Времена года 3. Бастион
Шрифт:
Изначально он хотел подождать, пока ее нога заживет, но, видимо, передумал. Мира была даже рада этому. Такие синяки проходили долго, и ждать, когда боль пройдет, можно было неделями, а ни ей, ни командиру это было неинтересно.
Огни Бастиона начали принимать размытые формы в первых лучах рассвета, когда Мира вернулась в свою комнату. Освежившись водой из кувшина и, сменив нижнее белье, она надела спортивные черные шорты и такого же цвета спортивную майку.
За время, проведенное у обрыва, ей стало легче и, дав себе обещание больше не думать про Валеру, с которым
Командир уже был на месте и ожидал ее в компании верной Лайлы.
– Извини, что нагрубила. – Мира виновато провела по волосам. Командир, хоть и расположивший ее немного к себе, все еще не претендовал на звание друга, но обидеть его она все же не хотела.
– Не извиняйся, – ответил Клим. – Я полез не в свое дело, так что заслужил. – Мира признательно улыбнулась, отметив про себя еще одно его достоинство – справедливость.
– Как это будет? – спросила она, глядя на его вытянутые ладонями вверх руки.
О браслетах она знала, что стражи могли передавать их только в случае пребывания при смерти. Браслеты же при этом еще и могли покрутить носом и решить, что тот, кому они передавались, был не достоин. Руслан считал, что в таком случае они самоуничтожались, но Мире, уже прежде носившей браслеты стражей, не грозило это проверять, но желудок все равно подступил к горлу, и она тяжело сглотнула, вспомнив еще и рассказ Валеры о том, как он получил браслеты, пройдя какое-то испытание.
– А как это было в первый раз? – вопросом на вопрос ответил Клим. В его глазах умиротворенно плавилось серебро.
– Неожиданно, – подумав, ответила она, опустив момент потери сознания.
– В этот раз так не будет, – заверил ее командир.
Согласившись про себя с ним, Мира протянула ему руки, но на полпути замерла.
– Ты же не думаешь, что я делаю это из-за Валеры? – спросила она, напряженно всматриваясь в глаза командира.
По большому счету ей было плевать, что он там себе думает, но все же ей не хотелось, чтобы он считал ее той девчонкой, которая совершает глупые поступки из-за парня.
– Если бы я так думал, мы бы сейчас здесь не были, – ответил он. "Но рано или поздно вы встретитесь" добавил его взгляд.
Почувствовав облегчение и уверенность в том, что Клим ее не обманывает, она вложила свои холодные руки в его теплые ладони, пронзившие ее статическим разрядом, и они бережно сомкнулись вокруг ее тонких запястий.
Первый солнечный луч ударил ему в глаза, и они засветились вместе с его руками, плотно обтянутыми цельными металлическими пластинами бронзового цвета. Кожу начало приятно покалывать. Свет стал невыносимо ярким, но глаза она закрывать не стала и до последнего наблюдала, как ее руки от запястья до локтя также плотно, как и у командира, покрывались бронзовыми браслетами.
– Ну, что ж, с этим разобрались, – отпустив ее дрожащие руки, деловито заметил Клим, подпортив своим командирским тоном волшебный момент. – Теперь посмотрим, в какой ты форме. Давай, беги.
– Сейчас? – удивились Мира, не желая расставаться с куражом.
Не то, чтобы она ожидала какого-то вводного курса о службе в братстве, но изнурительного бега при больной ноге на абсолютно пустой желудок она точно не ожидала.
– Сейчас. Давай. Бегом-бегом!
В школе она бегала хорошо: и на короткие, и на длительные дистанции. Но, нарезая по двору круг десятый под все больше распаляющимся солнцем, мечтая про воду, быстродействующее лекарство от боли и перерыв, Мира не без неприязни поглядывала на командира, комфортно устроившегося в тени акации и не спешившего давать свисток о завершении марафона.
– Достаточно, – наконец, крикнул Клим, когда ее ноги уже почти заплетались, а трава пленительно манила испробовать ее на мягкость. Последнее, кстати, Мира таки сделала.
Пот стекал с нее ручьем. Во рту было суше, чем в пустыне. Горло и грудь болели. Ноги… О них лучше было промолчать.
"Где ж ты, эйфория бегуна?" мысленно спросила она у вселенной, которой явно было наплевать и на нее, и на отсутствие эндорфина.
– Ну… и… как… моя… форма? – выдавила она, пытаясь сконцентрироваться на одной из двух кружившихся голов нависшего над ней командира.
– Есть над, чем работать, – ответил он, протягивая ей руку.
Попытки с третьей она все же ухватилась за нее и, чувствуя себя вибрирующим телефоном, поплелась за ним.
Центральный зал замка был битком набит стражами, казалось, только и ждущими ее появления, чтобы похлопать, помацать и показать отсутствующие передние зубы в знак принятия, так сказать, в ряды своих.
Осадив фирменным командирским взглядом каждого, Клим провел Миру к столу, за которым Владимир терпеливо ждал своей очереди поздравить ее.
– Мирослава, – вскользь оценив сияющие на ее руках новые браслеты, пророкотал он, с чувством бухнув ее по спине, от чего она чуть не снесла лавку, – как же я рад, что вы теперь с нами. Вы же теперь с нами? – Он обратил взгляд на Клима.
– Как минимум до инициации, – ответил тот, – но работать придется много, – добавил он, метнув стальной взгляд на Миру, пьющую воду прямо из кувшина.
– Так… – промямлил Владимир, прилипнув взглядом к намокающей от воды, текущей по подбородку, майки Миры. – Я готов взяться за…
– Я сам буду ее тренировать, – оборвал Клим, тактично отворачиваясь от мокрой майки и всего того, что под ней проступало.
– Брат, – чуть ли не взмолился Владимир, – давай лучше я. Ты ж такое тело испортишь!
– Не испорчу, – ответил Клим, таки скосив глаза на Миру и ее мокрую майку. – Я знаю, что делаю, – добавил он тоном, не терплющим возражений.
На стол грохнулась тарелка с аппетитными блинами, испускавшими тонкий аромат масла, на котором их жарили.
– Так это правда?! – Мира поперхнулась водой, чуть не оплевав блины. Голос вроде был женский, но она не обнаружила ни одной женственной черты в короткостриженной девушке, кирпичным блоком нависшей над ней и просверливающей ее испытывающим взглядом. – Клим, эта, – она ткнула грязным пальцем в Миру, – топ-модель будет с нами?