Время одиночек
Шрифт:
Вот уж кто действительно озаботился маскировкой.
– Присаживайтесь… братья.
Проклятье – даже голоса не узнать. В этом глухом шлеме он искажается до неузнаваемости – будто в бочку говорят.
Сеула незнакомец почему-то сильно заинтересовал. Даже кратковременный шок после встречи с Азере не шел ни в какое сравнение. Сеул почему-то был уверен, что главный боевой маг Империи по статусу не ниже, чем… А уж выше боевых магов в Империи – только…
Пятерым за таким огромным столом слишком уж просторно – одних стульев десятка два, но Дербитто и Сеул инстинктивно присели рядом.
Карвинс еще продолжал скрипеть стулом, а незнакомец, выдавая нетерпеливую натуру, сразу заговорил о деле:
– Дербитто и Сеул, не обижайтесь, что раскрываю ваше инкогнито, но все собравшиеся и без того знают, кто вы, так что маленькое отступление от ритуалов братства здесь уместно. Не стану тянуть время и спрошу главное – вы хорошо запомнили женщину, убившую тех зайцев? Сможете ее опознать?
– Я эту девку и с завязанными глазами опознаю, – иронично буркнул Дербитто.
Сеул просто кивнул, без слов присоединяясь к словам стражника.
Незнакомца же слова Дербитто обрадовали, но как-то не так:
– Это как же без глаз? На ощупь или по запаху? – весело уточнил он.
Дербитто ответить не успел – отозвался Азере, брезгливо-недовольно протянув:
– Может быть, шутить будем в другом месте или хотя бы после разговора? Господа, кроме вас вроде бы выжило еще трое стражников и сотрудник управы?
– Да, Пулио живой… если его можно причислить к сотрудникам, – подтвердил Сеул.
– А что с ним не так? – уточнил Азере.
– Вы знаете, кто его отец?
– Если не ошибаюсь… Да, теперь я вас понял. Действительно, с таким отцом можно не слишком утруждать себя работой в управе.
Карвинс хотел было что-то сказать, но незнакомец его перебил:
– Эти ваши стражники и этот Пулио тоже сумеют опознать ее?
Сеул пожал плечами:
– Пулио стоял рядом с нами, а вот стражники выжившие подальше были.
– Да, – кивнул Дербитто. – Эти стояли позади, поэтому и уцелели при первом залпе лучников. Правда, один серьезно ранен и не скоро сможет вернуться к работе. Да и остальных потрепало. Я бы на вашем месте не сильно надеялся, что они опознают ее тело.
– Тело? – вскинулся незнакомец. – Кто говорил о теле? Вы нам нужны не для опознания тела – вы должны найти ее живой.
Тут уж вскинулся Сеул:
– Зайцы сказали, что она мертва. Они не имеют претензий к городу: убийца убит. Если бы они в этом сомневались…
Незнакомец остановил дознавателя взмахом руки:
– Зайцы? Зайцы сказали, что она мертва? А если бы они сказали, что у ослов растут рога, вы бы тоже в это поверили?
– Но…
– Никаких «но»! Да не признай они, что она не выжила в том бедламе, их бы на смех подняли. Все ушастые сползлись на это дело плюс толпа наемников. Они обложили эту девку со всех сторон, вели ее как пуделя на поводке. Довели до удобного места и… И что?! Признать перед всеми, что она ушла оттуда? И что отряд стражи лег под их стрелами попусту? Вот так взять и сказать: «Опростоволосились мы – прохлопали ее, ушами своими прохлопали»? Сеул, вы можете себе представить, чтоб зайцы признали перед
– Не могу, – честно ответил дознаватель.
– Верно! Не признают они этого никогда. Жива эта девка, жива. И зайцы ее продолжают искать, причем помощи у нас просить, конечно, не стали. А у нас-то здесь возможностей побольше будет, чем у зайцев… Мы должны найти ее первыми. Понимаете?
Сеул покосился на Дербитто и покачал головой:
– Не совсем. Зачем нам она? Это проблема зайцев – вот сами пусть и ищут. Или я чего-то не понимаю?
Под шлемом послышался приглушенный смешок:
– Вы – сотрудник столичной управы. Она в Столице совершила преступление первого списка. Мне кажется, что ваша прямая обязанность ловить преступников?
– Это так, – кивнул Сеул. – Но подобные задания мне дают непосредственно в управе. Странно, что в этом случае все не так, как обычно. Я не ожидал, что меня здесь… в этих стенах… начнут обвинять в пренебрежении служебными обязанностями. Кстати, если говорить об обязанностях, я вообще-то обязан задержать всех присутствующих по обвинению в причастности к тайному обществу. Тайные общества, знаете ли, запрещены у нас, причем давненько. За это у нас вешают.
Тут уж дружно хмыкнули все присутствующие.
– Вешают вообще-то за шею, – не к месту уточнил Азере.
Незнакомец хохотнул:
– Браво! Вы сравняли счет! Сеул, вы стоите тех похвал, что вам расточают!
– Спасибо, – скромно поблагодарил дознаватель.
– Вы – тот, кто нам нужен. Большая удача, что именно вам довелось столкнуться с этой девкой. Карвинс, покажи им. Да не кривись ты – тебе, проходимцу, даже от слепоглухого кретина не замаскироваться. Даже тараканы в этой комнате знают, кто ты такой.
Карвинс из-под своего необъятного одеяния извлек тощую кожаную папку, достал из нее лист плотной бумаги, протянул Сеулу:
– Узнаете?
Дознаватель рассматривал портрет не более двух секунд. Причем время это потратил вовсе не на узнавание, а на оценку качества работы. При беглом взгляде – дешевка, набросанная угольным карандашом уличным мазилой на скромном сероватом картоне. Но даже ничтожных познаний Сеула в живописи хватило, чтобы расстаться с заблуждениями первого взгляда – такая показная простота работы стоит немало. Великий мастер рисовал. Ни одного лишнего штриха – и все, что надо, на месте. Кажется, что вот-вот – и черно-белый рисунок заиграет цветами, девушка перестанет сдерживаться, лукавая хитринка, читающаяся в глазах, оживет, и губы наконец растянутся в улыбке, разрывая плен запечатленного мига.
– Это она.
– Вы уверены? – с легкой насмешкой уточнил незнакомец.
Сеул при его словах почувствовал себя не слишком уверенно, но виду не показал:
– Да. Портрет великолепен.
– Как живая, – подтвердил Дербитто. – Хороший художник делал.
– Вы правы… насчет художника. Рисунок был набросан за несколько минут. На коленке буквально. Но все, к чему прикасались руки Этчи, становилось шедевром.
– Этчи? – удивился Сеул. – Он же давно умер.
– Пятнадцать лет назад, – подтвердил незнакомец. – А портрет этот появился за пять лет до его смерти.