Время terra incognita
Шрифт:
самой младшей Светиной сестрёнки. Сестрёнке исполнялось целых пять лет, а мать все ещё считала её неразумной малышкой и соответственно
обращалась с ней. По Светиному мнению: материнские попытки оградить Анечку от любой ответственности отнюдь не шли на пользу сестре.
Она как раз с жаром убеждала мать, что в пять лет человек должен быть уже практически самостоятельным. Вдруг протяжно и тревожно включились
сирены. Судя по множащемуся эху – сирены включились по всему городу.
Мать взволнованно
– Какая разница!- воскликнула Света: -Мне нужно немедленно бежать в штаб, а тебе в убежище.
Вскочив, словно подброшенная пружиной, она начала немедленно собираться. Из одёжного шкафа на кровать полетела мешающая в поисках верхняя
одежда.
– Может быть не пойдёшь?- спросила мать.
Вопрос настолько удивил Свету, что она прекратила рыться в шкафу - тем более уже нашла то, что искала – и села на кровать, удивлённо разглядывая
мать.
– То есть, почему?!
– Вдруг тревога настоящая?- объяснила мама.
– Тогда тем более нужно идти- строго высказала Света: -Всё, разговор окончен. Ты тоже собирайся, возьми тёплую одежду, поесть и не забудь
коммуникатор.
– А Миша и Анечка?
– Они пойдут вместе со школьным классом и детским садом. Отправь по сети запрос, чтобы узнать к какому убежищу приписаны их школа и сад. Мам, да
не сиди ты! Подумаешь тревога. Наверняка учебная, как два года назад, помнишь? Ты ещё тогда отпускать меня не хотела. Чуть было не связала и не
оставила дома.- улыбнулась Света.
– Теперь тебя не остановишь- вздохнула мама.
– Не остановишь- согласилась Света пытаясь влезть в защитный комбинезон для полевых работ с красной полоской дружинника и значком
комсомольского отряда на груди.
Мама было встала, но затем снова села: -Нужно отцу позвонить на работу…
– Мама, ты всё позабыла?- возмутилась Света, протискивая одну ногу в комбинезон. Тот наконец-то сообразил, что его пытаются надеть и немного
раздулся. Дело пошло на лад: -Папа приписан к двадцать третьему заводскому отряду гражданской обороны. Он, должно быть, уже на месте. Это я здесь
с тобой мучаюсь. Проверь почту, может быть он уже что-то написал?
Мать взяла коммуникатор, повертела в руках, отложила и как-то жалобно сказала: -Сети нет.
– Как нет?
– Это не учебная тревога, Света. На учебной тревоге никто не станет отключать сеть.
Сирены сменили тональность. Аварийная система информирования населения сообщила: -Внимание! Опасность применения психопрограммирующего
оружия. Эпидемиологическая опасность. Внимание!
Хотя и сидела, мать всё равно схватилась за столик: -Света?!
В дверь заколотили. Малиновская вздрогнула, будто ожидая, что это уже заражённые проникли в подъезд и ломятся по квартирам. К счастью из-за двери
послышался голос их старшего по дому, Никифора Павловича: -Малиновские, вы дома! Слышали тревогу? Немедленно идите в убежище! Эй!
– Как хорошо, что вы пришли!- воскликнула Света открывая дверь и обнимая старшего по дому: -Проводите маму.
– Провожу- пообещал Никифор Павлович: -Мы все квартиры обходим. Соберём группу и пойдём.
– Спасибо!- поблагодарила Света, скатываясь по лестнице. Мимо соседей и знакомых. Ей удивлённо смотрели вслед, но, замечая красную полоску на
плече, понимающе кивали.
Света выскочила на улицу сразу за братьями-близнецами, жившими на два этажа ниже. Парни занимались каким-то спортом, она не помнила каким
конкретно. Разглядев друг на друге красные повязки они обменялись улыбками и разбежались в разные стороны. Света торопилась в штаб
чернореченских комсомольцев, а парни спешили в место сбора своего отряда гражданской обороны.
Улицы непривычно пустынны. Людей в разы меньше обычного. Все, кого видишь, торопятся, спешат. На перекрёстке стоит милиционер, пристально
вглядываясь в бегущих мимо людей.
– Что же он, посреди улицы?- подумала Светлана пробегая мимо: -Впрочем, кто она такая, чтобы учить милиционера.
Ботинки месили жидкую грязь. На газонах, на подоконниках и запутавшись в ветвях деревьев, лежит белый снег. Но на дорогах, истоптанных сотнями
тысяч ног, выпавший вчера снег превратился в серую, хлюпающую взвесь.
Неожиданно, будто из под земли, выросли трое дружинников в таких же защитных комбинезонах, как она сама. Света остановилась, переводя дыхание.
Дружинники вооружены милицейскими парализующими пневмопистолетами-пулеметами. На поясе у стоящего по центру висел укороченный
милицейский автомат.
– Кто такая?
– Малиновская, двенадцатый комсомольский отряд- ответила Света: -Я в порядке. Нормальная.
– Сейчас посмотрим- недоверчиво, словно ворчливый преподаватель подозревающий ученика в использовании шпаргалки, проворчал стоящий слева:
– Подними лицо.
Света послушно подняла и безропотно терпела, пока тот, что с автоматом, светил ей в глаза из карманного фонарика, наблюдая за реакцией зрачков на
свет.
– Она в порядке- сказал он. Света моргала. В глазах плясали золотые окружности. Сзади подошли ещё двое дружинников. На груди обоих значилось: сто
второй отряд гражданской самообороны на базе спортивного комплекса «Рассвет».
– Светка, привет!
– Привет- наугад отозвалась Света, стараясь проморгаться. Не фонарик, а какой-то прожектор.
– К своим бежишь?
– Ага.
– Здесь не пройдёшь- посоветовал тот, который светил: -Там безопасники диверсантов ловят. Нас поставили в заставу. Никого не пускать. Кто попытается