Время проснуться
Шрифт:
— Я только спину видела. — она вздохнула еще мечтательнее. — И задницу.
— Видимо, особо неизгладимое впечатление на тебя произвела именно эта часть тела?
— А что? — не смутилась брюнетка. — Знаешь, как приятно на такое смотреть?
— Ну мне как-то больше лицо нравится.
— И лицо увидим. — Дашка потянулась за пирожком. — Я как-то планировала просто глянуть, что там в Школе, но теперь пару раз точно схожу, потренируюсь. Хочу глянуть на красавчика спереди. Вдруг jy косой и одноглазый?
— А как же задница? — не удержалась от ехидства Настя. — Она не
— Ну это мы еще посмотрим. — Дашке уже надоело обсуждать незнакомого парня, она переключилась на сестру. — Если ты доела, то пошли, потрындим.
Настя посмотрел на свою практически полную тарелку и отодвинула ее.
— Пошли, аппетита все равно нет.
— Парня нет, потому и аппетита нет. — шепотом проговорила Дарья.
— Вроде наоборот бывает. — засомневалась Настя, выходя из-за стола. Родители и тетя продолжали обсуждать свои вопросы, лишь мельком глянув на девушек.
— Ну не знаю как там у тебя, а я когда влюбляюсь, то жру все подряд. Гормоны играют, энергии тратится масса…
— И на что же у тебя там энергия тратится?
Дашка призадумалась и, подняв палец к потолку, сообщила с важным видом:
— На воображение! Кстати, что ты будешь делать с днюхой?
Они заперлись у Насти в спальне и устроились на кровати, широкой и заваленной кучей маленьких ярких подушечек. В них, в свое время, блондинка упоенно рыдала по своей неразделенной любви к Радмиру. Потом даже пришлось перестирывать все наволочки. Впрочем, в свое время слезами были залиты и ноутбук, и кресло под светлым пледом, и даже плотные бежевые шторы.
Теперь же Настя зарылась в подушки и уставилась на Дашку, которая уселась рядом, прихватив с собой планшет.
— Хочу ее праздновать, а что?
— И где ее праздновать? Кого пригласишь? — брюнетка что-то увлеченно писала в плашнете, одновременно ухитряясь беседовать с сестрой. — Ты прости, я сейчас только напишу везде, что переехала в другой город и рекламу обновлю. А ты рассказывай. Мне же интересно. Сколько парней будет? Я вообще-то девушка свободная, настроенная на отношения.
— И много тебе парней надо для отношений?
— Одного. — вдруг серьезно ответила Даша, оторвавшись от планшета. — Чтобы он дотронулся до меня и посыпались разряды. Чтобы мы друг друга с полуслова понимали, с полувзгляда.
— Разря-я-яды. — протянула Настя. — Так это тебе розетка нужна. Человек-розетка, новый герой комиксов.
— Дура ты. — покачала головой брюнетка. — У меня просто темперамент такой. А тебе вот другое надо. Ты у нас вся такая принцесса, которая сидит и ждет, хотя сама ни хрена не понимает, чего именно ждет. Но упорно продолжает сидеть и ждать. Тебе, дорогая моя, нужен кто-то, кто тебя так морально пнет, что ты проснешься и перестанешь уже мечтать о каких-то выдуманных типах. Принцы в наше время совсем обленились, девушки за ними сами бегают. Не мечтай о них, лучше найди себе нормального мужчину, который не станет петь дифирамбы твоим сиськам, а делами покажет, что ты ему небезразлична. Так что там с днюхой.
Настя кашлянула, ошарашенная речью сестры.
— Крис обещал найти клевое место. А я даже не знаю…как-то вроде и отметить хочется, и настроение непонятное. — она не стала говорить, что все дело в Ратмире. Пусть эта любовь уже почти ушла за горизонт, остатки чувств и непрошенные воспоминания порой начинали кусаться не хуже злобных пчел. Особенно сильно такое ощущалось, если к Ратмиру в институт приходила его молодая жена, чей живот уже значительно выдавался вперед.
Впрочем, Дашка и так догадалась в чем дело, но тему поднимать не стала. Хочет сестра изобразить несчастную влюбленную — пускай. Про себя брюнетка решила, что она то никогда не будет изнывать от неразделенных чувств. Только слабаки и эгоисты страдают по человеку, который не хочет быть с ними. А Дашка не причисляла себя ни к тем, ни к другим.
***
Ранний вечер плавно перетек в вечер поздний, освещенный фонарями, рекламами и многочисленной городской иллюминацией, пропахший осенней листвой и автомобильными выхлопами. Все старались поймать уходящее бабье лето, поэтому на улицах, тут и там, гуляли, болтали и смеялись прохожие.
А у Криса и Родиона был один из тех вечеров, которые у них назывались «полножопинск». Они уже три часа возились в гараже, налаживая многострадальный прицеп. В последнюю поездку у него внезапно взорвались три колеса, плюс полетела ось. Хорошо хоть это случилось по пути домой. Но все равно Крис выражался так, что проезжавшие мимо машины стыдливо прикрывали фары.
— Нет! — раздалось из-под прицепа. — Сегодня мы точно не успеем, а спать в гараже я не приучен. Крис, давай заканчивать, реально. Завтра на работу.
— Завтра всем на работу. — парень выпрямился и вытер лоб, оставив след в виде ядреной черной полосы чего-то жирного и вонючего. — Ладно, тогда сейчас Рику дождемся и по домам. Где эта зараза, кстати?
— Я ее не пасу. — из-под прицепа вылез ошеломляюще красивый светловолосый парень в драных джинсах и измазанной донельзя футболке. Сплюнул на грязный пол гаража и принялся стягивать рабочую одежду. Крис посмотрел на него и последовал примеру.
— Опять поругались?
— Я ее убью. — Родька натянул светлые брюки и легкий бежевый свитер, огляделся. — И общество меня оправдает. Черт, откуда тут эти пакеты? — он носком ботинка ткнул в груду пакетов, сваленных в углу. О них парни весь день спотыкались.
— Это мои. — Крис натянул черную водолазку, которая плотно облепила мощные мышцы. Точнее не совсем мои, а Макса, но и часть моих есть. Мелочь всякая по работе, ну и подшипники для байков. Вчера еще закинул сюда, места в машине не было.
— О-о-о! — Родька присел перед одним черным пакетом, из которого провоцирующе торчало что-то странное. Когда парень подцепил это пальцем и потянул к себе, то выяснилось, что из пакета лезет тонкий кружевной поясок. Он крепился к не менее тонкому и кружевному переднику, слишком крохотному и кокетливому, чтобы быть предназначенным для настоящей работы на кухне.
— Чего там? — Крис тоже заинтересовался действиями друга. А тот уже залез в пакет обеими руками, приговаривая:
— Это у тебя надо спросить, чего тут такое. Вау!