Время прибытия
Шрифт:
— А-а-а-а, — взвыл кто-то совсем недалеко, — измена.
Сан Саныч со Степановским побледнели, и через минуту дворец наполнился дикими криками сражающихся.
— Перья, братва, хватайте перья, — ревели в отдалении голоса.
Дойдя до конца коридора, Сан Саныч заглянул за угол.
А за углом шла самая настоящая резня, Варфоломеевская ночь истребления гугенотов, точнее землян.
— Ах, Хранитель, сука, — зашипел Воротилов.
Ловко орудуя короткими мечами, дворцовая стража вовсю мочила разбуженную братву. Видимо, по
— Бежим, — закричал Степановский, потащив Воротилова за рукав, — пока нас не хватились.
— Но я не могу их бросить, — ответил Сан Саныч, — там ведь моя братва.
— Бежим, — не унимался Марик, — им уже не поможешь, и ты не капитан “Титаника”, скорее.
Выскочив на улицу, авторитеты залезли в шестисотый, но машина не заводилась.
— Что за хрен? — Сан Саныч с чувством ударил кулаком по рулю и, выскочив из “мерса”, открыл капот. Аккумулятора не было.
— Сан Саныч, — позвал Степановский, также выбравшись из машины, — смотри.
Все четыре колеса “мерса” были проколоты.
— Но кто, — Воротилов оглянулся, — кто мог это зде…
Возле машины стоял невысокий подросток в пионерской форме. Под мышкой он легко держал аккумулятор.
— Здравствуйте, Сан Саныч, — улыбнулся мальчик, — к сожалению, вы идете в списке под номером пятым.
— Ты кто? — Воротилов испуганно попятился к дворцу, прикрываясь удивленным Степановским. — Тебе чего надо?
— Я — Ликвидатор, — просто ответил пионер, доставая из-под синей курточки длинный нож, — вас заказали мне новые марсиане.
Внезапно над головой Сан Саныча что-то просвистело, и в следующую секунду подросток, выронив нож, повалился на землю. В его правом плече появилась маленькая, на глазах затягивающаяся дыра.
— Ах ты… — лицо пионера перекосила злобная гримаса, и он на глазах у онемевших братков превратился в длинноногую Памелу.
— Ну что, мальчики, развлечемся? — предложила блондинка, держа в правой руке автомат УЗИ.
Вторая пуля, просвистев над братками, попала блондинке прямехонько промеж глаз. Девушка ойкнула, опрокинувшись навзничь.
А от угла дворца отделилась невысокая тень с ружьем, в которой Степановский с ужасом узнал хрючевского Чистильщика.
— Мама, — заскулил рэкетир, — мама, я сплю.
— Бежим, идиоты, — заорал Белочкин, хлестко ударив Степановского рукой по лицу, — его нельзя убить.
— Плохие мальчики, — сказала пытающаяся подняться с земли блондинка, — вы испортили мне прическу.
И братки побежали.
Сан Саныч лихорадочно соображал.
“Белочкин меня кинул, — на ходу размышлял он, — а теперь он меня спасает, что, блин, все это значит. И как он вообще здесь оказался?”
— Сюда, — киллер свернул в какой-то переулок, — скорее, я заминировал дворец.
— Что ты сделал? — испуганно переспросил пришедший в себя после истерики Степановский.
Но Белочкин не ответил, да ответа и не требовалось. Земля под ногами беглецов вздрогнула, и над городом поднялся вырастающий словно на дрожжах черный гриб.
— Это что, атомная бомба? — завизжал Степановский.
— Я похож на идиота? — спросил Белочкин, перелезая через невысокий каменный забор.
— Нет, — ответил за Марка Воротилов, — не похож. Совсем.
А над столицей Утопии вставало кровавое зарево.
Нет, дорогой читатель, это было не зарево колоссального пожара. Хрустальный дворец не горел, поскольку там практически нечему было гореть. Это вставало местное солнце, знаменуя собой начало следующего дня, знаменуя утро.
Ведь это вам не Земля, здесь ночи втрое короче, в общем, преследователям сие обстоятельство было только на руку.
— Скорее, — Белочкин на ходу профессионально перезаряжал винтовку.
Блеснули в лучах почти уже вставшего местного солнца переливающиеся пули.
— Серебро, — пояснил киллер браткам, передергивая затвор, — думал, поможет.
На улицах стали появляться ранние прохожие, недоуменно рассматривающие бегущих землян.
— Внимание, — раздалось над городом, — начинается час всеобщего очищения.
— Ух, — Сан Саныч вытер взмокший лоб, — а я уже думал, про нас сейчас что-нибудь объявят.
— Типа, сбежали Великие Отцы народа, — усмехнулся Белочкин никогда не теряющий чувство юмора, — за поимку почетная грамота от Хранителей.
— Внимание, начинается час всеобщего очищения, — повторил приятный баритон в спрятанных под карнизами зданий репродукторах, — дышите глубже, граждане.
— Очищение, — удивился Степановский, — от шлаков в организме, что ли? Вроде ешьте, граждане, только растительную пищу.
Но рэкетир оказался не прав, в чем воочию через минуту убедился.
Из водосточных труб на зданиях хлынул розовый пар, клубами стелясь по асфальту, и утопийцы, застывшие на своих местах, с блаженными улыбками на лицах вдыхали этот пар, смеясь при этом, словно дети.
— Что это, — закричал Степановский, — иприт?
— Не знаю, — ответил Белочкин, затравленно озираясь, — но на всякий случай этой гадостью не дышите.
— Легко сказать, — хмыкнул Воротилов, наблюдая, как уровень дыма над землей поднимается.
В конце улицы, по которой они бежали, появились здоровые бугаи в коричневой форме с палками и в респираторах, под предводительством до боли знакомого коротышки в противогазе.
Вдыхающие розовый дым на улицах утопийцы пустились в пляс.
— Все, попали, — отчаянно закричал Степановский, и земляне остановились на небольшом островке мостовой еще не тронутой дымом.
Канализационный люк под ногами Сан Саныча вдруг зашевелился.