Всадник рассвета
Шрифт:
– Спасайте Посланника! – кричал кто-то рядом.
Огромная пасть дышала смрадом прямо в лицо, и помочь мне не мог никто, кроме меня самого. Скользя ногами по накренившемуся плоту, я все быстрее и быстрее съезжал прямо в эту пасть. Все решало мгновение. И тогда, падая, я обхватил меч двумя руками и со всей силы вонзил его прямо в самую середину раскрытой пасти, загнав обоюдоострое лезвие по самую рукоять. Глаза Гада тут же из непроницаемо-черных сделались бесцветно-мутными, а пасть захлопнулась так быстро, что я едва успел выдернуть из нее руку. Несколько раз судорожно дернувшись в конвульсиях, тело соскользнуло с плота и погрузилось в воду. Почти сразу последовал сильнейший удар в днище плота, от которого мы все попадали. За борт вывалилась еще одна лошадь. Больше мы ее уже не видели. Вода вокруг плота по-прежнему кипела. Речные Гады безостановочно атаковали нас, но в последнюю минуту отступали,
Тем временем по плоту из глубины реки было нанесено еще несколько мощных ударов. Кто-то необычайно сильный и умный сосредоточенно и со знанием дела разламывал наше утлое прибежище снизу, понимая, что в случае разрушения плота мы будем уничтожены в несколько мгновений. Скорее, как можно скорее к берегу! Разумом я понимал, что на берегу сейчас Вышата с воинами, – бросив все, из последних сил тянут нас к берегу, но как же медленно шло время!
После пятого или шестого удара бревна плота начали медленно расходиться. Щели между ними становились все шире и шире, а атаки треклятых Гадов все не прекращались. В какой-то момент я увидел, как в наибольшую из щелей снизу пытается протиснуться чья-то отвратительная харя. Впереди нее ползли лапы-щупальца с массой присосок. Щупальца выползали наверх целым клубком, постепенно разматываясь в разные стороны в поисках добычи. Это уже был явно не знакомый нам Гад, а нечто иное. Не теряя времени, я принялся рубить мечом щупальца, но они оказались на удивление прочными, так что перебить их удавалось лишь с третьего-четвертого раза. Расползались же по плоту они столь быстро, что угнаться за ними я не успевал. Еще одна такая же тварь тянула свои бесчисленные лапы к канату, соединявшему нас с обоими берегами. Выбрав наиболее выгодную позицию, я изо всех сил пытался отбить эти атаки, но получалось не слишком удачно. Почуяв, что от меня исходит в данный момент наибольшая опасность, оба страшилища одновременно частью щупалец предприняли атаку уже против меня. Это были какие-то особые щупальца, заканчивающиеся не присосками, как большинство других, а когтями-секирами. Не знаю, чем бы все завершилось для меня и для всех находящихся на плоту, если бы в этот критический момент мне на помощь не подоспели сразу два воина из числа сопровождавших нас речных стражников. Общими усилиями они загнали под воду того, кто пытался атаковать плот сквозь щели. Я продолжал бой с тем, кто пытался перерубить канат. От когтей-секир мне все же досталось. Несколько раз они прошлись буквально по мне, порвав кольчугу. Но и я показал себя молодцом. Выбрав подходящий момент, когда секира пронеслась мимо меня в очередной раз, я успел что есть силы рубануть по ней. Отлетевший обрубок забился в конвульсиях. Но и тогда он, извиваясь, все равно пытался добраться до меня. Это ему не удалось. Поддев обрубок ногой, я вышвырнул его в воду. Затем сам, не теряя времени, атаковал противника и удачно перерубил ему еще несколько щупалец. Испуская смрадную жидкость из перебитых культей, мой враг наконец-то покинул поле боя, скрывшись в волнах. Оглядевшись, я с ужасом понял, что до полного разваливания плота остается какая-то пара минут. Однако было очевидно и то, что и атаки на нас явно ослабли. Огромных Гадов уже не было видно. Правда, вокруг еще кишмя кишели их более мелкие собратья, но с ними пока управлялись. Однако успокоения от всего этого было немного. Развались сейчас плот – и плотоядные присосники расправятся с нами и за себя и за своих павших сотоварищей. В момент, когда плот ткнулся в прибрежный песок, я понял, что родился вторично.
Не теряя времени, я спрыгнул на землю, там меня уже встречал встревоженный всем происшедшим Вышата.
– Горячо вам пришлось на речке! – покачал головой воевода, критически оглядев всех нас, еще не отошедших от лихорадки боя. – Мы все видели, но помочь ничем не могли!
Воины сводили на берег дрожащих от страха коней, сгружали припасы.
– Раньше на реке никогда не было ничего подобного! – сказал Вышата чуть погодя. – Бродич прав, что-то здесь ныне замышляется!
