Время жить. Пенталогия
Шрифт:
За длинным столом, стоящим на возвышении в передней части зала, привычно заняли свои места по левую и правую сторону от командира начальник штаба, заместители по технике и вооружению, старший офицер корабля, представители Службы Безопасности и Специального отдела космофлота (старательно избегающие друг друга), и как всегда, сбоку, поближе к трибуне, помощник командира по воспитательной работе, постоянный ведущий собрания.
Помощник командира по воспитанию – весьма важная фигура на корабле. Полностью его титул, как и везде в Империи, называется "тэмолоноэнкхомирнион"– "вещающий устами Императора", который, впрочем, вполне официально употребляется в сокращенном виде – "тэон", а солдаты и младшие офицеры прибавляют
Обязанности тэона весьма разнообразны. Он не только проводит собрания, но и следит за моральным климатом на корабле, всячески помогает спецотделу космофлота в выявлении ненадежных и подозрительных, поддерживает боевой дух и служебное рвение экипажа, занимается наглядной агитацией и оформлением так называемого "отсека Императорского воплощения", организует досуг команды, отвечает за должное реагирование на очередную кампанию и так далее.
Корабельные тэоны являются только нижним звеном внушительной пирамиды, на вершине которой находятся отдел политического воспитания личного состава космофлота в военном министерстве в столице, а также еще одно столичное учреждение с зубодробительным названием "Главное управление по воспитанию в гражданах Империи высочайшей преданности Государю Императору", более известное как "Главное управление по воспитанию" или просто "Большой сарай" (из-за особенностей архитектуры здания). Выше Большого Сарая – только всемогущая канцелярия Совета Пятнадцати, а дальше уже и идти некуда.
Но на этот раз тэон остался на месте. К трибуне подошел сам командир суперофицер первого ранга Пээл.
Командир был строен, худощав, быстр в движениях и поступках. Он был отличным космолетчиком и способным администратором, заботился о подчиненных, умел ладить с начальством, но, к сожалению, не принадлежал ни к одному из могущественных кланов, из отпрысков которых набирались руководящие кадры военного космофлота. Недавно став командиром корабля первого класса и суперофицером первого ранга, Пээл, кажется, еще не осознал до конца, что здесь, в свои сорок с небольшим стандартных лет, он достиг потолка своей карьеры. Грядущие годы и десятилетия службы решительно не обещали ему, аутсайдеру и простолюдину, никаких продвижений вверх, но тем не менее, он по-прежнему продолжал тянуться изо всех сил, удерживая свой корабль среди лучших во всем четвертом флоте.
Командир не спеша подошел к трибуне, снял, как этого требовал порядок, свое форменное кепи, пригладил непослушную прядь волос, и медленно развернул большой свиток специальной плотной бумаги, перекрещенный широкими голубыми линиями, – знак официального документа высшей степени важности.
– Граждане Великой Империи, – начал командир официальную формулу приветствия. – Солдаты и офицеры Его Императорского Величества, да пребудет он вечно, Военного Космофлота! У меня есть для вас важное сообщение, касающееся предстоящей нам задачи. Итак, слушайте Указ Его Императорского Величества, Повелителя Звезд, Тоэмо Кэлроэроэ!
