Время Рыцаря
Шрифт:
– Жадный плут! – рассмеялся Гроус. – Ты прекрасно знаешь, что, продав двух коней, будешь жить безбедно в своей деревне. Другое дело я, благородный человек! Мне будет мало… Родовой замок на это не восстановишь.
– Не отвлекайтесь, сэр Ричард, даже меня вы заинтриговали, – попросил Альберт. – Я уже чувствую, что неучастие Минстерворта в битве и, как следствие, поражение было как-то связано с этим золотом?
– Все в жизни связано. А когда дело касается золота, то, как ни крути, все нити ведут к нему. Но хозяин золота, конечно, командующий Ноллис. Когда он оказался в ловушке между армией маршала и войсками коннетабля, он обратился за помощью к другим английским отрядам на западе Франции. И тогда, уже в ноябре, к нему присоединился тот самый сэр Хью Кэлвли из Сен-Мора, о котором я упоминал. Он в числе прочих околачивался вокруг Сомюра, но тоже не отважился на штурм, заняв лишь укрепленное аббатство западнее города. Я имею в виду Сен-Мор. И вот
– А где же он смог взять столько золота? – очень тихо, словно их могли подслушивать, спросил сержант и громко сглотнул. – И почему оно оказалось у Минстерворта? Они же всегда ссорились. Говорили, что Минстерворт за глаза называл Ноллиса 'трусливым стариком'…
– Вы меня простите, сэр Роджер, я должен сейчас сказать вам, как одному из капитанов, неприятную правду, – перебил Гроус любопытного сержанта. – Рыцарская честь не позволяет мне более лукавить с человеком, который так долго сражался со мной рядом. Во-первых, Ноллис захватил из Англии достаточно своих денег. Поговаривали, что он собирался нанять к весне германцев, чтобы овладеть всей Францией. Во-вторых, он захватил из Англии пленников-французов, рассчитывая получить за них выкуп прямо здесь, и получил его. В-третьих, он ушел из-под Парижа не просто так, а взяв у французского короля солидные отступные. И не только за Париж, а, похоже, и за Реймс, из-под которого он убрался, едва начав осаду. Ну и наконец, ему просто везло с добычей. Замки, которые он брал, принесли немало золота. Все вместе привело к тому, что в конце осени у него было накоплено столько, что оставаться в разграбленном центре Франции уже не имело смысла. Особенно, если учесть угрозу с севера и с юга. А тут еще капитаны, которым досталось слишком мало, не захотели уходить, потому что они недостаточно нажили. Им хотелось драки с французами. А Ноллис прямо сказал: деритесь, если вам так хочется, а я ухожу.
– Вы поговаривали о какой-то своей доле, сэр Ричард… – напомнил Альберт.
– Так это ведь я был посредником между Ноллисом и французами при получении отступных за Париж, – усмехнулся Гроус. – И это я поддерживал связь между ним и Минстервортом, хотя все думали, что они в ссоре. Ноллису был выгоден бунт капитанов, чтобы у него перед королем было оправдание за уход из Франции. Дескать, как я могу командовать этим сбродом, если у каждого свое на уме. А Минстерворт искусно раздувал среди капитанов недовольство Ноллисом. Он хитер, хоть и молод. Вы еще увидите, единственными, кто останется в живых в этой компании, будут мудрый старик Ноллис и молодой проныра Минстерворт. Однако даже Ноллис не ожидал такого скорого выступления Дю Геклена, и золото в тот момент находилось под опекой Минстерворта в замке Шартр-на-Луаре. Узнав о выдвижении француза, Ноллис решил, что у Минстерворта есть время без помех добраться до замка Дерваль. И, не дожидаясь, направился в свой замок первым. Сами понимаете, довольно тяжело с большой армией идти навстречу Минстерворту лишь для того, чтобы того встретить. У Минстерворта же на тот момент было около трехсот человек, и Ноллис решил, что этого достаточно. Он лишь послал меня с приказом о немедленном выступлении. Я передал приказ, добавил Минстерворту человек двадцать своих людей и на обратном пути заехал в Курсийон, дабы убедить и вас отправиться в Дерваль. С тех пор я ничего не слышал о Минстерворте и не знаю, когда он выступил и по какой дороге он пошел.
'Итак, насколько известно, Минстерворт, как и Ноллис, действительно благополучно достиг Бретани, – начал вспоминать Альберт, протянув озябшие руки к огню. – Оба отсидели зиму в Дервале, потом вернулись в Англию, где обоих судили за провал компании. Оба были разорены, а Минстерворта даже арестовали, и он потом сбежал служить во Францию, где его все-таки нашли и убили. Ноллис же, судя по хроникам, прожил остаток жизни в относительной бедности и продал большую часть владений. В общем, не похоже, чтобы кто-то из них вернулся с золотом. А вот, например, тот же Хью Келвли все-таки умудрился ускользнуть в Пуату, хотя бежал от самого Понвалена. О нем долго ничего не было слышно, но уже в 1375 году он неожиданно стал губернатором порта Кале – важнейшего порта англичан на материке. И стал одним из двух адмиралов английского флота. Это он-то, человек, который безвылазно сидел несколько лет в маленьком аббатстве под Сомюром, довольствуясь грабежом соседних деревень… Можно, конечно, приписать взлет карьеры и простому везению, тем более что ему действительно всегда везло. В 1379 году, после рейда в Бретань, на обратном пути двадцать кораблей попало в шторм. На борту была тысяча человек. Кэлвли тогда стал одним из восьми выживших'.
