Все будет хорошо...
Шрифт:
Почти три месяца мы с Бертом живём в охотничьем домике, затерянном на просторах огромного, девственно-дикого материка. По словам Берта, тут постоянно живут только Смотрители. В обязанности которых входит мониторинг вверенной территории и встреча групп, прибывших на сафари. Ещё он сказал, что нас никто не побеспокоит и мы — в полной безопасности.
После того, как он забрал меня от "папы", и привёз сюда, мы не касались ни темы о моей Непроявленности, ни темы наших отношений. Он вёл себя скорее как ответственный опекун… лишь изредка позволяя себе обнять меня и, уткнувшись лицом в шею, тихо сидеть на веранде, под лучами уходящего
На мои робкие попытки зайти дальше объятий, Берт мягко отвечал:
— Не сердись, милая. Пока не время… Потерпи…
Чем опускал "ниже плинтуса" моё, и так не высокую самооценку.
После третьей попытки я больше не проявляла инициативы. Держалась вежливо и не навязчиво.
Но, стоило Берту отправиться на ежедневную "разминку" в дебри тропической чащи — забивалась в подвал и рыдала до рвотных позывов.
Честно… я не понимала — какие у нас отношения! Для меня Берт — воплощение всех моих девичьих грёз. Мой идеал мужчины. Смелый. Умный. Справедливый. Ответственный. Да, красивый, наконец! Он забрал меня с собой, для того, чтобы мне не делали больно. Ни морально. Ни физически. И всё же… Кто я для него? Почему он не позволяет нам даже намёк на возможную близость?
В очередной раз пройдя по замкнутому кругу вопросов, на которые у меня нет ответов, поднялась и пошла в маленький зал — тренироваться. "Папа" вбил в меня привычку к ежедневным нагрузкам. И отказываться от неё, сидя "сиднем" целый день я не собиралась.
Четыре часа изнурительных занятий. Душ.
Поднимаюсь на первый этаж. Надо поесть… но нет никакого аппетита. Потом, часа через четыре, займусь приготовлением обеда. Берту нравится как я готовлю. Он всегда с удовольствием ест… даже, когда "перекусит" на охоте.
В домике стоит уютная тишина и комфортная температура. Но я знаю, что стоит выйти за пределы силового поля, как все "прелести" тропических джунглей обрушаться на смельчака.
Душная жара. Насекомые. Ядовитые и хищные обитатели сельвы.
Никаких лишних звуков… потому, трель сообщения, пришедшая на мой коммуникатор, моментально выбила меня из состояния относительного спокойствия. В животе поселилась пустота. Кожа покрылась холодной испариной.
Я смотрела на коммуникатор, оптимистично мигающий зелёным огоньком принятого сообщения, как на ядовитую тварь.
"Не к добру это…"
Только неизвестность — ещё страшнее скверных известий. Со вздохом нажала "воспроизведение".
Передо мной развернулся галоэкран, наливаясь объёмом и цветом. Берт… кто бы сомневался! Кроме него я никому не нужна…
Глядя прямо в камеру, самый лучший мужчина Вселенной сообщил:
— Эля… милая… надеюсь, ты поймёшь меня и простишь за то, что не смог лично сказать тебе о срочном вызове. Ты бы расстроилась и я не смог бы тебя оставить одну! Я улетаю на несколько дней. Прости… это моя работа! Я слишком забылся рядом с тобой, мой свет… забыл о долге, впервые за сотни лет… Прошу тебя, милая, верь мне! Дождись меня и не позволяй себе усомниться в наших чувствах. Я прилечу за тобой после задания и отвезу на Бал Выбора. Надеюсь, ты откажешь всем, кроме меня! Ни о чём не беспокойся! Еду тебе будет доставлять дрон, два раза в неделю. Код от оружейной комнаты — твой день рождения, без пробелов и точек. Код межпланетного шаттла — такой же. Это на всякий случай. Знаю, что ты умеешь с ними управиться. Но, надеюсь, это тебе не понадобится…
Экран растаял… а я ещё минут пятнадцать тупо пялилась в пространство.
Первым чувством была отчаянная, горькая обида.
Но… просморкавшись и умывшись… включив мозги, я поняла, что и Берту сейчас тоже очень не просто. Он привык быть один. Потом — появилась надежда на семью и возрождение клана. Но всё равно — как мужчина — он забывал о себе. Жил для других… пусть и ставших ему родными… для Клана…
А со мной он выпал из привычной для него среды обитания. Буквально отрезал нас двоих от всех! Он хочет меня уберечь от боли и неприятностей. А других — от меня… из-за моей неполноценности и угрозы тем, кто подвернётся под мою руку при ПРОЯВЛЕНИИ.
Что ж… Есть такое слово — "НАДО!". Буду ждать моего рыцаря… как на Древней Руси девушки ждали своих суженых-витязей
На том и порешила…
***
Прошло три месяца
Раскаты грома и последующие за ним завывания штормового ветра, вырвали меня из неглубокой дремы.
Вот уже три месяца я одна… в охотничьем домике, затерянном в диких джунглях нетронутого цивилизацией материка… от Берта — "на слуху, ни духу"…
Потянувшись, привычно посмотрела на часы. Три часа ночи. Час Быка.
Откинувшись на подушку, смотрела в распахнутое окно, расположенное напротив кровати. Буйство природы меня не страшило. Домик надёжно замаскирован и к тому же, укрыт силовым полем. Ни один разумный и не разумный не сможет попасть внутрь без моего согласия. Только я и Берт имеем допуск.
Берт… где ты, мой рыцарь? Я не верю в то, что ты просто бросил меня. Забыл, как вещь… ненужную и опасную для всех…
За это время я здорово одичала. Свыклась… Уже не скулила от одиночества, зарывшись в подушку…
Просто… обречённо ждала…
Только один раз решилась попытаться выйти на связь с Бертом. Коммуникатор долго молчал, а потом выдал такую земную фразу:
"Абонент недоступен".
Больше попыток не делала.
Несколько дней назад, покопавшись в компе, нашла описание времён года на этой планете. Грядёт "зима". Это значит — жуткие грозы, шквальные ветры, проливные тропические ливни, снижение температуры до двенадцати градусов тепла. К тому же — электромагнитные помехи, вызванные блуждающими шаровыми молниями. В это время на всем материке не остается ни одного разумного. Значит дрон уже не сможет привезти мне еду… хорошо, хоть вода есть в наличии…
"Интересно… а кто всё это время отправлял мне дронов?" — вдруг задалась я очевидным вопросом. — "Если это делали Смотрители, по просьбе Берта, то они должны были предложить мне уехать отсюда. Хотя… они могут просто подумать, что я сама улетела. Им может и в голову не прийти то, что я не знала о предстоящей экстремальной "зиме"! Ох, ну почему я такая… корявая?! И что теперь мне делать?"
Встала с кровати и подошла к окну.
За границей силового поля был Ад. Исполинские деревья сгибались почти пополам. Яростный шторм отрывал от них огромные ветки, которые превращались щепки, буквально за мгновения. Стена воды, мягко называемая "проливным дождем" вскапывала разбухшую землю, превращая всё вокруг в непроходимое болото. Сквозь стену воды и носящихся в воздухе частей деревьев зловеще скользили огромные, размером намного больше футбольного мяча, шаровые молнии.