Сгрудившись под берегом, мы держали совет, как быть дальше. О каком-то продолжении переправы не могло быть больше и речи. Вода в реке буквально кипела от обилия подводных Гадов. Опоздав к моменту нашего прорыва, они теперь бесились, в неистовстве выпрыгивая из воды. Было ясно, что помощи ждать уже неоткуда. Дороги назад не было тоже. Большая часть отряда Небесного Холма так и осталась на той стороне. Мы видели, как воины в отчаянии попытались пробиться к нам на запасном плоту, но едва тот отошел от берега, как был тут же разнесен в клочья, а все находившиеся на нем стали добычей обитателей реки. Больше попыток прорваться к нам с противоположного берега уже не предпринимали.
Все мы были, разумеется, удручены столь неудачным началом похода. Перво-наперво подсчитали наши более чем скромные силы. Без меня и Всегдра насчитывалось двадцать семь воинов во главе с Вышатой. Однако воинов Небесного Холма, специально подготовленных для предстоящей миссии, оказалось меньше половины. Остальные были помогавшими нам в переправе речными стражниками, лишенными возможности вернуться обратно Присутствие на чужом берегу Всегдра Вышата воспринял с явным неудовольствием: он, видимо, полагал, что я в последний момент все же оставлю мальчишку на том берегу, но теперь деваться было уже некуда.
Однако нет худа без добра. К нашей радости, лошадей у нас оказалось даже на две больше, чем людей. Изначально планировалось, что каждый из воинов будет иметь по две сменные лошади, да еще по одной для перевозки припасов. Теперь от этой идеи пришлось отказаться. Однако мы все могли ехать верхом. Это была хоть маленькая, но удача, иначе пришлось бы идти пешими. С нами оказались и основные припасы, оружие, весь запас стрел. На том берегу осталось более двух третей продовольствия и запасы ячменя для лошадей. Но горевать было особо некогда. Мы собирались в путь.
Я окинул взглядом стоящий перед нами лес. Он был тих и темен. Казалось, что солнечные лучи вполне осознанно стараются не проникать в него. Впрочем, это, наверно, было лишь плодом моего воспаленного воображения. Итак, что же ждет нас впереди? Ответ на этот вопрос нам предстояло получить очень скоро.
С противоположного берега нам непрерывно махали руками и что-то усиленно кричали, но ветер относил голоса, и ничего не было слышно. Оседлав лошадей и бросив прощальный взгляд на ставший сразу же таким дорогим берег земли людей, мы дружно двинулись вперед.
– Оружие иметь под рукой! – велел выехавший вперед Вышата. – Нападение теперь может последовать в любую минуту и откуда угодно! Ну, да пребудут с нами наши боги! Тронулись!
Глава четвертая
ЗЕМЛЯ НЕЛЮДЕЙ
Прежде всего Вышата велел выстроить наиболее приемлемый для наших условий походный порядок. Я и воевода составили своеобразный штаб. Для посылок при нас был Всегдр. Остальные поделились на три группы. Первая во главе с Рогдаем стала нашим авангардом. Вторая, где предводительствовал Вакула, составила как бы мою личную охрану и, наконец, третья с Добровитом и Радигором – арьергард. Оставшиеся при нас воины речной стражи были поделены поровну между всеми тремя группами.
С выбором пути проблемы пока у нас не было. От самой реки вглубь враждебной территории уходила достаточно широкая просека – дорога. Можно только себе представить, какие страшные дела происходили здесь раньше, но совершенно невозможно было предположить, что могло ждать нас за ближайшим поворотом.
Мы медленно углублялись в темный и безмолвный лес. Все то и дело оглядывались, стараясь в последний раз увидеть реку и полоску родной земли за ней. Но вот уже не стало видно и реки, а лица моих воинов сразу же стали сосредоточенно непроницаемыми. Отныне все связанное с прошлым ушло из их жизни, отныне они жили только настоящим.
Я ехал рядом с Вышатой. Кони наши шли голова к голове, но вели себя как-то необычно, то и дело вздрагивая и тревожно всхрапывая. Тишина вокруг не успокаивала, а вызывала чувство опасности. Чтобы немного отогнать мрачные мысли, я обратился к Вышате:
– Когда меня везли на Небесный Холм, то на одном из болот нас пыталась достать какая-то нечисть. Как она могла пробраться в землю людей?
Вышата хмыкнул в усы:
– Раньше, еще при дедах наших, подобного не бывало, но сейчас нежить все чаще и чаще проникает к нам. Причем порой объявляется в совершенно неожиданных местах. Та, что помельче, охотится лишь за малыми детьми, та, что покрупнее, нападает уже на всех без разбора. Пока мы еще в силах выслеживать и уничтожать эту погань, но что будет дальше, неизвестно, наверно, и самому Сварогу!
День меж тем клонился к вечеру. Мы жаждали увидеть врага и сразиться с ним лицом к лицу. Но врага не было. Для ночлега Вышата присмотрел поляну неподалеку от ручья и небольшого озера. Разложили костер, напоили из ручья коней, затем плотно закусили и сами. Спать решено было в две очереди. Для меня и мальчишки Вышата сделал исключение. Однако лежа на конской попоне, я долго не мог заснуть. Рогдай попытался было в одиночку направиться к озеру, но Вышата решительным жестом вернул его обратно. Начальник разведки подчинился воеводе, хотя и с видимым неудовольствием.