Время перемен
Шрифт:
— Цель обеда состояла в том, чтобы вытащить голову Ким из ее задницы, а не становиться с ней лучшими подружками, — сообщил он мне.
— Сомневаюсь, что мы когда-нибудь станем лучшими подружками, Курт, но я не уверена, что стать просто друзьями — это плохо.
— Я спал с вами обеими, — парировал он.
— Хоть я признаю, что когда вино льется рекой, языки развязываются, но считаю сомнительным, что мы начнем сравнивать десять наших самых любимых интимных моментов с шерифом Куртом Йегером.
Он стиснул челюсть.
Я
Вместо этого я прошептала:
— Ты можешь мне доверять.
— Я это знаю, — отрезал он.
Следующее мое предложение окажется принять труднее.
— Ты можешь доверять Ким.
— Ты всего раз с ней пообедала и чувствуешь, что можешь говорить такое? — спросил он.
Да, это оказалось труднее.
— Ты ей не безразличен, — поделилась я.
— Думаю, по тому, с каким трудом она меня отпустила, я это понял.
— Ты знаешь, что ее мама чуть не отреклась от нее после того, как она попыталась отнять у тебя Джейни? — спросила я.
Курт откинулся на спинку стула, не скрывая, что эта новость его ошеломила.
— Она говорит, что ее отношения с братом так сильно пошатнулись, что они до сих пор плохо ладят.
— Господи, — прошептал он.
— Она ужасно боялась встречи со мной, потому что считала, что я ее возненавижу.
— Черт, — пробормотал он.
Я вздернула подбородок.
— Она мне нравится. Я хочу стать ей другом. Она приедет выпить вина. И я обещаю не рассказывать, что мои любимые моменты — это секс в туалете бара, секс на полу на кухне в далеком прошлом и тот раз, когда ты впервые меня связал.
— Не пытайся меня отвлечь воспоминанием о том первом разе, когда я тебя связал, — предупредил он.
Значит, вот какой его любимый момент.
Принято во внимание.
— Все кончено, милый, — напомнила я ему.
— Это...
— Конец, — прошептала я. — Бостон Стоун может построить торговый центр прямо рядом с маяком. И Джейни, без сомнения, когда-нибудь заболеет какой-нибудь тяжелой простудой. И я, вероятно, полностью провалюсь в роли Швейцарии в вопросе Элайджи и Вераити, и не только в надежде заставить его попытать счастья с моей племянницей. Но и по той причине, что мне действительно не нравится его новая подружка, потому что, когда вчера вечером я приехала домой перед твоим приходом, то слышала, как она на него кричала, что он никогда ее не слушает, а Элайджа — отличный слушатель. Но всему остальному — конец. Хватит. Просто живем дальше. Мы прошли через самое трудное. Давай отпустим это и будем счастливы.
Выражение его лица вновь представляло собой смешение прекрасного и пугающего, и он прошептал в ответ:
— Я к такому не привык.
— Тогда мы достигнем этого вместе.
Он пристально посмотрел мне в глаза, потом отвернулся, и я увидела, как на его щеке дернулся мускул.
— Будет ли это ужасно неприлично, если я усядусь на колени к шерифу за его столом? — тихо спросила я.
Он повернул ко мне голову.
— Нет.
Я обогнула стол, Курт развернулся в кресле,
Что я и сделала.
Я обняла его за плечи, а он обнял меня за талию.
— Мы победим Бостона Стоуна. И Джейни справится с возможной будущей простудой. И Элайджа расстанется с этой ужасной девушкой. И мы будем жить вместе, поженимся, я забеременею и рожу прекрасного мальчика с глазами как у тебя, — сказала я ему.
— Да, только это будет девочка с глазами как у тебя, — ответил он.
Я улыбнулась и прижалась ближе, советуя:
— Так вот, Курт, чтобы со всем покончить, мы должны научиться привыкать быть счастливыми.
Он разомкнул руки, одна поползла вверх по моей спине, чтобы он мог притянуть меня к себе для крепкого объятия.
Я прижалась щекой к его шее и почувствовала, как он опустил подбородок мне на макушку.
— Я сделаю все, что в моих силах, — пробормотал он.
— Хорошо, — пробормотала я в ответ.
— Хреново, но, вероятно, это будет «ужасно неуместно», что я начну целоваться со своей женщиной за своим столом, — продолжал бормотать он.
— Да, хреново. Потому что это значит, что секса нам не видать.
Он стиснул меня, и я почувствовала, как его тело сотрясается от смеха.
Я прижалась еще теснее.
— Вероятно, будет не так уж трудно, — заметил он.
— Привыкнуть быть счастливыми?
Он поцеловал меня в макушку и сказал:
— Да.
— Да, — согласилась я.
Некоторое время мы сидели обнявшись, прежде чем Курт произнес:
— Опять же хреново, но мне нужно работать, потому что у меня куча всякого дерьма, и я хочу с ним разобраться, чтобы я мог вернуться к тебе домой, а затем посмотреть, как Джон Сноу, вероятно, встретит ужасную, кровавую смерть от рук каких-нибудь Белых Ходоков или кого-то еще.
На его шутку об «Игре престолов» я улыбнулась ему в грудь, но никак не прокомментировала кровавый исход Джона Сноу. Пусть удивится.
Я сдвинулась, поцеловав его в шею над воротничком рубашки, а затем откинулась назад, чтобы оказаться в поле его зрения.
— Я люблю тебя, — прошептала я.
— Я люблю тебя больше, — ответил он.
— Даже и близко нет.
Мы не занялись любовью.
Но он все-таки меня поцеловал.
Он помог мне надеть пальто и проводил до машины.
Потом я поехала домой.
А через несколько часов Курт присоединился ко мне.
Мы поужинали.
Потом посмотрели три серии «Игры престолов».
Перед сном он занялся со мной любовью.
И мы были счастливы.
Глава 26
В ночной рубашке, кардигане и носках
Курт
Наши дни...
— НЕ УВЕРЕН, что «в бешенстве» — подходящее слово. По словам Арни, после того как вчера днем Стоун ворвался в его кабинет, лучше бы подошло — «апоплексический удар», — говорил Джейк ему в ухо.