Время как призвание
Шрифт:
Несмотря на протесты Голди, я совершил скачок в будущее. Просто чтобы хоть немного подстраховаться.
Я прошел сквозь детекторы и смотрел, как собаки обнюхивают сумку за сумкой. Вот одна напряглась и встала в стойку над красным баулом с черными тесемками и тройной молнией сверху и по бокам. Я мысленно возблагодарил Бога, за такой подарок судьбы. Хотя хозяину сумки пожелал удачи.
Сумку сняли с ленты и занялись только, ей пропустив пару сумок практически без досмотра.
В зал привели худощавого человека с лысой
Он открыл сумку и в его присутствии провели досмотр. Офицер таможенной службы разложил все предметы на металлическом столе и подсадил на него маленького спаниэля.
Тот все обнюхал и ткнул носом в черный пакет, обвязанный скотчем.
Дальнейшее меня не интересовало, и я вернулся к Голди.
Очередь я занял за тем самым худощавым, за его красной сумкой поставил наш багаж на ленту. И смотрел, как он исчезает в зеве смотровой камеры.
Мы с Голди, предъявили посадочные талоны, вышли на взлетное поле и по пластиковой трубе на движущейся ленте поехали к нашему стратоплану. В прозрачном лифте, вмещающем человек двадцать, поднялись к большому зеву переходного шлюза и, поднявшись на борт, заняли свои места в экономклассе, сразу за стенкой разделяющий огромный салон на две неравные части. Мы пристегнули ремни и приготовились к старту.
С ровным дыханием включились магнитные подвески иннерционного поля, гасящего ускорение, и с легким гулом реактивных двигателей мы стартовали на орбиту Земли.
Часть вторая
Космонавт
Глава 1
Стратоплан набирал высоту и скорость, а мы с Голди смотрели в большой иллюминатор, как корабль прорезал слой облаков и салон осветили лучи яркого солнца.
Воздух становился все разреженнее и на высоте в тридцать километров, горизонт изогнулся в пологую чашу, а небо приобрело сиреневый оттенок и стали видны отдельные яркие звезды.
В этот момент шум двигателей сменился на рев, приглушенный корпусом стратоплана и защитным полем. Включились мощные ракетные ускорители на ионной тяге, которые должны были вынести нас на высоту в сто тридцать километров.
Глядя в иллюминатор, мы почти физически ощущали, как частицы кислорода и азота обтекают корпус корабля, иглой стремящегося вперед.
Спустя несколько минут небо над нами стало иссиня-черным, полностью утыканное яркими точками звезд, которые огромной белой рекой пересекал Млечный путь, сердце нашей галактики. Чаша Земли, перевернулась и стала огромной дугой, занимающей полнеба.
Стратоплан вышел на рабочую орбиту. Двигатели отключились, и наступила невесомость. Мы почувствовали, как наши желудки поднялись к горлу и спазмически дернулись.
Некоторые, кто летел впервые, опустили лицо в голубые кубики гигиенических пакетов. На стратопланах нет генераторов силы тяжести, они дороги и нет никакого смысла тратить деньги, если полет в невесомости длится от силы двадцать минут. Такие генераторы ставили только на межпланетные лайнеры и даже на грузовиках космонавты обходились «вертушкой», расположенной в центрифуге кабиной пилота.
Голди вела себя молодцом, хотя в отличие от меня, летела в космос в первый раз.
– Ой, – воскликнула она, когда ее косынка, лежащая на плечах, отправилась в свободный полет по салону. Она попыталась схватить ее рукой, но промахнулась и смешно повисла над креслом удерживаемая лишь ремнями безопасности.
– Сейчас, Голди! – я, как опытный космический волк, отстегнул ремни и легко, оттолкнувшись от пола, полетел вслед за косынкой. Косынку я, конечно, поймал и на место вернулся самостоятельно. Но тут же получил хорошую взбучку от палубного стюарда, наблюдавшего за порядком в салоне лайнера.
Он даже в шутку пригрозил отправить меня в шлюз и выкинуть в открытый космос, чтобы я показывал свои фокусы космическим нимфам.
Через двадцать минут вновь заработали магнитные подвески и корабль вошел в атмосферу. Он скользил вниз как яхта по волнам, опираясь на все уплотняющуюся воздушную подушку и перескакивал с одного эшелона на другой.
Частицы воздуха за бортом, превратились в красно-сиреневое пламя, лизающее стекла иллюминаторов. Температура обшивки поднялась до нескольких тысяч градусов, а в салоне, как и прежде, царила приятная прохлада.
Стратоплан несколько раз порядочно тряхнуло, но мы парящие в компрессионном поле, этого не почувствовали, только увидели, как резко поменялось направление полета и мигнули панели освещения под потолком.
На высоте в десять километров стратоплан перешел на планирующий полет, выдвинув дополнительные крылья, это делалось для экономии горючего, а соответственно, и полетного веса корабля.
В иллюминаторах появилось Тасманово море, вечно подернутая туманной дымкой, западная часть побережья Австралии и, наконец, мы полетели над Южным островом Новой Зеландии.
Приближаясь к Веллингтону, стратоплан плавно развернулся над проливом Кука, чуть не зацепив крылом воду и, в этот момент включились посадочные двигатели. Со скоростью обычного самолета он направился на космодром Ронтогаи на окраине Веллингтона.
Глава 2
Северный остров наплывал на нас всей своей разноцветной массой. Вот под крылом промелькнули портовые доки и пристани, показались первые кварталы Веллингтона, разложенные с высоты на маленькие кирпичики. И, наконец, сигнальные башни космодрома Ронтогаи.
Из-за нехватки земли, все-таки Новая Зеландия, это всего лишь два относительно небольших острова, космодром Ротогаи был совмещен со стратопортом. Это создавало некоторые трудности, например, ежедневно нужно было корректировать расписание космических полетов, но и давало массу преимуществ и главное из них, отсутствие дублирующих служб. И космопорт, и стратопорт были объединены одной диспетчерской системой, службой доставки, охраны и, естественно, одним командным центром. Это позволяло сэкономить уйму денег и времени.