Время кенгуру. Книга 2
Шрифт:
Выхватив из кармана первертор, я бросился к Пегому и, сквозь золотые прутья решетки, сунул аппарат ему под нос. Кенгуру глубоко вздохнул и принялся размягчаться. Размягченная голова утончилась и принялась всасываться в отверстие.
— Быстрей! Быстрей! — умолял я.
Пегий не мог ответить, потому что голова уже всосалась в отверстие, но утвердительно махнул хвостом.
Голова всосалась полностью, начало всасываться тело.
Я положил первертор на каменный пол и заслонил своим телом. Если Урумбо войдет раньше положенного, я сэкономлю
Кенгуриное тело прошло в отверстие, настала очередь хвоста.
Все мои чувства были напряжены до предела. Спиной я ощущал, как находящийся за каменной стеной Урумбо разворачивается в сторону кабинета, делает несколько шагов, протягивает руку к двери…
— Ну же!…
Дверь отворилась, но хвост уже исчез в отверстии, а я легким движением подхватил первертор с пола и сунул в одежду.
За пару минут отсутствия Верховного жреца в кабинете я успел продумать, что стану ему говорить. Это было важно. Если Верховный жрец не поверит, вся история с переброской Пегого в макромир теряет смысл. Пегого я спасу, а вот человечество, равно как остальную вселенную, погублю.
Когда Урумба вернулся в кабинет после недолгого отсутствия, клетка была пуста, а я лежал на полу, якобы в глубоком потрясении.
— Где?… Где оно, — послышался испуганный вскрик, — священное животное? Ну как же так? Андрей, где священное животное?
Я поднялся с каменного пола.
— Оно улетело.
— Что???
— Я исполнил вашу просьбу и задал вопрос, нельзя ли пригласить сюда еще одно священное животное. Оно… — я сделал вид, что от волнения не могу произнести ни слова.
— Говорите же!
— Священное животное ответило, что исполнит мою, то есть вашу просьбу, Урумбо. Через десять дней оно приведет с собой еще одно животное. Сейчас же священное животное удаляется на заливные луга бессмертия, за своим сородичем.
— Но это невозможно! Животное находилось в золотой клетке!
Я сардонически захохотал.
— Неужели вы решили, что священное животное можно удержать в золотой клетке?
Верховный инка ощупал золотую клетку и убедился, что все прутья целы, а замок не поврежден.
— Как это произошло?
— Вспышка! — объяснил я. — Сильная вспышка, и я временно ослеп. Больше ничего не помню, слышал только громкий хлопок.
— Не было никакого хлопка.
— Хлопок был не настолько громким, чтобы услышать его из-за двери, — пояснил я. — Собственно, священные животные всегда так исчезают. Время от времени им нужно попастись на заливных лугах бессмертия. Но животное вернется. Если обещало, непременно вернется.
— Когда, вы сказали, оно вернется?
— Через десять дней. Со вторым священным животным.
Я рассудил, что через десять дней мы окажемся далеко от Теночтитлана, на расстоянии десятков тысяч километров и двухсот лет времени.
— Хорошо, Андрей, — сказал Верховный жрец, поглядывая
— Священное животное вернется, Урумбо, — повторил я уверенно. — Даже не сомневайтесь.
Григорий Орловский, через два дня
Великий инка Атауальпа принял решение выйти войскам Писарро навстречу, с сонмом приближенных, превышающем численность испанцев вдесятеро. Но безоружных.
Граф Орловский давно оставил попытки воспрепятствовать этой безумной затее, однако решил поучаствовать. Он участвовал во всех мероприятиях, способствующих выработке адреналина. Озерецкий, напротив, категорически отказался, сославшись на занятость финансовыми вопросами и временное, в виде насморка, недомогание.
Свита Атауальпы вышла из Теночтитлана на рассвете. Согласно приказу Атауальпы, все надели нарядную одежду, долженствующую продемонстрировать испанцам недосягаемое богатство и мощь инской империи. Процессия заполнила всю ширину моста — немногочисленным встречным приходилось отходить в сторону и дожидаться, пока процессия не закончится. Таковы были правила движения по общественным дорогам.
Граф Орловский шествовал в арьергарде, вместе со своей неразлучной троицей, состоящей из Портальто, Араульто и Атасиу.
— Взяли то, что я посоветовал? — спросил Орловский.
Портальто ухмыльнулся и отодвинув край одежды, показал торчащий из-за пояса обсидиановый кинжал. Араульто и Атасиу показывать ничего не стали, но кивнули.
— Держитесь подальше от центра, — предупредил Орловский. — Испанцев слишком много, мы не сможем им противодействовать. Нам придется спасать свои жизни, когда начнется заварушка.
— Сложно ожидать от испанцев такого коварства, — заметил Атасиу. — Если они нападут на безоружных людей, то покроют себя вечным позором.
— Следовало прийти вооруженными, — высказался Араульто.
— Тогда бы мы смели их в мгновение ока, — возразил Портальто. — Какой в этом интерес?! Следовало вооружиться, но уменьшить количество людей хотя бы до нескольких десятков. Чтобы на каждого инку приходилось по пять-шесть конкистадоров. Это было бы справедливо.
— Бедные мои друзья, — заметил на это граф Орловский. — Я же вам объяснял, у испанцев имеются мушкеты.
— Мы не боимся сотрясения воздуха, — заявил Портальто.
— Мушкеты стреляют не воздухом, а пулями. Сотрясение воздуха не причинит вам ущерба, однако попавшая в грудь пуля — причинит. Вы попросту умрете. Конкистадору с мушкетом даже не потребуется к вам приближаться.
— Вы не шутите граф? — спросил Атасиу, улыбаясь.
— Не советую проверять.
— Придется прислушаться к хорошему совету.
— Не дайте себя окружить. Как только конкистадоры станут обходить нас или возьмут мушкеты наизготовку, немедленно разрывайте окружение и бегите.