
— Сущая правда. Потом поговорим.
— Не пропадай. Сообщай счет.
— Непременно.
Джек с улыбкой разъединился — улыбка погасла при взгляде на отцовскую спальню. Он тихонько стукнул в дверь, не получил ответа, приоткрыл, заглянул. Папа лежал в постели, тихонько похрапывал с пультом дистанционного управления в руке, с включенным погодным каналом.
Джек повернулся, направился к парадной двери. Пора нанести визит мисс Манди. Получить ответы на несколько вопросов. Черт возьми, у него куча вопросов, и на некоторые у нее наверняка есть ответы.
15
В переднем саду у Ани было пусто. Мебель стояла на своих местах, а она с Ирвингом исчезла. Равно как бокалы, вино, пиво, которое принесли Джек с отцом.
Он постучал в дверь. Аня, в другом пестром кимоно с плывущими на плоской груди красочными китайскими лодками-сампанами, открыла почти сразу.
— Вернулся? Значит, с отцом все в порядке.
— Пережил потрясение, но, по-моему, ничего. Надо поговорить.
— Если хочешь. — Она посторонилась. — Входи.
Джек вошел в оранжерею.
— Пиво я поставила в холодильник, чтобы не согрелось, — объяснила Аня по дороге на кухню. — Будешь?
— Нет, спасибо. Я не затем пришел.
Она остановилась у кухонного буфета, где стояли в ожидании бутылки вина, пустой бокал рядом с наполовину полным. Не изящные бокалы для кларета, а огромные стеклянные шары вместимостью в восемь — десять унций. Наполнила оба, один протянула.
— Попробуй. Итальянское. «Вальполичелла».
— Правда не хочется. Я...
Она посмотрела ему в глаза:
— Не люблю разговаривать с теми, кто отказывается со мной выпить.
Джек, пожав плечами, принял бокал, пригубил. Приходилось делать кое-что похуже, чтоб кого-нибудь разговорить.
— Неплохо. — Ну, теперь она довольна? — Можно задать вам несколько вопросов?
— Если угодно. — Аня села на диван, над которым висели растения, лозы, закурила, принялась тасовать карточную колоду. Указала ему на шезлонг: — Садись. Хочешь спросить о русской женщине с эскимосской лайкой-маламутом?