– И теперь, – продолжал Гроус, – когда выяснилось, что Дю Геклен идет не на запад, а на юг, к Гаскони, я хотел бы отправиться не к крепости Брессюир, а к замку Дерваль. Там должны быть мои деньги. И идти туда, получается, гораздо безопаснее, чем пересекать Луару, тем более что на той стороне уже полно французов. И я поделюсь с вами деньгами, если мы будем пробираться туда вместе.
Сержант посмотрел на Альберта так, как смотрит голодная, но воспитанная собака на хозяина, держащего в руке кусок мяса. Историк заметил этот взгляд, и сказал:
– Я не возражаю, Томас, если ты пойдешь с сэром Ричардом на запад. Но не знаю, идти ли мне с вами. У меня есть хорошее правило: если есть возможность дать ответ утром, я даю его утром… Однако не будем забывать об ужине! И обрати внимание, Томас, костер затухает. Займись этим. Я чертовски голоден, а от вина аппетит еще больше разыгрался.
– Я иногда думаю, – сказал Гроус, отрезая кинжалом большой ломоть солонины, – что шотландцам потому удается действовать так быстро, что они неприхотливее нас в еде. Они не возят за собой обозы, отправляясь в поход. У каждого всадника с собой жестянка, да мешочек с мукой привязан к седлу, и на привале каждый делает себе лепешку и жарит ее на жестянке.
– Вы забываете, что чертовы шотландцы каждый раз гонят с границы стадо быков или овец, и уж тогда им даже лепешки ни к чему, – скептически ответил Томас, подав Гроусу горчицу.
С аппетитом поужинав, Альберт вытянулся на шкуре у костра и, накрывшись другой шкурой, больше ни с кем не разговаривал. Им овладела одна идея, и она теперь занимала его сильнее, чем даже возможность встречи с чернокнижником. Конечно же, Альберта не взволновало обещанное Гроусом золото, тем более что Ноллис с Минстервортом его, скорее всего, профукали, раз сами вернулись в Англию бедными. Однако историка заинтересовал сам факт пропажи золота. Вот оно есть у Минстерворта в Шартре-на-Луаре. И вот Минстерворт в замке Дерваль, а золота у него нет. Притом что в пути его никто не догонял, и по всем сведениям путь этот он прошел без осложнений. Значит, золото осталось где-то между замками Шартр-на-Луаре и Дерваль. Может быть, он спрятал его, опасаясь погони? Или оставил в Шартре-на-Луаре, укрыв в подвалах? Ведь не просто так он потом перебежал на службу к французскому королю. Возможно, он рассчитывал со временем вернуться и достать припрятанное золото, да только вот убили его… Да… Есть над чем подумать. И если сейчас, в прошлом, найти след английских денег, пока он еще не остыл, то в будущем можно было бы это золото и разыскать.
4
В это утро Альберт не разлеживался. Его переполняли мысли, идеи, и после обычных утренних процедур, которые теперь доставляли настоящее удовольствие, он сразу помчался искать Крушаля. Однако антикварного роллс-ройса на площадке перед замком не обнаружилось и лишь Ивет, проходившая мимо с корзиной белья, сообщила, что агент еще рано утром куда-то уехал. Альберт помаялся, дважды обошел вокруг замка и все-таки набрал номер Крушаля.
– Месье Крушаль, мне очень надо с вами поговорить, – возбужденно заговорил в трубку историк, едва услышав равнодушный, с хрипотцой голос. – Вот вы говорили, что Дю Геклен будет преследовать Ноллиса и Минстерворта по пути в Бретань. Так ведь это не так! Я сам видел, как армия Дю Геклена переходила мост в Сомюре!
– Простите, Альберт, мне сейчас не очень удобно говорить…
– Но все равно, значит, вы ошиблись? – не отставал историк.
– Я не говорил, что он лично преследовал… Минстерворта догонял Оливье де Клиссон. Под его началом было пятьсот человек. У вас есть, что почитать. Читайте же, наконец, внимательнее… Я буду к обеду, тогда и поговорим, – закончил разговор Крушаль, и связь прервалась.
Оливье де Клиссон… Надо почитать про него. Уж не он ли завладел золотом Ноллиса, отпустив за это Минстерворта?
Альберт схватил планшет, добрался до каминного зала, где лучше всего брал интернет, и долго просматривал поисковики, прежде чем наткнулся на весьма занимательную информацию. Оказывается, всего за три года до понваленских событий 'мясник' Клиссон воевал в Испании на стороне англичан под командованием самого Черного Принца… И как раз против Дю Геклена, пытавшегося в то время свергнуть кастильского короля Педро Жестокого. Сам же Бертран Дю Геклен попал тогда к англичанам в плен, а Клиссон в той битве потерял глаз. Но уже в 1370 году Клиссон стал соратником своего давнего противника, и 23 октября в Понторсоне они с Дю Гекленом поклялись в вечной дружбе и выпили чашу вина, смешав в ней свою кровь… Потом они вместе разбили англичан под Понваленом, и да, именно Дю Геклен пошел через Луару к Брессюиру, а вовсе не маршал Сансер, как вначале казалось Альберту. Клиссона же коннетабль отправил вслед за Минстервортом, но догнать англичанина тому не удалось…