Временщик. Вратарь
Шрифт:
Даже ченеки уже это поняли. Они зачехлили свои заклинания и теперь лишь смотрели, как здоровяка, меня то есть, добивает их ручной робот. Ну, или не знаю, что уж это такое. Дело в том, что тот уселся так удачно, что перевернуть его не было никакой возможности. Попытаешься ударить, так пропустишь в ответ. И что, спрашивается, делать?
И тут Железяке прилетело, откуда не ждали. Джагг опомнился. Не сказать, чтобы подскочил – скорее неторопливо подошел – и что есть мочи ударил рукой в стальной перчатке по голове моего обидчика. Правда, и атака его
В конструкции громадины на мне явно прописывалось: «Избегать ударов по голове от Ищущих с направлением Бронебойщик». И пока Джагг медленно, но затейливо ругался, держась за ушибленную руку, я быстро спихнул туловище поверженного гиганта, и закрыл собой спасителя. Весьма вовремя, потому что от заклинаний стало так светло, что ночь превратилась в день.
Более того, ченеки решили не ограничиваться школой разрушения, потому что стали призывать разных существ. Мне почему-то подумалось, что на этом нашу аудиенцию, не совсем удачную, надо заканчивать. Маны у меня нет, упоение на нуле и наследили мы здесь так, что из Ядра видно. Я подхватил Джагга на руки и побежал в противоположном направлении от грозных ченеков.
Вот тебе и безопасный мир. Нет, про меня-то ясно, «пары» на Вратарей не действуют. Допустим, я еще могу понять про эту ожившую Железку. Он тоже вроде не живое существо. Но остальные чего так возбудились?
Более того, нас какое-то время преследовали. И пусть у меня была тяжелая поклажа на руках, которая, кстати, медленно ругалась и требовала поставить ее на землю, довольно скоро мы оторвались.Чем дальше я бежал, тем тише становилось вокруг. И только когда скрылись из виду последние дома, Джагг смог встать на ноги.
Из плюсов – мы пока еще живы, точнее жив Джагг, а я существую. Еще выяснили, что там с хорулами. Из минусов – при бегстве была выбрана не совсем та траектория, по которой удалось бы оказаться возле нужного склада. Сказать откровенно, как раз от нужной точки мы и отдалились.
И что теперь? Возвращаться в улей, кишащий злыми ченеками? Думаю, уже и тот вопящий Ищущий добрался до своих, сообщил им наш разговор и нужный склад усиливают бойцами. Да ладно бойцами, что, если у них эта самая Железяка не одна? Тогда тушите свет.
– Деелать-то чееггоо? – поинтересовался Джагг.
Я открыл карту и после продолжительного изучения ответил.
– Есть у меня одна идея. Пойдем.
Собственно, отступать было некуда. Но и сейчас соваться туда, где могли находиться хорулы – чистое самоубийство. И вместе с тем – это наш единственный способ все исправить. Ладно, мне исправить, а Джаггу освободиться от Вратарского ига.
И последние слова Добряка были как нельзя кстати. Что ж, я не откажусь от любой помощи, будь там хоть полукровки кабириды от связей с архалусами.
Скоро буйная растительность стала редеть. Деревья уступили места пустынной, будто выжженной степи. Дорога из широкой, мощеной, превратилась в проселочную, неровную. А сама местность голой, каменистой, перемешанной с песком. Мне даже чем-то это все Ядро напомнило.
– У меня такая война в животе, что скоро коньки откину. Надо было плюнуть на все и до оружейника зайти пожрать, – жаловался Джагг.
– Ты себя слышишь?
– А че такого? Все равно по шапке получили и никого не спасли.
– Я не про это. Ты слова не растягиваешь. И посмотри на себя. Движения опять резкие.
И это было правдой. Джагг снова стал Джаггом. Грубым, несдержанным, злобным. Но мне почему-то это нравилось. Что может быть лучше, чем смертный, который является самим собой?
– Значит, «пары» действуют лишь в месте, где полным полно деревьев, – предположил я.
– Молодец, возьми с полки пирожок. Я уже и сам догадался. Что там по поводу жратвы?
– Скоро дойдем и спросим у наших новых друзей.
По поводу «друзей» я, конечно, погорячился. Еще непонятно, что нас там ждет. Будут ли знакомые Добряка помогать нам? И, собственно, кто они вообще такие?
Но мы шли. Все дальше и дальше уходя вглубь Ченка. В места столь пустые и дикие, что здесь не встречалось ни одно живое существо. Пусть даже неразумное. Мы взбирались по каменистому плоскогорью, куда не каждый мог добраться. Джагг вот все чаще спотыкался, вследствие чего ругался.
– Ну, если у этих уродов не будет мясного пирога и пива… Я им ноги поотрываю и в жопу засуну.
– Им-то за что?
– А нечего, блин, тут! – свирепыми взглядом посмотрел на меня кирдец. – Я тут не нанимался устраивать голодовку ради освобождения пленников. Голову кому пробить – это запросто.
– Джагг…
– А что, Джагг? Это тебе, остолопу каменному жрать не надо. Ну, или из чего вы, Вратари, там состоите.
– Джагг…
– Нет, не надо меня уговаривать потерпеть. Я хочу есть. Вот прямо сейчас! И…
– Джагг, мы пришли.
Кирдец сначала остановился, а потом недоуменно завертел головой. Я понимал его удивление. По сути, мы еще никуда не пришли. Впереди, у подножья горы пещера, явно сотворенная природой этого места. А вокруг ни души. Ни деревца, ни птицы. Но карта не врала. Мы пришли ровно туда, куда нам указал Добряк.
– И чего теперь? – спросил Джагг, смотря в сторону пещеры.
Я пожал плечами, но тоже не сводил взгляда со входа в недра горы. Собственно, больше-то скрываться от нас негде. И кто там мог быть: полуразумные горные тролли, цверги, может, гноллы? Про последних я вообще мало что читал, лишь натыкался на несколько сводок. Мол, встречались Ищущим. Разумны, необщительны, агрессивны. Кстати, как бы поделикатнее обратить на себя внимание?
– Эй, мы долго тут стоять будем?! Я же вижу, что вы пялитесь! – решил мою проблему Джагг.