Он коротко прокашлялся и, как этого требовал порядок, начал чтение указа с предваряющих его титулов императора: "Он, Величайший, Достигший Звезд, Подобный Солнцу, Любимец Неба, Владыка Мира, Сердце Державы…"
Командир старался читать титулы таким же возвышенно-торжественным тоном, как это великолепно выходило у тэона, но получалось у него неважно. Титулов было сто сорок четыре, написаны они были в архаичном стиле со множеством окончаний, и Пээл, не замечая, как комично это выглядит со стороны, то автоматически убыстрял чтение, то, спохватившись, восстанавливал прежнюю торжественность, то снова сбивался на заунывную скороговорку. Добравшись, наконец, до спасительного "и прочая, и прочая, и прочая", и одолев одним духом официальную формулу "всемилостивейше и в бесконечной мудрости своей повелеть соизволил", командир с облегчением перевел дух и начал чтение уже собственно указа почти нормальным голосом: "Прослышал я, что в пределах державы моей есть планета, Филлиной называемая, кою населяет несчастный народ, не ведающий в убожестве своем света Звезд и счастия под моею рукой обретаться. По сему, повелеваю я своему верному Военному Космофлоту и своей Службе Безопасности вразумить сей народ и направить его под скипетр
Сделав небольшую паузу и дав возможность команде перевести для себя текст указа на нормальный человеческий язык, командир продолжил, стараясь говорить как можно более напыщенно (только в таком стиле разрешалось комментировать высочайшие указы):
– Этим Указом Его Императорское Величество объявил о начале новой боевой операции Военного Космофлота, которая покроет его немеркнущей славой! На нас возложена великая честь добавить к Императорской короне еще один драгоценный камень – целую планету, причем, планету уже освоенную и обитаемую. Эта операция будет нелегка: противник находится на уровне высокоразвитой технической цивилизации, близкой к овладению атомной энергией и выходу в космос. Но тем большей будет наша слава! Нашему славному кораблю по приказу Совета Пятнадцати и командования Космофлота оказана высокая честь начать завоевание планеты! Мы первыми опустимся на планету и в качестве разведывательного передового отряда испытаем совершенство системы коммуникаций планеты и силу их ничтожного сопротивления нашей мощи. Противник будет разбит и уничтожен, но всем нам для этого надо проявить наш боевой дух завоевателей и первопроходцев и нашу высочайшую преданность Его Императорскому Величеству! Через один стандартный час на корабле объявляется боевая готовность номер один в режиме десантирования. Собрание объявляю закрытым. Экипажу приступить к выполнению своих обязанностей по штатному расписанию. Штурманам – прибыть ко мне для инструктажа.
Все в зале оживленно задвигались и зашумели. Слишком уж ошеломляющим было сообщение. В дверях зала образовалась пробка. Командир быстро покинул отсек через отдельный выход, а вот обоим штурманам пришлось потратить немало времени, чтобы добраться до командирского кабинета, расположенного тремя палубами выше, возле Главной рубки.
– Нет, ну опять эта растреклятая мания все засекречивать, – возмущенно говорил второй штурман Боорк, высокий молодой офицер со светло-коричневыми, слегка волнистыми волосами. – Можно подумать, что знай мы об этом сразу, кто-то обязательно проболтался бы условному противнику! Куда ни плюнь, сплошные секреты!
Старший штурман Маард в ответ только пожал плечами. Он был уже немолод, невысок, лысоват, на рукаве его мундира поблескивали три голубые нашивки старшего офицера первого ранга.
Боорк тем временем никак не мог успокоиться.
– Инструкции – совсекретные, уставы – совсекретные, численность экипажа – военная тайна, системы – под кодовыми кличками, разговаривать о служебных вопросах с гражданскими – запрещено. От кого секретиться, черт побери?!
– Да ладно, – проворчал наконец Маард. – Раз заведено, так, значит, заведено. Чего зря трепаться? Не ровен час, до тэона дойдет. Привыкнешь еще. Послужишь еще, привыкнешь.
Боорк тихо вздохнул. За полгода военной службы он так и не смог привыкнуть к местным порядкам и сильно сомневался, что это когда-нибудь ему вообще удастся. Но жаловаться было не на что. Попав несколько лет назад в "черный список" и лишившись места в гражданском космофлоте, он не оставил себе другой возможности вернуться в космос, кроме этой.
Боорк был добровольцем – гражданским специалистом, получившим временное воинское звание на период службы в вооруженных силах по трехлетнему контракту. Об этом говорил и зеленый цвет его нашивок, только обрамленных голубым космофлотовским кантом. Нашивок у него было тоже три, но не прямоугольников, как у Маарда, а треугольников, что соответствовало званию младшего офицера первого ранга. Боорк в свое время сам удивился, получив по итогам аттестации этот не самый низкий чин, но как оказалось, вынужденные "каникулы" не сказались на его профессиональной квалификации.
Командир Пээл уже ждал штурманов в своем кабинете – смежном с его жилой каютой компактном отсеке, где стояли небольшой стол с персональным компьютером, принтер, сканер для документов, стеллаж с дисками и селектор внутрикорабельной связи.
– Итак, – деловито начал командир вместо приветствия, – посадка должна состояться в ближайшие стандартные сутки, но штаб нас не торопит, так что вам самим решать, на каком витке садиться. Лучше с этим не спешить – надо закончить проверку и окончательную наладку всех наземных систем.